Крестьянский сирота Томас Платтер (будущая звезда эллинистики и иудаики) в 18 лет все еще не умел писать. Хотя «учился» в школе много лет – исходил всю Германию в поисках знаний. Как же у него получилось остаться невеждой?! Неужели школы были настолько плохи?
Ремарка
Образование было устроено так: кто мог платить, учился в городе за плату (и история о нищих школярах – не про него). А кто не мог – получал знания бесплатно, и таких школ было полно. На эти школы шла значительная часть церковного бюджета. Церковь считала, что не очень хорошо, когда знание «покупается» и «продается». Преподаватель, в идеале, должен жить на бенефиций («жалованье»), студент – на пребенду («стипендию»).
На практике же с бенефициями было все в порядке, а вот пребенду – пойди, найди! Особенно – если ты из деревни и начинаешь учебу…
Питание такого школяра – это забота самого школяра. А бедных школяров в Европе – пруд пруди… образование и в то время было «социальным лифтом». Это прекрасно видно по мемуарам Платтера!
В Шлештадте учат хорошо? Отлично учат. Потому-то в город и сбежалось так много учащихся, что тут стало трудно кормиться. И пришлось уйти.
Почему бедный школяр = странствующий школяр? А вот поэтому...
Многие не выдерживали и бросали учебу. Дойти хотя бы до университета мог только самый мотивированный, сильный и удачливый.
Правда, была в образовательном процессе и «вкусная» сторона. В большинстве школ не существовало дисциплины, не проверялась посещаемость и никого не отчисляли («образование ТЕБЕ нужно? тебе! ты и следи за своей дисциплиной! если ты лодырь, ты себя наказываешь сам: будешь твердить Доната десять лет»)
Чтоб выжить, школяры сбивались в стаи. Отношения между старшими и младшими напоминали… дедовщину.
Проблема Томаса Платтера
О приключениях пастушка-сироты я написал в первой статье. О его новых приключениях в «школьные годы» – была вторая. Вместе со старшими товарищами юный Томас Платтер побирался, воровал гусей, прятался в шалаше, ложился спать на кладбище, недоедал, переедал и пьянствовал – и все ради науки!
Проблемой было то, что бедный Томас «работал» и на себя, и на старшего кузена Пауля Зуммерматтера. Потому на учебу не хватало времени.
Ввязавшись в эту авантюру, мальчик думал, что с годами ситуация улучшится. Святая простота! Брат по-прежнему висел на шее и требовал денег, а Томас рос и становился каланчой, и заработать песнями и плясками делалось все труднее.
С едой становилось хуже и хуже, времени учиться – не осталось вообще. Время делалось петлей, затягивающейся на горле. Неуч в 17 лет тупел от голода, но продолжал ходить вместе со страшим братцем: Ульм, Мюнхен… опять Ульм… вновь Мюнхен.
Томас Платтер дошел до того, что вытаскивалкрошки, застрявшие в щелях пола, и отбирал кости у псов (попробуй, отними кость у собаки!)
Иногда сердобольные женщины помогали едой, а одна – супруга мясника – помогла советом:
– Если ты такой смелый, то почему все еще кормишь этого придурка?
На целую неделю старший братец оставался без «стипендии». Это была неделя блаженства! Однако в воскресенье Пауль Зуммерматтер встретил в церкви Томаса Платтера, отвел в сторонку и тихо сказал:
– Убью.
На следующий день Томаса уже не было Мюнхене. Он убежал из города со всей возможной быстротой.
Позднее Томас Платтер услыхал, что Пауль «18 миль» шел по его следу, потрясая алебардой. Обидно ведь остаться без «стипендии», не правда ли?
Что такое «18 миль»? Мне, к сожалению, недоступен немецкий оригинал, и мемуары Томаса Платтера я читаю по-французски. Трудно понять, какую из миль имел в виду переводчик. Может, немецкую милю – семикилометровую? В общем, дистанция весьма солидная!
Добравшись, наконец, до Цюриха, Томас увидел крестьян в белой рабочей одежде, понял, что это родные швейцарцы и подумал: «я в раю».
Запретный плод
Теперь вы понимаете, почему Томас Платтер стал большим ученым, хотя в 17 лет он не умел писать?
Запретный плод сладок. Запретным плодом оказались – знания! Юноша много лет был «школяром», но ему не давали учиться старшие товарищи. Манили, а не позволяли.
Мать (в третий раз овдовевшая) встретила Томаса примерно словами:
– Явился, дьявол! Здоровенный лоб, слоняешься туда-сюда без дела, ничему не выучен. Если не можешь стать священником, был бы крестьянином, как твой отец!
Но юношу манил запретный плод. Из-за него Томас Платтер снова покинул свой швейцарский рай. Шел слух, что хорошо преподают в эльзасском городе Шлетштадте…
– Если не станешь учиться как надо, мы будем с тебя взимать плату, – огорошили Платтера в этом городе.
«Первая порядочная школа на моем веку», вспоминал Томас. А может быть, по совести, вообще первая школа?
Неуча здесь посадили вместе с малышней. Он выглядел в этой компании, «как курица среди цыплят».
Стало голодно, и скоро с Шлештадтом пришлось проститься, но грамматику Доната наш герой уже вызубрил.
Шел 1517 год – первый год реформации. Томасу стукнуло 18, и он стал учиться выводить пером A, B, C, D…
Юноша был лишь в начале пути, но стремился к знаниям с неистовой силой.
Продолжение следует. Подписывайтесь на канал! Каталог всех моих статей по рубрикам – в оглавлении.
Первая часть была здесь.
Вторая часть была здесь.
Читайте также:
#история #интересные истории #возрождение #крестьяне #образование