В отношении полномочий, которые предлагается предоставить федеральному правительству в отношении создания и руководства национальными силами, я столкнулся лишь с одним конкретным возражением, которое, если я правильно понимаю, заключается в том, что не было сделано надлежащих положений против существования постоянных армий в мирное время; возражение, которое я сейчас попытаюсь показать, основывается на слабых и необоснованных основаниях.
Оно действительно было выдвинуто в самой расплывчатой и общей форме, подкрепленной только смелыми утверждениями, без видимых аргументов; даже без одобрения теоретических мнений; в противоречии с практикой других свободных наций и общим смыслом Америки, выраженным в большинстве существующих конституций. Уместность этого замечания проявится, как только вспомнится, что рассматриваемое возражение касается предполагаемой необходимости ограничения ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЙ власти нации в статье о военных учреждениях; принцип, неслыханный, за исключением одной или двух конституций наших штатов, и отвергнутый во всех остальных.
Незнакомец с нашей политикой, который должен был читать наши газеты в настоящее время, не ознакомившись предварительно с планом, представленным конвенцией, естественно, пришел бы к одному из двух выводов: либо он содержал положительное предписание о том, что постоянные армии должны поддерживаться в мирное время; либо он наделил исполнительную власть всей властью по сбору войск, не подвергая его усмотрение, в любой форме, контролю законодательной власти.
Если бы он пришел позже, чтобы ознакомиться с самим планом, он был бы удивлен, обнаружив, что ни то, ни другое не имело места; что вся власть по сбору армий была возложена на ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЙ орган, а не на ИСПОЛНИТЕЛЬНУЮ ВЛАСТЬ; что этот законодательный орган должен был быть народным органом, состоящим из представителей народа, периодически избираемых; и что вместо положения, которое он предполагал в пользу постоянных армий, в отношении этой цели было найдено важное уточнение даже законодательного усмотрения в том пункте, который запрещает выделение денег на содержание армии в течение любого более длительного периода, чем два года, предосторожность, которая, при ближайшем рассмотрении, покажется большой и реальной гарантией против содержания войск без очевидной необходимости.
Разочарованный своей первой догадкой, человек, которого я предположил, был бы склонен продолжить свои догадки немного дальше. Он, естественно, сказал бы себе: "Невозможно, чтобы вся эта страстная и патетическая декламация могла быть без какого-либо красочного предлога". Должно быть, необходимо, чтобы этот народ, столь ревниво относящийся к своим свободам, включил во все предыдущие модели конституций, которые они установили, самые точные и жесткие меры предосторожности по этому вопросу, упущение которых в новом плане породило все эти опасения и шум.
Если, находясь под этим впечатлением, он продолжил проходят в нескольких конституциях Штатов, сколь велико будет его разочарование, чтобы найти то, что только двое из них[1] содержится запрет постоянных армий в мирное время; что остальные одиннадцать были либо наблюдается глубокое молчание на эту тему, или прямо признал право законодательная власть санкционировать их существования.
Тем не менее, однако, он был бы убежден, что должно быть какое-то правдоподобное основание для крика, поднятого по этому поводу. Он никогда не смог бы представить, пока какой-либо источник информации оставался неисследованным, что это был не более чем эксперимент над общественным легковерием, продиктованный либо преднамеренным намерением обмануть, либо чрезмерным рвением, слишком невоздержанным, чтобы быть простодушным. Вероятно, ему пришло бы в голову, что он, скорее всего, найдет меры предосторожности, которые искал, в примитивном договоре между Штатами. Здесь, наконец, он ожидал бы встретить разгадку этой загадки. Несомненно, он отметил бы про себя, что существующая Конфедерация должна содержать наиболее четкие положения, направленные против военных учреждений в мирное время; и отход от этой модели, в одном из любимых моментов, вызвал недовольство, которое, по-видимому, влияет на этих политических лидеров.
Если бы он сейчас занялся тщательным и критическим изучением статей Конфедерации, его удивление не только возросло бы, но и приобрело бы смесь негодования при неожиданном открытии, что эти статьи, вместо того, чтобы содержать запрет, который он искал, и хотя они с ревнивой осмотрительностью ограничили полномочия законодательных органов штатов в этом конкретном, не наложили ни одного ограничения на полномочия Соединенных Штатов. Если бы ему случилось быть человеком чутким или вспыльчивым, он больше не мог бы воздерживаться от того, чтобы рассматривать эти крики как бесчестные уловки зловещего и беспринципного противодействия плану, который должен, по крайней мере, получить справедливое и откровенное рассмотрение от всех искренних любителей своей страны! Как иначе, сказал бы он, у их авторов могло возникнуть искушение выместить такие громкие порицания на этот план, в котором он, по-видимому, соответствовал общему смыслу Америки, заявленному в ее различных формах правления, и в котором он даже усилил новую и мощную охрану, неизвестную никому из них? Если бы, напротив, ему случилось быть человеком спокойных и бесстрастных чувств, он позволил бы себе вздохнуть о слабости человеческой природы и посетовал бы, что в вопросе, столь интересном для счастья миллионов, истинные достоинства вопроса должны быть поставлены в тупик и запутаны средствами, столь враждебными беспристрастному и правильному определению. Даже такой человек едва ли мог удержаться от замечания, что поведение такого рода слишком похоже на намерение ввести людей в заблуждение, встревожив их страсти, вместо того, чтобы убедить их аргументами, обращенными к их пониманию.
Но как бы мало это возражение ни было поддержано, даже нашими прецедентами, может быть, будет удовлетворительно более внимательно взглянуть на его внутренние достоинства. При ближайшем рассмотрении окажется, что ограничения на усмотрение законодательной власти в отношении военных учреждений в мирное время было бы неправильно вводить, а если бы они были введены, исходя из потребностей общества, вряд ли были бы соблюдены.
Хотя широкий океан отделяет Соединенные Штаты от Европы, все же существуют различные соображения, которые предостерегают нас от излишнего доверия или безопасности. С одной стороны от нас, простираясь далеко в наш тыл, растут поселения, подвластные британскому владычеству. С другой стороны, простираясь навстречу британским поселениям, находятся колонии и учреждения, подчиняющиеся доминиону Испании. Эта ситуация и близость островов Вест-Индии, принадлежащих этим двум державам, создают между ними, в отношении их американских владений и в отношении нас, общие интересы. Дикие племена на нашей западной границе следует рассматривать как наших естественных врагов, их естественных союзников, потому что им больше всего нужно бояться нас и больше всего надеяться на них. Усовершенствования в искусстве навигации, что касается средств связи, сделали отдаленные страны в значительной степени соседями. Великобритания и Испания входят в число главных морских держав Европы. Будущий обмен мнениями между этими странами не следует рассматривать как маловероятный. Растущая отдаленность кровного родства с каждым днем уменьшает силу семейного договора между Францией и Испанией. И политики всегда с большим основанием считали кровные узы слабыми и ненадежными звеньями политической связи. Эти обстоятельства в совокупности убеждают нас не быть слишком оптимистичными, считая себя полностью вне досягаемости опасности.
До революции и после заключения мира существовала постоянная необходимость держать небольшие гарнизоны на нашей западной границе. Никто не может сомневаться в том, что они будут по-прежнему незаменимы, если только это будет связано с опустошениями и грабежами индейцев. Эти гарнизоны должны быть либо обеспечены случайными отрядами милиции, либо постоянными корпусами на жалованье правительства. Первое невыполнимо; и если бы это было осуществимо, было бы пагубно. Ополченцы недолго, если вообще будут подчиняться, чтобы их оторвали от их занятий и семей для выполнения этой самой неприятной обязанности во времена глубокого мира. И если бы их можно было убедить или заставить это сделать, возросшие расходы на частую ротацию службы, а также потеря рабочей силы и затруднение прилежных занятий отдельных лиц сформировали бы убедительные возражения против схемы. Это было бы столь же обременительно и вредно для общества, как и губительно для частных граждан. Последний ресурс постоянного корпуса на жалованье правительства составляет постоянную армию в мирное время; действительно, небольшой, но не менее реальный из-за того, что он маленький. Вот простой взгляд на предмет, который сразу показывает нам неуместность конституционного запрета на такие учреждения и необходимость оставить этот вопрос на усмотрение и благоразумие законодательной власти.
По мере нашего увеличения численности вполне вероятно, более того, можно с уверенностью сказать, что Великобритания и Испания увеличат свои военные базы по соседству с нами. Если бы мы не хотели подвергаться их оскорблениям и посягательствам в обнаженном и беззащитном состоянии, мы сочли бы целесообразным увеличить наши пограничные гарнизоны в некотором соотношении с силой, которая могла бы раздражать наши западные поселения. Существуют и будут существовать особые посты, владение которыми будет включать в себя командование крупными районами территории и облегчать будущие вторжения на остальную часть. Можно добавить, что некоторые из этих должностей станут ключевыми для торговли с индийскими народами. Может ли кто-нибудь подумать, что было бы разумно оставить такие посты в ситуации, когда в любой момент может быть захвачена та или иная из двух соседних и грозных держав? Действовать в этой роли означало бы отказаться от всех обычных принципов благоразумия и политики.
Если мы хотим быть коммерческим народом или даже быть в безопасности на нашей атлантической стороне, мы должны постараться как можно скорее создать военно-морской флот. Для этой цели должны быть верфи и арсеналы, а для их защиты-укрепления и, возможно, гарнизоны. Когда нация стала настолько могущественной на море, что может защищать свои причалы своими флотами, это устраняет необходимость в гарнизонах для этой цели; но там, где военно-морские учреждения находятся в зачаточном состоянии, умеренные гарнизоны, по всей вероятности, будут сочтены необходимой защитой от спусков для уничтожения арсеналов и доков, а иногда и самого флота.