— Чепуха какая! Ну, пожалуйста.
Ревенко размашисто подписался.
Он по-прежнему был спокоен и самоуверен, только весь как-то незаметно подобрался, и глаза налились холодом.
— Что дальше? — спросил он, откидываясь на спинку стула.
— Дальше будем разбираться, Владимир Яковлевич. Но прежде всего скажите: как вы относились к Лучи-нину?
— Я? Самым лучшим образом. Я и сейчас утверждаю, что это был, бесспорно, талантливый инженер и организатор. Хотя с людьми он не всегда умел ладить. Приходилось сглаживать.
— Прекрасно. Так я и запишу. Ну, а изобретение его? Вы признаете за ним это изобретение?
— Как вам сказать? Тут я не очень компетентен, признаться, — пожал плечами Ревенко. — Говорят, он его заимствовал.
— А ваше мнение?
— Чего не знаю, дорогой мой, того не знаю.
— Бывает. Я так и запишу. Теперь насчёт перестройки вашего завода. Вы в ней участвовали, не так ли?
— Да, конечно.
— По каким чертежам она шла?
— По каким? Да по тем самым, которые были потом обнаружены на Барановском комбинате.
— Вы уверены, Владимир Яковлевич?
— Ещё бы! Но почему вы меня об этом спрашиваете?
— А потому, что вы, перестраивая завод, временами,оказывается, сильно отступали от проекта. Почему так?
— Ну, знаете, — на сосредоточенном лице Ревенко мелькнула снисходительная улыбка. — По ходу дела всегда приходится вносить коррективы. Без этого не бывает.
— Но почему гак много? Даже в компоновку и количество оборудования, в его конструкцию, в технологическую схему, наконец.
— А об этом уж спросите проектировщиков.
— Спросил. Они, кстати, вместе с вами участвовали в перестройке завода.
— Надеюсь, они вам объяснили?
— Да, объяснили, что эти чертежи изготовлялись уже после перестройки.
— Вот тебе раз! А как же, по-вашему, мы тогда перестраивали завод? — рассмеялся Ревенко. На круглом его лице не было заметно ни растерянности, ни досады.
«Нервы у него что надо», — подумал Игорь и пояснил:
— Говорят, что перестраивали по эскизам. Вы этого не заметили?
— Нет, не заметил.
— Странно, — покачал головой Игорь. — Вы не находите? Ведь все, кроме вас, это заметили.
— А мне странно другое.
— Что именно?
— Ваш тон, — строго сказал Ревенко. — Вы меня как будто в чем-то уличаете.
— Дело не в тоне, а в фактах. Вы ими недовольны? А меня они удивляют. Вы же умный человек, Владимир Яковлевич. Смотрите, что получается. Ваш завод перестроен со значительными