Чьё настроение отражала весенняя атмосфера за окном сегодня, пока что было неясно. Вика плескалась в душе. Я рассматривал трещины на потолке.
Как оказалось, подсознательно разум творил гораздо эффективнее, чем под влиянием моих старательных усилий. Какой-нибудь мастер внутренней отделки со мной бы не согласился. Кто же так творит? С трещинами, потертостями, паутиной в углах… Но, меня подобные детали интерьера только радовали. Сознание оживало, добавляя крохотные черты уюта в общую картину нашей обители. На подоконнике появилась маленькая иконка. Такая же, с маминой подачи, сопровождала меня во всех поездках. Глядя на неё тогда, я чувствовал и верил, нет, ни в Бога, а в силу материнской заботы. Во что верить теперь я ещё не решил.
Моё существование, бесспорно, и это определенно привело бы Декарта в восторг. Уж чему-чему, а мыслительному процессу кардинальность постигших меня изменений не мешала ни сколько. Скорее, наоборот — стимулировала. Но извечный вопрос: что дальше, - не давал покоя и не позволял насладиться безмятежностью цифрового посмертия.
Я уже выяснил у Виктории, что никаких порочных связей между нами никогда не было. Программа и без того с трудом поддерживала сознание «на плаву». Размороженный мозг все больше спал, чем бодрствовал. И преимущественную часть моих воспоминаний из виртуальной жизни Вике приходилось моделировать самостоятельно, опираясь на мало достоверный источник информации — сновидения. Она находила след самых сильных эмоций в сознании и разматывала их словно спутавшиеся в клубок рыболовные сети. Извлекала в качестве улова разрозненные фрагменты памяти и старалась вернуть их на место. К сожалению, руки, которые имели доступ к моим останкам ранее, были не столь заботливы и, продолжая рыболовную аналогию, кромсали «путанку» без зазрения совести.
Вике пришлось изрядно потрудиться, восстанавливая связи между фрагментами растерзанных в клочья воспоминаний. Структуру моей сущности приходилось собирать буквально по крупицам. Что-то она ошибочно моделировала сама, что-то неправильно сводила в единый компонент из разрозненных осколков. А что-то осознанно использовала в качестве наживки, не делая реверансов в сторону рамок приличия. Программа получила задачу и не церемонилась с выбором средств из щедро предоставленного Антоном арсенала. Что и породило эпизоды ложной, вызывающей краску на лице, памяти. Но в целом, метод проб и ошибок дал положительный результат, и я был безгранично ей благодарен.
- Надо поговорить, - ворвался в размеренное утро голос Антона.
- Говори, раз надо.
- У нас проблемы!
- Тоже мне новость.
Я прикрыл глаза, свет яркого солнца пробивался даже сквозь сомкнутые веки.
- Тебя, Вас… Ваш мозг признали бесперспективным!
- Списывают?
Глубоко внутри я и сам удивлялся собственному равнодушию. Впрочем, память хоть и вернулась далеко не вся, того, что удалось вспомнить, с лихвой хватало для безразличия.
Бесперспективный… Мне знаком этот термин. Когда-то я объяснял ей, что наши отношения бесперспективны, они не развиваются, у них нет будущего. А у меня, в связи с этим нет желания стараться. Замкнутый круг. Иногда…
- Да. Бесперспективные образцы подлежат уничтожению, между прочим!
Вот значит как. Очередная финишная черта.
- Есть предложения?
Антон молчал. А я нежился в лучах виртуального солнца. В ванной перестала шуметь вода.
- Есть одна идея, но вероятность успеха очень низкая, я не готовился в этом направлении.
- А подменить?
- Ваш мозг?
- Ну да, - я пожал плечами.
Почему бы и нет. Однажды они уже проделали эту процедуру, возвращая мои, якобы утратившие потенциал останки.
- Нечем, и времени нет. Да и куда я дену Вику? Она скорректировала свой код под основополагающее сознание — Ваше. Неизвестно, что с ней произойдет, если эту связь прервать.
Ну вот, опять. Не обо мне ты печешься, гений цифры, а о своём творении. Впрочем, мне без разницы. Пропал задор. Словно сведения о вероятном самоубийстве, постепенно обретают свое внутреннее подтверждение.
- То есть, во-первых, нас надо перепрятать. Во-вторых, только вместе?
- Да.
- Ну, так прячь, чего ждём?
- Перенос не отработан...
- Слушай, а можно в процессе транспортировки меня чуток подчистить? – не стал я дослушивать о проблемах переноса.
- В каком смысле?
- Удалить бесполезную память.
- Не знаю, нет времени. Да и уверенности, что после подобных процедур Вы все еще будете собой, тоже нет. А вот опасения, что это вообще угробит всю затею – есть.
А счастье было так возможно… впрочем, нет никакой уверенности, что потеря памяти о ней, сделает меня счастливым.
- Антон, мне, если честно, все равно! Делай, что считаешь нужным. Удиви меня, так сказать.
Я усмехнулся. Улыбка получилась грустной. Ну, так и посмертие у меня пока не сильно веселое.
Самоубийство — чушь. Я бы не стал бросаться под колеса автомобиля, подвергая прочих опасности. Есть варианты гораздо более простые и, как ни странно, более эффективные.
- Так что там с идеями? Помощь нужна?
- Нет. Я займусь подготовкой. Просто ждите меня здесь.
Юное дарование у нас ещё и шутит.
Принять душ? Не принять? Однозначно принять! Впереди, как-никак, трудный путь. Легкие моей кармой почему-то не предусмотрены.
Предыдущая глава:
Не время для смерти (7. О категоричности)
Первая глава:
Не время для смерти (1. Утро добрым не бывает)
Следующая глава:
Не время для смерти (9. В двух шагах от новой жизни)
#фэнтези #литрпг #приключения