Таню «прикрепили» к Серёжке Петрову. Он был её одноклассником, самым отстающим среди ребят. Классная руководительница, Лидия Петровна, так и сказала:
- Ну вот, Иванова, теперь ты отвечаешь за Петрова. К концу четверти надо его подтянуть по математике и по русскому. Остальные предметы пусть сам старается.
Таня уныло кивнула, а Петров, сидящий с ней за одной партой, нахмурился и заёрзал.
Таня недолюбливала Серёжку. Он был неаккуратным, вечно опаздывал в школу, просыпал. В его портфеле никогда не было запасной чистой тетрадки, линейки и цветных карандашей для рисования.
Тане приходилось помогать Серёжке, и она не могла понять, как можно быть таким разгильдяем. А Серёжка иногда лишь оживлялся на уроках истории. Видно было, что у мальчика хорошая память и он запоминал с урока рассказы учителя, поэтому устные предметы у него шли неплохо.
А вот математика и русский язык – совсем никуда. Таня оставалась с Серёжей после уроков. Они вместе готовили домашние задания. Этого было достаточно, чтобы Серёжка получал четвёрки хотя бы за тетради. А к доске учительница его давно не вызывала.
Но однажды Сергей заболел. Таня, привыкшая опекать товарища, заволновалась. Ведь отстанет он, и потом совсем сползёт по успеваемости. Поэтому, когда Сергей пропустил четыре дня учёбы, она с разрешения классной руководительницы, пошла к нему домой, чтобы отнести задания и объяснить новые темы.
Таня позвонила в дверь, но ей не открыли. Подождав немного, Таня стала стучать. Дверь от её кулачка чуть приоткрылась, и девочка нерешительно вошла в прихожую, спросив:
- Есть кто дома? Здравствуйте…
Навстречу ей вышел Серёжка. Его бледное лицо и лохматая голова свидетельствовали о том, что мальчик не здоров.
- Ты чего? - Сергей с опаской оглянулся в комнату. Таня невольно тоже заглянула туда через его плечо. Сидя за столом, спал отец Серёжки,
явно нетрезвый. На столе стояла бутылка, стаканы, какие-то несвежие остатки пищи лежали на тарелке… Голова Серёжиного отца лежала на скатерти среди тарелок и крошек от хлеба. На всю комнату раздавался храп.
Таня отшатнулась, ей стало неловко за увиденное. А Серёга опять спросил шепотом:
- Чего пришла?
- Лидия Петровна велела. Задания, на вот. А то отстанешь сильно.
- Ааа, - протянул Серёга и вздохнул. – Ладно. Давай.
- Может, я тебе новые темы хоть объясню? – Таня говорила, а сама не могла узнать Сергея. Так он осунулся и непривычно выглядел виноватым и недовольным.
- Не надо мне сейчас ничего объяснять, - ответил Серёга. – Ты иди. Я сам как-нибудь потом. Мать поможет. Она на работе днём, а вечером мы с ней почитаем… Температура у меня, голова гудит. Не сейчас. Потом, если что, в школе позанимаемся.
Мальчик оглянулся на спящего отца, и довольный, что тот не проснулся, указал Тане на дверь.
Таня прошептала «пока» и выйдя из квартиры, пошла по ступенькам вниз, когда вдруг услышала сзади Серёжин хриплый голос:
- Ты это… Не говори…
Таня поняла его. Она кивнула и как взрослая ответила:
- Не волнуйся. Поправляйся…
Серёжка болел две недели. Он вернулся в школу, и они снова начали с Таней вместе делать уроки. Таня никогда не спрашивала его о семье, отце, и мальчик был ей благодарен за это. Таня никому ничего не сказала. Даже дома. Как обещала Серёжке.
А он потихоньку наверстал упущенное по болезни. И стал учиться лучше и потом, словно стараясь теперь не прибегать ни к чьей помощи, не приближая никого к себе ближе.
Когда Лидия Петровна сказала на классном часе, что помощь больше Петрову не требуется, Таня и Сергей переглянулись. Оба были довольны.
А Лидия Петровна сказала:
- Ну, теперь, Иванова, ты будешь подтягивать Куликова. У тебя это хорошо получается. Молодец.
Таня ничего не ответила учительнице, но грусть скользнула по её лицу. А после классного часа, когда все ребята выбежали в коридор, Таня подошла к учительнице и тихо, почти шёпотом попросила:
- Лидия Петровна. Прошу Вас очень – больше никого ко мне не прикрепляйте, ладно? Никого. Они сами. Лучше сами…
Таня, не дожидаясь ответа, повернулась и пошла из класса. А учительница удивлённо смотрела ей вслед.
СПАСИБО за ЛАЙК, ПОДПИСКУ, отзывы!
Поделитесь, пожалуйста, статьёй!