Каждый язык имеет слова, мягко говоря, неудобные для восприятия русского уха. Равно как и некоторые русские слова - не в каждой стране можно произносить вслух, дабы не обидеть собеседника. За примером далеко ходить не будем. У нас умело заменяют буквой "А" или буквой "Н" другую букву русского алфавита, при транскрипции на русский язык очень многих китайских слов, вслух которые произносить, иногда себе дороже.
На маленький лесовоз, бегавший из наших балтийских портов на север Европы и скандинавские порты, где я имел честь служить Третьим помощником капитана, пришла новая или новый Матрос-уборщик, (пишу с большой буквы, потому что это название должности в штатном расписании) миловидная барышня, Татьяна, с простой русской фамилией – Вагина. Ударение на первый слог. "Матрос-уборщик" обычно сокращают до Дневальный или Дневальная.
Третий помощник занимался оформлением (читай – печатал на машинке) судовых ролей на приход в каждый порт. Не помню уже, по сколько экземпляров требовалось, но машинка более 4 листов через копирку не пробивала и это было моим основным занятием на переходах от порта до порта.
Я уже был женат на студентке медицинского института и знал многие медицинские термины. Но, поскольку судовые роли печатал чуть-ли не каждый Божий день, то фамилия уборщицы мне уже приелась и даже наоборот, выражала для меня окончание печатания очередной пачки, так как оная фамилия была последней в списке. И я был этому рад.
Рады были и власти в каждом иностранном порту и веселились от души, читая в документах фамилию несчастной барышни - Vagina. Некоторые даже порывались на нее посмотреть, но не встречали нашего взаимопонимания. Капитан, по-первости, пытался объяснять, почему Вагина с ударением на первый слог, что такое "вага" в русском языке, но потом плюнул и махнул рукой. Бесполезно.
В Гетеборге, очередная группа шведских товарищей поднялась на борт, в количестве, чуть большем, чем обычно ходят власти. Моя вахта, Второй занят грузовыми документами, Старпом строчит отчеты про успешно проведенную общесудовую тревогу в журнале ВМП, я бегаю от каюты капитана вниз и обратно, на побегушках, принеси это, пойди скажи то.
Власти ушли, три шведа остались. Надстройка маленькая капитан кричит в открытую дверь каюты свои «пожелания». Все, кому надо, слышат. Пробежала наверх буфетчица с подносом, уставленным закусками, пробежала другой раз. Голоса из каюты становятся громче, слышу смех и восклицания. Кричит капитан, зовет меня.
Поднялся, вопрошаю:
- Что, Василий Иванович, надо?
- Напечатай-ка, дорогой, еще три судовых роли с известной фамилией вот, товарищам, им очень понравилось.
Поддатые, краснорожие шведы улыбаются, качают головами. Я-я! Понравилось. Мне, не спавшему ночь, печатавшему роли, заявки, морской протест, еще какую-то дребедень, отстоявшему потом всю ходовую вахту с 08 до 12 часов, и уже убегавшемуся туда-сюда по трапам, мне не понравилось. Я возразил и даже голос слегка повысил.
- Что же это Вы Василий Иванович, боровам этим гладким, потакаете. Меня опять за машинку сажаете. Пусть возьмут у Агента экземпляр и себе светокопию сделают, если сильно понравилось!
Ну, может, другими словами, но суть претензии выразил. Немая сцена. Василий Иваныч, в небольшом подпитии, не отвечает, собирается с мыслями. И тут, один из сидевших, смотрит на Капитана и отвечает мне на чистом русском языке:
- Принесите диплом молодой человек. ну и прочие некоторые слова, громким голосом.
Воистину, молчание – золото. Задним ходом выясняется, что это ЧАМ, московский, уважаемый товарищ, привел фрахтователей на судно, показать, как тут у нас все здорово, как мы хорошо бережем вверенный нам лесоматериал и даже гостеприимны. (ЧАМ – доверенный представитель МинМорФлота в иностранном порту с функциями брокера, торгового агента, юридического консультанта и представителя судовладельца. Обычно из заслуженных капитанов).
Поскольку вступать в споры с Капитаном - себе дороже, а с Москвой и подавно, побрел медленно, печатать заданное и доставать из сейфа свой диплом - на поругание. Решил схитрить, принес диплом без талона, положил на стол и удалился. Сижу печатаю судовые роли. Дверь в каюту открыта, я на вахте. За дверью шушукаются и скребутся. Иванова с Вагиной. Нет, лучше так – Буфетчица с Дневальной, пришли поддержать меня морально.
Девушка мучилась с фамилией, но духу не хватало сменить. Жила себе раньше в средней полосе и горя не знала. Папа – Вагин, мама… две сестры… А тут тебе на! Пошла в моряки загранплавания и фамилия зазвучала!
Барышни пришли меня утешить, слышали что-то, как будто бы про роли, что я возражал, но не поняли, по какому поводу возражал, решили, что вступился за девушку. Отрицать не стал.
Напечатал, отнес роли, мой диплом лежит на том же месте, где и положил, Вопросов и пожеланий более не высказывают. День закончился, пошел проверять концы, накрысники, вахту, смотреть в столовой команды тоскливое шведское телевидение. Надеялся, что пронесет, ругал себя за невоздержанность.
Не пронесло. Утром Иваныч потребовал к себе талон и при мне, демонстративно, пробил его канцелярским дыроколом, приговаривая «всяк сверчок знай свой шесток». Но Господни пути неисповедимы! Вернулись в Выборг. На отход, на соседнем судне списывают Второго помощника с аппендицитом.
Соседнее срочно ждут под погрузку в финской Кокколе. А нашему - еще дня три грузиться, пешком дойдет замена. Меня, со свежей дырой в талоне, пересаживают с повышением на соседний пароход. Местный, зеленый Третий помощник службу мореплавания не удовлетворил, у него две дыры, вторая еще не заросла. Промоушена не удостоился.
Hyvasti, Василий Иваныч! До новых встреч!