А может быть, вся проблема в том, что мы — люди, лишенные детства? Не в том смысле, что у нас не было мороженого и воздушных шариков, игрушек или праздников. А в том, что мы никогда не имели права быть детьми? Детьми, от которых ничего не требуют, ничего не ждут. Детьми, которые не должны входить в положение взрослых, понимать их чувства, вести себя соответственно их требованиям?
Может быть, поэтому среди взрослых встречается столько инфантильных людей, старающихся переложить ответственность за свою жизнь на чужие плечи — будь то муж, родители, учителя… Может быть, сейчас, когда нам исполнилось по тридцать, сорок лет, мы проживаем то, что нам не дали прожить в три-четыре года? Но если тогда детские поступки были своевременны и уместны, то сейчас это выглядит как минимум странно. А порой даже и страшно.
Истерики сорокалетней женщины имеют более тяжелые последствия, чем те же самые истерики девочки лет четырех. Ведь разрушительная энергия, которую женщина создает внутри себя в этот момент, распространяется и на всех членов ее семьи. Агрессия трехлетнего мальчика естественна и не настолько опасна, как приступы гнева у мужчины за тридцать. Двухлетний непоседа — просто ребенок. А в сорок пять непостоянство и беспричинное упрямство могут привести к серьезным проблемам.
Всему свое время. В детстве, в идеале, мы учимся, познаем и все пробуем. Мы с любопытством открываем для себя разные внутренние состояния, эмоции и желания, узнаем собственное тело. Психика детей очень подвижна и специально так устроена, чтобы безболезненно переживать и усваивать мощный поток опыта: яркого, разнообразного и не всегда радующего родителей. Взрослые оказываются единственными, кому практика «попробуй мир на вкус» не кажется полезной или важной. Родителям хочется побыстрее перескочить этот неприятный для них этап. Ведь чаще всего именно так поступали с ними, когда детьми были они. Не давая времени просто побыть маленькими, любопытными и несмышлеными.