– Как мои овощи прошли анализ? – еле подбирая русские слова, спросил кавказец, имевший землистый цвет лица.
– Содержание вредностей по всем показателям зашкаливает, – ответил главный. – Причем в десятки раз от нормы.
– Какие нормы, дорогой? – переспросил удивленный кавказец, слегка пританцовывая лезгинку от волнения. – Мы ж с вами обо всем договорились. Я ж вам и за вредности дал, и для хорошего настроения дал, и для детей дал.
– Это я говорю, чтобы вы знали, на что ради вас иду, – ответил главный, поджав в улыбке синюшные мешочки под глазами. – Вот разрешение, торгуйте. Народ съест. А кто хочет здоровеньким помереть, тот проварит свеклу вашу хорошенько да отвар выльет…
Вокруг главного молчаливо сидели женщины и чего-то ждали. Не вовремя – понял я – но где наша не пропадала.
– Извините, что отрываю. Мне нужно разрешение на открытие, – объяснил я и привлек к себе внимание.
Главный неприязненно посмотрел на меня, но не как на муху, а так, как смотрят мои клиенты на счет за ремонт.
– От вас нужна медицинская справка, что вы настолько здоровы, что можете крутить гайки в чужих машинах, – сообщил он, будто объяснил, почему не может заплатить. – Вы должны на рабочем месте установить умывальник, создать хорошее освещение. Мы приедем, проверим. Все это платно. Не забудьте про спецодежду…
Когда клиенты отказываются платить, я всегда ругаюсь.
– Какое вам дело до моего здоровья, гигиены, оснащенности, а спецодежда у меня может быть… костюм от Версаче, – само собой выскочило из моего рта, а сердце мое замерло от собственной дерзости.
Женщины, сидевшие вокруг главного, обомлели, переглянулись.
– Что? – переспросил главный. – Да мы тебя за такие слова…
– Извините, что-то сегодня со мной не то… – прервал главного я и выскочил из кабинета.
Действительно от хождений по лестницам что-то занервничал я. «С-с-с-спокойнее, с-с-с-с-спокойнее», – растягивая букву «с» на выдохе, успокаивал я сам себя, как учил в свое время модный специалист по аутотренингу, а сам шел в комитет по экологии. Я надеялся, что хоть там претензий не будет. Выбросов в атмосферу не делаю, кроме как когда гороховой каши откушаю, грязных сбросов в почву не планирую, опять же если в лесу не приспичит. Действительно, претензий не было, как не было и чиновника выдающего справки.
Я – в архитектуру. Там:
– Ваш гаражный комплекс еще строится, потому никаких справок не даем, теоретически гаража у вас нет.
– Но с меня берут плату за охрану, свет, предлагают заплатить налог с недвижимости.
– Пусть начальник вашего гаражного кооператива шевелится.
Я – в пожарную, а там преддверие праздника. Столпотворение возле таблички «Понченко, начальник пожарной части». Полная приемная народу с цветастыми коробками, серыми упаковками (сразу видно челобитные), а я с пустыми руками. Сидел долго. Тихие разговоры, а у меня слух от волнения сильнее обострился. Слышу справа:
– Раньше пожарные, работавшие на нефтяных месторождениях, получали молоко за вредность. Потом Поня сказал: не надо молока, лучше деньгами. Генерал согласился, и для рядовых не стало ни молока, ни денег.
Слышу слева:
– Что-то подарочек у нас дешевый: рюмочки на ножечках. Смотри, что у других. Как бы Поня не обиделся.
– А что можно на наши деньги? На канцелярию их списали, вроде как приобрели в контору пару пачек бумаги. Копейки…
Слышу справа:
– Даже по зданиям видно кто есть кто. Краснокирпичное здание пожарной охраны дорогого стоит.
– Поня как-то проводил соревнования. Позвонил мне, попросил денег на призы. Я сказал: деньгами помочь не могу, но несколько электрических чайников на призы дам. Поня согласился. Я пришел на награждение. Средь призов ни одного моего чайника…
Захожу. За дорогим канцелярским столом в окружении чайников, телевизоров, телефонов, чайных сервизов и коробок, перетянутых яркими лентами, сидел пухленький розовощекий коротышка. Я сразу понял – Понченко или, как говорили в приемной, Поня.
– Мне бы разрешение получить, что гараж пожаробезопасный.
– Мужчина, у нас канун важного праздника, Дня пожарной охраны, а вы тут с бытовухой. Подарок принесли?
– Нет.
– Секретаря ко мне! – прокричал Поня в селектор.
Вошла милая женщина в зеленом форменном.
– Я говорил, чтобы без подарка ко мне никого…
– Но у некоторых подарки такие маленькие…
– Распустились, как лопухи, мать вашу. Этого быстро за дверь. Я тут поздравления не успеваю принять, а он за справкой! Смотри внимательно на входящих, пусть показывают подношения. Других не пускай…
После ботинкообивательных неудач я потерял надежду на счастливое легальное предпринимательство. По-прежнему шепотом зазываю клиента из-за угла гаража и жду, когда же меня поймают соответствующие органы. Особо боюсь узаконенного рэкета налоговой полиции. Это же бандиты в форме и на государственной службе. Приведу несколько эпизодов пока без имен, но если это письмо послужит основанием для газетной статьи или возбуждения судебного дела, то будут приведены даты, имена и так далее.
Приходит упитанный работник налоговой полиции на рынок, величественно, не торопясь, рассматривает на прилавке овощи и фрукты и складывает понравившееся в сумку, само собой разумеется, бесплатно. Продавец молча глядит на всю эту картину, подсчитывая свои убытки, тоскует, но, как только в сумке налогового полицейского исчезает самая спелая и богатая гроздь бананов, возмущается:
– Хватит, хватит… бесплатно больше не дам! Купи хоть по закупочной цене.
– Ах так! – обижается налоговый полицейский. – Ладно.
Через короткое время на базар, тряся пустыми сумками, прибегают сотрудницы налоговой инспекции вместе с обиженным полицейским и выписывают этому продавцу денежный штраф неважно за что. И штрафы возникают регулярно. С той поры неудачливый продавец бегает за налоговыми полицейскими по всему городу, пытаясь задобрить их бананами и прочими фруктами. Макака бы ласковей стала, те – никак…
