Пусть небогатый, зато чистый, тихий и уютный городок в Калужской области. Уездная романтика. Сюда редко попадают случайные люди, поскольку суетные автомобильные магистрали да железные дороги проходят в стороне. Точек притяжения массового «попсового» туризма здесь тоже нет.
Но при этом Медынь внезапно представляет существенный интерес для любителя военной истории. Причин как минимум три:
- в Центральном парке на постаменте застыл Т-34.
Знаток тут же скажет, что подобных памятников в России не счесть. Допустим. Вот только в Медыни монумент особенный, можно даже сказать уникальный. Ведь горожане превратили в мемориал не просто некий условный танк, первым попавшийся под руку, а настоящую техническую реликвию, вдобавок тесно связанную с событиями трагического 1941 года в здешних местах.
Кто смотрел фильм «Подольские курсанты», наверняка помнит яркий эпизод, когда на выручку нашим утомленным бойцам внезапно приходит некий танковый отряд. Те кадры – не выдумка режиссера. Осенью первого года войны на этом направлении, прикрывая совместно с передовыми училищными подразделениями и десантниками майора Старчака Варшавское шоссе, и правда действовала 17-я танковая бригада. Входил в состав ее 17-го танкового полка и Т-34 с серийным номером 1409008, выпущенный 14 сентября 1941 года на Сталинградском тракторном заводе (СТЗ).
ДЛЯ СПРАВКИ: с осени 1941 года по середину 1942-го СТЗ оставался основной сборочной площадкой танков Т-34. Всего с начала войны до захвата предприятия противником в Сталинграде сделали почти 3800 машин. Последние рабочие покинули завод 8 октября 1942-го, через шесть дней эту территорию уже контролировали немцы. Перед этим почти два месяца СТЗ работал буквально на передовой линии обороны города, каким-то чудом умудряясь под огнем ремонтировать поврежденную бронетехнику и производить новую.
Известно, что 10 октября именно эту «тридцатьчетверку» командир 1-го батальона капитан Тимофей Позолотин лично использовал в сражении в районе деревень Радюкино и Мошарово (порядка 10 км от Медыни в сторону Юхнова, где прорвались немцы). Причем советский средний танк по легенде вроде бы даже уничтожил три машины противника.
Однако при отходе за рубеж реки Шаня, пересекающей Варшавское шоссе, нашим отважным танкистам не повезло. Один Т-34 (батальонного комиссара Гедзюка) подорвался на мине, а механик-водитель интересующей нас «тридцатьчетверки» сквозь залепленные грязью приборы наблюдения неверно оценил траекторию и промахнулся мимо брода. Танк затонул. Экипажу Позолотина удалось спастись, но оперативно эвакуировать машину в той обстановке, разумеется, не вышло – энергичное наступление вермахта на Москву не давало передышки.
Лишь спустя десяток лет после войны о героической «тридцатьчетверке» вспомнили, подняли со дна, привели в порядок и торжественно установили на постамент у братской могилы защитников и освободителей Медыни. Причем, по воспоминаниям старожилов и публикациям местной прессы, утопленника обнаружили в 1954 году, а памятником сделали только в 1955-м, в то время как пояснительная табличка мемориала утверждает иное – мол, все случилось в 1956-м.
Она же гордо сообщает, что это единственный доживший до наших дней сталинградский Т-34 в исполнении с литой башней, умалчивая, к примеру, о похожей машине из подмосковного парка «Патриот». С другой стороны, на СТЗ регулярно вносили крупные и мелкие изменения в конструкцию танка, отличались большим разнообразием и детали смежников. Поэтому найти полностью идентичные сохранившиеся машины и правда не получится. Ценности медынскому экземпляру, к счастью, добавляет и пока еще приемлемая сохранность – пройдя через череду реставраций и обновлений (последняя случилась в 2019 году) танк не утратил интересных аутентичных особенностей.
Посмотрите, к примеру, на верхний лобовой бронелист. Люк механика-водителя с одним центральным и парой боковых приборов наблюдения, шаровая установка пулемета ДТ без защитного кожуха существенно отличаются от аналогичных деталей более поздних версий Т-34.
На опорных катках левого борта видны следы боевых повреждений. Вопреки рассказам о трех подбитых немецких танках, очевидцы подъема советской машины из Шани утверждают, что из полного боекомплекта экипаж успел расстрелять лишь два пулеметных диска и два снаряда. Тем не менее столкновение с частями вермахта 10 октября точно было, и нешуточное, что подтверждается архивными документами и списком потерь. В тот «черный» день 17-я бригада лишилась семи танков: четырех легких Т-40 и трех средних Т-34.
Кстати, колеса с внешними резиновыми бандажами, которые наваривали в Ярославле, – признак ранних сталинградских машин. С 29 октября 1941 года СТЗ перешел на другую гусеницу и катки с внутренней амортизацией.
Обратим внимание на корму. Доступ к трансмиссии открывает прямоугольный люк на нижних петлях. Позже, на других заводах, его сделали круглым. Над ним сверху по центру машины расположен фонарь с огнями красного (габарит) и синего (стоп-сигнал) цвета. Траки гусениц простой формы, без появившейся позже «вафельницы».
Увы, на танке не осталось ЗИП, дополнительных топливных баков и прочей навески, зато так лучше видна форма раннего, так называемого «нешипованного» корпуса СТЗ. Стремительная все же машина…
В башне характерной обтекаемой конфигурации со съемным задним бронелистом установлено 76,2-мм орудие Ф-34. Тактические знаки реставраторы явно нанесли «от фонаря». Если верить архивным фотографиям, в том числе подбитых немцами машин, трехзначных номеров и красных звезд на танках 17-й бригады не было – на их месте должен быть индекс Т-17, заключенный в белую окружность.
В любом случае фанату военной техники Т-34-76 из Медыни точно рекомендуется к просмотру. Много времени это не займет, так что логично совместить знакомство с редким танком с визитом на студию «Военфильм». Там, кстати, тоже есть «тридцатьчетверки», удобно будет сравнить памятник-раритет с музейно-киношными машинами.
P.S. Увы, в отличие от медынского Т-34-76 его первому «хозяину» не суждено было пережить войну. Командир 17-го гвардейского танкового полка, а затем и 19-й гвардейской танковой бригады полковник Тимофей Позолотин, получивший за бои под Сталинградом звание Героя Советского Союза, погиб 9 сентября 1943 года под Ахтыркой в Сумской области. Урна с прахом воина ныне покоится на Новодевичьем кладбище в Москве.