Повезли его в областную в город, так как прописан он был в поселке. В местной больничке нет реанимации для инсультников. Немного разговаривали с врачом во время поездки.
- Хорошо, сегодня не ургентный день, примут быстро. Мы уже отзвонились, - сказала девушка.
- Отлично.
В больнице нас встретил неприветливый доктор. Колю завезли на каталке в приемное отделение, перевалили на другую каталку и оставили в коридоре. Мне сказали с документами пройти в кабинет.
- Сейчас я все оформлю, и пациента поднимем в реанимацию, - сказал врач, не поднимая на меня глаз, - Давайте документы больного.
Положила все на стол. Он разложил все документы в нужном порядке около себя, открыл тетрадь и включил компьютер. Потом поднял на меня глаза, чтобы что-то спросить.
- Ой, Тамара, ты ли это? - воскликнул он удивленно.
- Я, - улыбнулась в ответ, - Петр, как там тебя по отчеству.
- Валерьевич, - ответил он.
- Он кто тебе?
- Муж.
- Ага, подожди чуток. Соня, Соня, - крикнул он куда-то в глубь коридора.
Появилась недовольная женщина со шваброй в руках.
- Соня, подними пациента в реанимацию, - попросил он.
Она сурово посмотрела на Колю.
- А документы где? И чего его не раздели? - поинтересовалась она.
- Карту я потом сам наверх подниму. Давай Тома, Соня, быстренько его разденем. Соня, неси простынку.
Быстро в четыре руки, мы разнагешали Николая. Соня принесла простыню, накрыла болезного, что-то пробурчала про то, что так не положено и поехала с ним к лифту.
- Сейчас, Томочка, позвоню наверх, объясню все, - сказал он, нажал на какие-то кнопки на телефоне, - Рафаэль Сигизмундович, прими пациента, подозрение на инсульт. Отнесись к нему, как к родному. Да знаю я, что у тебя другое отчество, но вот не выговаривается оно у меня, - рассмеялся Петр, - Карту я потом тебе занесу. Ага, все отбой.
Он положил трубку.
- Так, Тамара, давай я все зафиксирую, а потом мы с тобой чайку попьем и поговорим. Лады? А то сама знаешь какие у нас правила. Начнем реанимационные действия раньше принятия, а потом нас страховая любить будет всех вместе и каждого по отдельности. Бюрократия, чтоб ее.
Я кивнула, у самой зеленые мухи перед глазами скакали, сегодня денечек еще тот.
- Ты сама как себя чувствуешь? Что-то мне твой вид не нравится. Давай, мы с тобой тебе давление померяем, - сказал он.
- Давай, - кивнула я.
- Ой, мать, да оно у тебя высокое. Таблеточки какие есть с собой?
- Угу, - стала доставать баночку.
- Пей, вон чайник, там где-то был стакан, помой его только. Разгребусь и тобой займусь.
Он быстро застучал по клавишам, а я пошла за водой. Минут десять я слушала, как он тарабанит по клавиатуре. Затем он быстро все заполнил в карте и в журнале. Снова померил мне давление.
- Так, Тамара, со здоровьем не шутят, давай я и тебя оформлю. Ночью полежишь в отделении, покапаем, поколим, понаблюдаю за тобой, а утром поедешь домой. Лады?
- Петр Валерьевич, так я с собой ничего не взяла, даже тапок нет.
- Тапок говоришь нет, а это что на тебе? - показал он на мои ноги ручкой.
Посмотрела вниз, я забыла переобуться, когда Николая из дома увозили, так и поехала в домашних тапках.
- Документики, гражданочка, на стол, без разговоров мне тут. А то будешь со своим благоверным на соседних коечках лежать и улыбаться перекошенными лицами, - сказал он.
- Ну, Петя, - скорчила я несчастную гримасу.
- Не петькай мне тут, я врач-невропатолог высшей категории Петр Валерьевич Громыко, - он торжественно поднял палец в потолок, - Доктора медицинских наук. Я лучше знаю.
- Может не надо, не хочу я тут ночевать.
Он снова поднял трубку.
- Леночка, сейчас к тебе женщину поднимут. Ты ее положи в палату, где поменьше народа. Поставь ей капельницу, - он стал диктовать название препаратов, - Документы свои давай, - обратился он ко мне.
Вытащила паспорт со страховым полисом и СНИЛС, положила на стол.
- Соня, Соня, - опять он закричал куда-то в коридор.
Снова появилась суровая женщина, которой не давали домыть полы.
- Соня, проводи женщину в отделение ко мне. Документы я сам отдам.
- Тома, сейчас я тут со всеми распинаюсь и к тебе зайду. Поговорим, чайку попьем. Ага?
- Ага, - грустно сказала я, и поплелась за суровой женщиной Соней.
Соня выдала мне фланелевый халат и больничную ночную рубашку. Поинтересовалась, нужен ли мне гардероб, я отказалась. Поднялись в отделение неврологии, она передала меня симпатичной молоденькой медсестре. Леночка определила меня в полупустую палату с двумя пенсионерками.
"Девочки" оживились и стали со мной активно знакомиться. Пришла Леночка, померила снова мне давление, принесла растворы для капельницы.
- Это витаминки. Петр Валерьевич придет кардиограмму вам снимет, - щебетала она, - Девочки, не беспокойте Тамару Петровну, пусть она отдыхает.
Все притихли в палате.
- Тамара Петровна, а это вашего мужа в реанимацию привезли? Вы наверно расстроились? Не переживайте Рафаэль Сагитович хороший врач, все будет хорошо, - говорила Леночка, устанавливая капельницу.
- Спасибо, - я улыбнулась.
- Если что, зовите, я рядом, - она вышла из палаты.
Не ожидала я Петю встретить. Мы с ним в школе вместе учились, не дружили, но и не были врагами. Было время, когда работали в одной поликлинике, но совсем не долго, ему предложили хорошее место в облбольнице. Несколько раз пересекались в городе. Наверно, лет десять не виделись.
Через минут сорок Петр прикатил аппарат для снятия кардиограммы.
- Заголяйся, Тамара Петровна, сейчас будем смотреть, как у тебя сердце работает.
- Петр Валерьевич, - смутилась я.
- Я сейчас врач, а не мужчина. Давай, давай. Еще бы посмотреть, как у тебя мозги работают, - задумчиво сказал он.
- Нормально они у меня работают, - обиделась я.
- Да не в том смысле, - рассмеялся Петр.
Он снял кардиограмму, внимательно посмотрел.
- Так вроде ничего, но я потом кардиологу покажу на всякий случай. А сейчас дорогуша одевайся и пошли в реанимацию, мозги смотреть. Там хорошие аппараты для этих целей стоят.
Спустились с ним на этаж ниже. Прошлись по длинному коридору со стеклянными стенами.
- Хочешь, к мужу твоему зайдем? - спросил он.
- Нет, пусть отдыхает, - мотнула я головой.
- И то верно.
Из ординаторской вынырнул симпатичный молодой врач татарин.
- Рафаэль Сигизмундович, как там наш новый пациент поживает?
- Нормально. Все необходимые реанимационные мероприятия провели, спит, - ответил тот, - Какими судьбами к нам? Пациентка вроде ходит.
- Хочу посмотреть на активность мозга на вашем новом аппарате.
- С тебя магарыч. Идемте, - пошел вперед Рафаэль. - Меня Рафаэль Сагитович зовут, - представился он.
Зашли в маленький кабинетик. Меня усадили в какое-то странное кресло, нацепили шапочку с датчиками. Включили какой-то прибор и стали смотреть. Через пять минут все закончилось. Мы отправились в свое отделение.
- Пошли в ординаторскую, чайку попьем с конфетами, - сказал Петр.
Он усадил меня на диван, а сам стал колдовать с чайником.
- Так, Тома, начнем со здоровья. Предлагаю задержаться тебе у меня еще на пару дней. В целом по показаниям вроде, как в норме, но по такой границе, что еще чуть-чуть и будет уже не норма. Анализы у тебя всякие соберем, подлечишься чуток. Муж твой несколько дней проваляется в реанимации, так что торопиться некуда. Что скажешь?
- У меня работа. Давай я завтра все анализы сдам, ты мне все назначения напишешь, да я сама себя поколю, на физлечение у себя на работе похожу. Дома, знаешь ли, спать комфортней. Спасибо за заботу.
- Эх, Тома, ты такая же, как я, работа главнее. Учти, тяжести тебе поднимать нельзя.
- С чего это? - удивилась я.
- С того это, - он потыкал в мою карту, - Здоровье побереги. За мужем есть кому ухаживать кроме тебя?
- Есть, сын, невестка, - ответила я, про свой жизненный колапс я рассказывать не стала, - Я сестре обещала помочь с реабилитацией мужа.
- Помогай, только не ворочай его, не таскай, ну и не волнуйся. Хочешь жить, думай о себе. Ладно, надеюсь ты меня поняла. Рассказывай, как все эти годы жила.
Посидели с ним, поговорили душевно. Про свои обиды на мужа и сына рассказывать не стала, не хотелось раны бередить.
- Вот, Томка, ты даешь, десять лет ухаживала. Молодец. Повезло твоему мужу. Но помни, тяжелое не поднимать. А я развелся пять лет тому назад. Как сына на ноги поставили, женили его так и развелись. Жена на следующий день после свадьбы сына пришла и сказала, что жить больше со мной не хочет и не может. Я же трудоголик, все смены мои, днюю и ночую в больничке. Говорит любви уже давно нет, давай жить отдельно. А я к себе прислушался и во мне нет любви. Продали нашу квартиру, разделили на троих. Купили каждый что хотел, сын в ипотеку вложился, жена уехала в Москву, а я комнату в коммуналке. А я там все равно толком не живу.
Поговорили мы с ним еще немного. Потом он меня спать отправил.