Ярким событием усеченного из-за эпидемограничений мариинского фестиваля в «Зарядье» стало исполнение «Трубадура»
Концертный зал «Зарядье», возникший всего несколько лет назад на месте бывшей гостиницы «Россия» (где был собственный концертный зал, при том весьма знаменитый, правда, в основном использовавшийся для эстрадных концертов), планировался как своего рода представительство Валерия Гергиева и Мариинского театра в Москве. Но потом планы столичных властей изменились – всесильный худрук первенствующего театра Северной столицы почему-то не возглавил новую институцию. Тем не менее, появляется он в ней со своими коллективами регулярно, а оперные спектакли играет с некоторых пор только в «Зарядье». Даже, несмотря на то, что условия суперсовременного зала-трансформера всё же отличаются от традиционного театра. Ну, хотя бы тем, что нет полноценных кулис и колосников – от чего здорово страдает сценография привозимых мариинских спектаклей.
Оптимален был бы показ в этих условиях тех спектаклей, что идут в Концертном зале Мариинского театра (Мариинка-3) – они изначально сделаны для нетеатрального пространства. А театрализованный репертуар этой сцены огромен – свой концертный зал Гергиев почти с самого начала рассматривал не только как концертную площадку, но и как театральную. И один из первых приездов Мариинки с театральной продукцией в «Зарядье» был именно таким – показали «Очарованного странника» Родиона Щедрина, которого Москва уже видела несколькими годами раньше – тогда его играли в Концертном зале Чайковского, куда он также вошел как влитой. После этого в «Зарядье» гостили «Пеллеас и Мелизанда» - свежая тогда работа петербургского оперного дома, специально сделанная для Мариинки-3.
Однако последние визиты Мариинки в столицу – начиная с прошлогоднего фестиваля в «Зарядье» - показывают, что этот довод в расчет маэстро больше брать не собирается. В прошлом году привозили «Макбета» и «Турандот» - спектакли, идущие на старой, Исторической сцене Мариинки. В этом году такая же ситуация – в программе были заявлены «Летучая мышь», «Трубадур», «Ночь перед Рождеством» и «Обручение в монастыре» - всё спектакли, не из репертуара Мариинки-3. Сценография этих работ очень страдает от переноса в нетеатральные условия – это всегда адаптация и компромисс, отражаются они и на мизансценах, и на режиссерских ходах, и на динамизме проката спектакля, когда необходимо время на то, чтобы рабочие сцены на глазах у всего честного народа (даже в условиях сильного затемнения, что, кстати, небезопасно) что-то передвигали на сцене, уносили-приносили и т.п. Эти вещи до известной степени разрушают магию театра.
Фестиваль Мариинки в «Зарядье» этой осени должен был длиться неделю, но из-за введенных эпидемиологических ограничений в столице состоялось только три мероприятия. Единственным оперным событием блиц-визита петербургских коллег стал показ «Трубадура» - была явлена версия знаменитого итальянского режиссера Пьера Луиджи Пицци (выступившего в трех ипостасях – режиссера, сценографа и художника по костюмам) 2013 года, с успехом идущая уже не первый сезон в городе на Неве.
Этот «Трубадур» можно определить одной метафорой – стильность: она разлита всюду – в гармоничном сочетании цветов (преимущественно черного, но также темно-красного, белого и золотого), в тонкости световой партитуры (работа Винченцо Рапони), в почти философском сопоставлении метафоры и бытовой конкретики, общего и деталей. В оригинале в Петербурге мощные каменные кладки крепостей, неземное свечение металлических деревьев, огненные всполохи костров, пустое по большей части пространство сцены – все играет на создание атмосферы душераздирающей романтической трагедии. Хотя в действе много условного и не настаивающего на исторической конкретике, все же в целом спектакль воспринимается как исторический и традиционный, рассказывающий о кровавых, жестоких средневековых феодальных распрях, о романтических любовных страстях, о борьбе с деспотизмом. В московской версии сценография спектакля многого недосчиталась, а видеографика на черном экране задника была призвана во многом заменить собой важные элементы сценографии. Акцент переместился на костюмы героев – именно через приближенное к историческому платье зрителю транслировался пресловутый дух эпохи. Ну и, конечно же, на актерское мастерство и вокальную состоятельность артистов – на почти голой сцене «Зарядья» они были как на ладони.
Вокальным центром спектакля стала Екатерина Семенчук: сочное и плотное, но в то же время прозрачное, ясное, поистине волнующее меццо создало многокрасочный, противоречивый, очень глубокий характер цыганки Азучены. Ее кондиции для этой партии безупречны: сегодня артистке подвластно все, самые невероятные музыкально-артистические вершины – фестивальный «Трубадур» стал ее заслуженным бенефисом. Москва уже слышала артистку в этой партии (в 2014-м в концертном исполнении в БЗК на Пасхальном фестивале), автору этих строк доводилось слушать Азучену Семенчук на мариинской сцене – в нынешней московской версии особенно поразили тончайшие пианиссимо, какими певица пользовалась филигранно, тем самым делая образ цыганки то зловещим, то предельно лирическим, по-матерински нежным. На контрасте с ними взрывные форте в кульминациях звучали особенно эффектно.
Татьяна Сержан (Леонора) порадовала глубиной и красотой своего голоса – настоящего спинтового сопрано обворожительного тембра, а также проникновенным пением и очень трепетной актерской игрой. Певица полностью реабилитировала себя за неудачные верхние ноты, которые случались с ней в прошлые приезды в столицу (в «Аиде» в КЗЧ и в Реквиеме в «Зарядье») – на этот раз все экстремальные верхушки были взяты и уверенно, и изящно. А в целом от пения Сержан шла энергетика, не меньшая, чем от Азучены-Семенчук, полностью захватывающая внимание зала.
Монгольский баритон Ариунбаатар Ганбаатар (Ди Луна) словно создан для того, чтобы петь Верди – его мощный, огромный, и в то же время мягкий, парящий звук безраздельно царил в зале. Безупречная вердиевская кантилена доставляла просто физическое удовольствие меломанскому уху. Геликоновский тенор Иван Гынгазов спел Манрико гораздо лучше, чем на премьере в родном театре четыре года назад – более уверенно и музыкально. Его мощный драматический тенор по своим кондициям идеально подходит партии – но мастерство есть еще куда совершенствовать: иногда звучание грубоватое, нестильное, верхние ноты получаются точными и стабильными не всегда (в частности в стретте «эверест» был взят микстом и отнюдь не идеально).
Коллективы Мариинского театра порадовали яркостью и красотой звучания, стилистической безупречностью – язык Верди что хором, что оркестром освоен на отлично. Маэстро Гергиев обострил драматические краски это оперы до предела – вместе с превосходно выстроенной формой это дало возможность «Трубадуру» задышать по-новому: из неоднократно осмеянного за нагромождение страстей на единицу времени, запутанный и в целом весьма вампучный сюжет оперного блокбастера в его прочтении он превратился в захватывающее повествование о драматических коллизиях и непростой судьбе отважных героев, стоящих по разные стороны баррикад.
1 ноября 2021 г., "Играем с начала"