Как и обещал, не стал откладывать продолжение истории «Тальков-Трошин». Подписчики пишут, что с нетерпением ждут продолжения. Итак, начну с телеграммы, которую отправила Ольга Талькова маме Максима Трошина после того, как узнала о его смерти. Приведу весь текст без исправлений и дополнений. Да и рука не поднимется…
«Дорогая Надежда Михайловна! Мне трудно обращаться к Вам, понимая, что никто уже ничем случившемуся не поможет, невозможно помочь матери, потерявшей такого сына. Он Ваш сын, но и мы его считаем своим сыном, Сыном России. Что Вам сказать в утешение? Крепитесь? Держитесь? А лучше молитесь. И Господь поможет выстоять. Как помогает мне, тоже потерявшей сына, тем матерям, чьи сыновья погибли в Афганистане, Чечне... Мы скорбим по Максиму, кто знал его, я не говорю любил, Его невозможно было не любить. Царство ему небесное и Вечная Память. А Вам... Храни Вас Господь. Так видно угодно было Богу. С глубоким соболезнованием мать Игоря Талькова Ольга Юльевна Талькова».
Горе объединило двух женщин – Ольгу Талькову и Надежду Трошину. Возможно, я окажусь неправ, но все-таки попробую высказать свое мнение – во многом именно дружба двух матерей помогала им переживать гибель сыновей. Одному горевать тяжело, могут не понять другие, кто не пережил такого. Здесь все иначе…
Приезды Тальковой в Брянск после трагического июня 1995 года стали постоянными. Она навещала Надежду Михайловну, гостевала по нескольку дней. Женщины гуляли по городу, общались. А еще Ольга Юльевна любила наводить чистоту. Сказывались, видимо, ее немецкие корни.
«Если Ольга бралась за кухню, то в газовую плиту можно было как в зеркало смотреться», - с улыбкой вспоминала Надежда Михайловна.
Тот самый
Отлистаем календарь на несколько лет назад. В то время, когда еще и Максим Трошин, и Игорь Тальков были живы.
Представим себе поздний вечер 1989 года. Семья Трошиных у экрана телевизора смотрит эфир федерального телеканала. Шла передача Владимира Молчанова «До и после полуночи». Домочадцы уже собирались ложиться спать. Как вдруг на экране появилось одуванчиковое поле, и раздался колокольный звон. А затем в полумраке зрителям явились мужские силуэты. Глава семьи Юрий Павлович уже было потянулся к кнопке, чтобы выключить ТВ, но тут услышал голос и слова песни «Россия». Это был Игорь Тальков со своей группой «Спасательный круг». В тот вечер Трошины впервые узнали о нем.
«Наконец-то, появился тот самый! Настоящий русский певец!», - воскликнул Юрий Трошин.
Что именно он вложил в эту фразу, не известно, но супруга поняла его. Да и 11-летний Максим, думается, тоже. Ведь мальчик был сообразительным и мудрым не по годам…
Печаль русских песен
И с того самого дня Игорь Тальков стал частью бытия семьи Трошиных. Максим перенял у него часть образа – налобная ленточка, брошь на черной водолазке, тематика репертуара. Гибель своего соратника Максим глубоко переживал. Надежда Михайловна вспоминала, что для сына это стало личной трагедией – будто ушел кто-то из очень близких людей.
Настоятель храма Тихвинской иконы Божией Матери в Брянске отец Никита в фильме «Песней наполнено сердце мое», снятом в 2002 году режиссером Татьяной Тарасовой, в своей речи тоже коснулся эпизода из жизни Максима, когда умер Тальков. А это еще раз подтверждает, что для парня то было значимо.
«Когда он узнал о гибели Талькова, – вспоминал отец Никита, – переживал по-взрослому, осмысленно, молча. И все время просил «Батюшка, послужите Игорю панихиду».
По словам настоятеля Тихвинского храма, песенное творчество Максима сближало его со всей русской поэзией, особенно с песенной поэзий. Ее-то и нес в массы Тальков, а затем и Максим.
«Святой Василий Великий на вопрос «в чем состоит смысл философии?» отвечал, что он состоит в вопросе о смерти. Это самый центральный вопрос бытия, – говорил отец Никита. – А в чем печаль русских песен? О чем они поют? Тальков поет о смерти, Максим поет о смерти, и отец Роман (Матюшин – авт.) тоже. И эта философская лирика была воспринята, прочувствована и переработана так этим отроком, что диву даешься! Отец Роман все-таки уже взрослый муж, Игорь Тальков все-таки прошел школу возмужания. А это отрок! Он так это воспринял! Меня это поразило! Он как бы поет о себе, о своей жизни и чем она закончится».
Соловейко
Одной из центральных песен в репертуаре Максима Трошина была «Соловейко». Это русская народная композиция была очень близка по душе музыканту. Ее он исполнял практически на всех своих концертах. Она же стало посвящением Игорю Талькову.
«После смерти Талькова я долго хотел написать о нем песню. И долго искал подходящие стихи в разных патриотических журналах. И вдруг почувствовал, что песня, которую я давно уже исполняю в своих концертах, очень подходит для этого момента», – говорил Максим.
Многие считали тогда и считают сегодня, что эта песня в исполнении Трошина является лучшим посвящением Игорю Талькову. Кстати, Максим спел ее на его могиле. Сохранилась запись. Делюсь с вами ниже.
Кстати, эту песню исполняли народная артистка СССР Людмила Зыкина и народная артистка РСФСР Валентина Захарова. Но именно в исполнении Максима «Соловейко» по-настоящему зазвучал в людских сердцах.
В завершение хочу привести еще несколько мыслей о Максиме от отца Никиты:
«Светлый отрок – человек не от мира сего и не во время свое. А перед кончиной он очень умиротворенный. Со смерти Талькова он (Максим – авт.) это почувствовал. Поэты, истинные певцы Земли Русской долго не живут. Не знаю, чувствовал ли он свою кончину… Скорее всего да».
Юрий Павлович Трошин, отец Максима, написал однажды небольшое стихотворение. Но эти семь строчек очень точно отражают судьбу его сына:
Вздохнула струна на рассвете
Негромко, как в комнате ветер,
Как в сумерках шепчутся дети.
Но голос был кем-то подслушан,
И звук отпечатался в душах.
Внезапно струна оборвалась,
Но песня, но чудо — осталось.
