Что для вас значит феминизм и когда вы смогли себя назвать феминисткой? Как отреагировали ваши близкие и знакомые, коллеги?
Александра Янцанова (АЯ): Для меня феминизм – это борьба женщин за равные с мужчинами права. Я начала называть себя феминисткой, когда мне было 14 лет, но, тогда я не особо понимала значение этого слова, я думала, что это движение, которое презирает мужчин и открыто их ненавидит. Только лет в 17 я поняла, что это не так и начала его активно изучать. Мои родители люди старой закалки, они не совсем понимают для чего все это нужно, это при том, что у меня в семье матриархат, а вот друзья отреагировали хорошо.
Мои подписчицы скидывали публикацию одной из телекомпаний, где был пост про запрет абортов, я почитала комментарии и увидела, что очень много людей, отметили «Я – Свобода» и мне стало интересно, что за сообщество, когда увидела, пришла в восторг. Я не думала, что в нашем городе, есть подобные проекты.
Мария Артёмова (МА): Феминизм для меня значит свободу и защиту. Но в том, что феминистка, я смогла признаться себе и другим совсем недавно: два года назад я буквально открещивалась от причисления к этому движению, поскольку считала, что раз я не активистка, то и феминисткой считаться не могу. Теперь мои взгляды на это немного поменялись. Те, кому я о своих взглядах сказала, отреагировали или неопределенно сдержанно или с насмешкой. Но, это не мои проблемы.
В прошлом году я искала фемсообщества Бурятии, для того чтобы рассказать о замечательных женщинах-коллегах в рамках празднования 8 марта, с тех пор слежу за деятельностью «Я – Свобода».
Среди ваших подруг есть еще феминистки?
АЯ: Да, есть, но они пока не могут говорить об этом открыто.
МА: Феминистками себя считают пара-тройка моих приятельниц (в том числе одна по переписке – Прим. МА). Однако, остальные разделяют основные идеи феминизма.
Поговорим немного о бодипозитиве или бодинейтральности. Когда ты начала балдеть от себя? Что могла бы посоветовать тем, кто пока не может себя полюбить.
АЯ: Я отношусь бодипозитиву хорошо. Примерно с 15-ти лет я начала работать над собой, я ненавидела себя, ненавидела своё отражение в зеркале, поэтому стала спортсменкой. Я не скажу, что я до конца проработала свои старые травмы. Я люблю себя, безусловно, но я до сих пор работаю над принятием себя, чтобы даже мои самые маленькие недостатки, приносили мне радость. Я балдею от женщин и мужчин, которые кайфуют от себя, любят себя и принимают любыми и не стремятся к «эталону красоты», которые кстати навязали нам мужчины. Стандарты неважны, куда более важна уверенность в себе.
Для меня уверенный в себе человек – это красивый человек. Когда ты уверен в себе, люди вокруг тебя тоже тебя таким видят и начинают тянуться к тебе.
Я делаю такое упражнение: встаю напротив зеркала и каждый раз говорю себе свои плюсы. Да, их по началу было не так много, но с каждым разом, плюсы прибавляются. Также я стараюсь не обращать внимание на мнение людей.
МА: Я не та, с кем стоит говорить об этой теме, и, уж тем более, просить советов. Однако, как человек, справляющийся с комплексами детства и юности пофигизмом, я очень негативно отношусь к тем, кто подобные комплексы развивает у детей и неуверенных в себе взрослых. Считаю, что любой человек заслуживает не получать в свой адрес насмешки и непрошенные советы.
Мне часто нравится мое тело, но не всегда. И когда оно не нравится, я иду в ванную и валяюсь в пене, делаю пилинги, масочки и прочее. Чистая, увлажненная кожа и расслабленные мышцы наделяют меня уверенностью и пылающей красотой. А если еще сделают массаж, то чувствую себя повелительницей миров. Давно заметила, что при моральном дискомфорте, мне большую поддержку оказывает физическое удобство.
Поговорим о ваших работах. Как так получилось, что вы попали в эти сферы: полицию и пожарную службу? Это было ваше желание или, например, родителей?
АЯ: Работать в полиции было моей мечтой. Ещё с детства я много читала детективов, смотрела сериалы и фильмы про следователей. Меня это притягивало.
Родители одобрили мой выбор, что естественно. В моей семье все работали либо в полиции, либо это были военные, либо врачи.
Конечно, они были в шоке, когда я сказала родителям, что больше не буду носить форму. Я поняла, что я более творческий человек и я интересуюсь психологией и хотела бы развиваться дальше в этом направлении.
А ушла из полиции из-за разочарования, потому что я человек за справедливость, если человек совершил преступление, он должен за это ответить. Ничего нового не скажу, но то, что мы видим в телевизоре или читаем в книгах, в жизни совсем иначе.
МА: Я уже почти три года я работаю Противопожарной службе РБ: рассказываю о республиканских пожарных и спасателях.
Работу свою люблю (хотя, не уверена, что у меня когда-нибудь снизится уровень тревожности – Прим. МА). Она позволяет ментально быть рядом с экстренной ситуацией, вместе с другими проживать острые и опасные моменты, волноваться и переживать за ход спасения людей, находясь в это время в безопасности. В общем, у нас с работой до сих пор страстный роман. Надеюсь, «бытовуха» начнется нескоро.
В работе вы часто сталкивались с какими-то стереотипами?
АЯ: Да, я частенько сталкивалась со стереотипами.
МА: За все время моей работы несколько раз сталкивалась – стереотипы в стиле «тыждевочка». И в подавляющем большинстве они были озвучены женщинами (также, как и на предыдущих местах моей трудовой деятельности – Прим. МА) и специфики работы они не касались. В сравнении с рассказами других (в том числе и ваших героинь и подписчиц – Прим. МА) – все отлично.
Что делать, если столкнулся с сексуальным домогательством на работе или в общественном месте. Почему важно писать заявление в полицию, что бы ты посоветовала, какие первые действия. И как по ту сторону (в полиции) реагируют на такие заявления? Как много обращаются девочек с такими заявлениями, сталкивалась ли ты с этим сама?
АЯ: Лично я с этим сталкивалась и не раз. Первое что я поняла, надо реагировать по ситуации. Насильнику или домогателю нравится, когда пострадавшая молчит и боится, но, когда мы начинаем кричать, привлекать к себе внимание, бояться уже начинают они. Поэтому не бойтесь разговаривать, кричать, сопротивляться.
Очень важно сразу обращаться в полицию. Я знаю такие истории, когда за такие дела не хотели браться полицейские, но все же это стоит сделать. У некоторых сотрудников есть мнение, что пока преступление не совершенно, мы не будем разбираться, то есть открыто заявляют, что, мол, синяков же нет, факта нет.
МА: В теории надо идти писать заявление полицию. С пылу с жару, так сказать. Знаю по рассказам тех, кто пережил такой опыт, многие пострадавшие боятся обращаться в правоохранительные органы. Но я бы посоветовала пересилить этот страх: безнаказанность развращает и тот, кто сегодня позволил себе гладить твое колено, завтра уже будет шлепать по ягодицам.
С домогательством на работе никогда не сталкивалась, а вот в транспорте неоднократно. В последний раз сталкивалась с домогательствами лет пять назад: меня облапал тип в маршрутке. И я никуда не сообщила. «Да, его не найдут, кто будет такой ерундой заниматься?». Скольких это нечто еще после этого пощупало – я не задумывалась.
Ты писала о том, что важно сексуальное просвещение, а не запреты абортов, поделись своим мнением на этот счет. Почему секспросвета до сих пор нет и чем это грозит.
АЯ: Да, я часто об этом говорю. Раньше я считала, что аборт – выбор женщины, она может обсудить это со своим мужчиной, с психологом, но в любом случае это ее выбор.
Многие антиабортники не хотят говорить, почему женщина идёт на этот шаг. А на это есть ряд причин и это не только «отсутствие финансов» как своём инстаграме говорит одна из руководительниц известного фонда.
Половое воспитание очень важно, это защитит наших детей, подростков. Это не только возможность предотвратить ранние беременности, но и возможные заболевания. Отсутствие полового воспитания объясняется тем, что люди просто боятся говорить о сексе, а старшее поколение не привыкло об этом разговаривать со своими детьми. А детям некуда идти за информацией, и они учатся на своём опыте, не всегда положительном.
Даже учителя биологии, почему-то не говорят об этом. У меня в школе, учитель просто перескочил эту тему, объясняя это тем, что мы ещё маленькие для этого.
Поэтому я призываю не бояться говорить об этом. На меня очень много подписано женщин/девушек, у которых есть уже свои дети и я очень надеюсь, что в будущем эта тема станет более открытой. Чем больше людей знают об этом, тем быстрее сократится и риск нежелательных беременностей у подростков, различные заболевания, передающиеся половым путём и даже возможно, что количество детских домов сократятся. Я верю в это.
МА: Считаю, что сексуального просвещения у нас нет из-за страха что-то менять: гораздо проще не обращать внимания на проблему, чем пытаться ее решить. Меж тем, отсутствие просвещения влияет не только на увеличения риска подростковых беременностей, сексуального насилия, распространения ЗППП, но и на ухудшение взаимоотношений между поколениями. Невозможно уважать того, кто трусливо избегает общения с тобой на чрезвычайно важный аспект жизни, хотя обязан тебя к этой самой жизни подготовить.
Много ли женщин работает в вашей структуре? Есть ли среди них пожарные или в основном на обеспечивающих/хозяйственных должностях? Объясни почему их нет? Как ты думаешь большая ли разница в зарплатах между мужчинами и женщинами в таких структурах.
МА: Не скажу, что половина, но и далеко не меньшая часть всех работников структуры (имеется ввиду Республиканское агентство ГО и ЧС – Прим. Я – Свобода) – женщины. Это в первую очередь, касается управления: у нас работает много женщин, в том числе на должностях начальников отделов. Есть и заместительницы директора учреждения.
В районных подразделениях подавляющее количество работников – мужчины. Женщины там трудятся инструкторами противопожарной профилактики, диспетчерами, бухгалтерами, кадровыми работниками. Однако, есть и несколько начальниц пожарных частей. О них я когда-то и рассказывала.
По законодательству РФ женщины пока не могут быть трудоустроены пожарными, поскольку запрещено привлекать их к непосредственному тушению пожаров. Возможно, в будущем, этот пункт исчезнет из списка запрещенных для женщин профессий. Как минимум, в СМИ Минтруд анонсировал дальнейшее сокращение этого перечня. Увидим.
Насчет оплаты труда. У нас разницы в зарплатах нет – все зависит от должности, стажа и т.п. Другой вопрос, что заработная плата невысокая. Но это уже совсем другая история.
Недавно прилетела новость о том, что «Мужское государство» признали экстремистской, но почему-то снова все не очень довольны, можете объяснить почему?
МА: АУЕ тоже экстремисты и что с того? Что-то поменялось в лучшую строну? Проблема не в том, что кого-то преследуют по закону или блокируют в Телеграме – для своей паствы они лишь стали борцами за правое дело. Такие течения (субкультуры? – Прим. МА) как марвеловская Гидра – отрубишь одну голову, вырастет две. С ними можно бороться только просвещением, воспитанием общества (я бы еще добавила повышение благосостояния – Прим. МА). Потому что сытого человека с развитым критическим мышлением сложнее втянуть в деструктивную компанию.
Проблема не решится, если выбрать оружие на борьбу с ней больше и разрушительнее. На мой взгляд, это лишь вызовет еще больше агрессии сторонников радикальных взглядов.
Какое напутствие ты отправишь себе в будущее.
АЯ: Я бы передала себе следующие слова: «Саш, ты большая молодец, продолжай заниматься тем, что нравится, не изменяй своим принципам, у тебя все получится».
МА: Себе в будущем я хотела бы напомнить: «Смысл всего движения не в конечной цели, а в самом движении. Не забывай этого, Маша!».