"Милый папочка, добрый папочка, завяжи мне скорее глаза, чтоб не видела лютой смерти я, чтоб не знала, что я умерла!" - эту душераздирающую историю спела мне как-то знакомая девочка. Было это в какие-то махровые 80-е, где-то между Брежневым и Андроповым. Оленька, помнится, пела со всей серьёзностью и неподдельным трагизмом, сведя пепельные бровки над чистым лобиком, а мы слушали этот кошмар - наивные советские пионерки...
Вообще мы знали довольно много дворовых песен, которые фольклористы зовут "городской романс", хотя и в деревнях их пели и сочиняли, видимо, тоже. Но вот эту я слышала один раз и запомнила, как раз по вот этим словам, что в самом начале. Слава великому интернету - нынче можно в его закромах отыскать всё что угодно!
Сразу скажу - именно тот вариант, что я слышала, не нашелся. Ну да фольклор дело такое - коллективное творчество, помноженное на коллективное бессознательное. А вообще интересно, что, по данным записей, песня появляется в начале 30-х и есть четкая привязка к географии: город Петровск, кстати, совершенно реальный и действительно расположенный в Саратовской области. Интересно было бы почитать местную прессу, как бы там реальный случай народ не описал...
Ну вот вам, наслаждайтеся! (Кто в курсе - поётся на мотив "Кирпичиков", как я выяснила гораздо позже. На этот мотив вообще много чего из городских романсов можно петь).
В одном городе близ Саратова,
Под названием город Петровск,
Там жила семья небогатая,
Мама бледна была, точно воск.
Кто поёт - таки в слове "бледна" - ударение на Е. Тут вообще сплошь народный говор наружу прёт. БледнА - это что-то из Пушкина, а вот блЕдна - так и в деревне сказать могли.
Долго мучилась, настрадалася
И покинула вдруг белый свет,
Двух детей она оставила
И дала им последний совет:
«Милы деточки, покидаю вас,
Трудно будет без маменьки жить,
Не оденут вас, не обуют вас
И придется раздетым ходить».
Ну дальше всё как в сказке... или как в жизни? В общем, мужик решил жениться. (Спойлер - Золушке повезло гораздо больше)
Схоронили ее, одинёхоньку,
Стал отец за детей сам не свой.
Он нашел себе жену новую,
С гордым сердцем, с коварной душой.
Она не раз, не два говорит ему:
«Мы давай уничтожим детей:
Печку вытопим, сожжем мы их
И одни будем жить веселей».
Так и сделал он по словам ее,
Мигом в печке огонь затопил,
Завязал в мешок сына младшего,
Мигом в печку его посадил.
И опять всё это сильно напоминает сказочки Перро... или даже французские сказки неадаптированные для детишек. Там как только от детей не пытаются избавиться...
«Милый папочка, – сказала девочка, –
Завяжи мне от страха глаза,
Чтоб не видела смерть ужасную
И простимся с тобой навсегда».
А вот это уже психологически сильно. Это, значит, девочка от папочки готова принять смерть неминучую, но она уповает на его милосердие - ждет, чтобы он ей завязал глаза... И эдак по-христиански прощает? Отдаёт житиями святых периода распада Римской империи...
Завязал глаза милой девочке
И хотел ее в печку сажать.
Тут увидела одна женщина
И давай громко в стекла стучать.
Есть вариант - "увидала то бабка рОдная, зачала тут в окошко стучать"
Испугался отец, бросил девочку,
Не закончил кровавый кошмар.
Собрала народ та же женщина.
Он метался, как злобный ковар,
"Злобный ковар" - это сильно. Даже не знаю, откуда такое слово дивное. Прошерстила словарь Даля, пошуршала диалектными словарями - нету! Видимо, для красоты и усиления коварности придумали. Опять же, в строку хорошо ложится.
Собралась толпа спасать девочку,
Ну а мальчик уж мертвый лежал,
Обгорелый весь, почернелый весь,
Факт ужасный над ним представлял.
Кто там что над кем представлял?...
Сестра-девочка над ним склонилася
И руками его обняла,
Долго плакала над братишкою
И отца проклинала она.
Арестовали его с женой красавицей
И в Петровский исправдом отвели,
Дали комнатку ему уютную:
Дожидайся судебной красы.
О, а вот тут прям красота: есть возможность определить время создания песни. Исправдом - исправительно-трудовое учреждение - был предназначен для тех, чей срок заключения был не менее 6 месяцев и кто не представлял опасности для общества и государства. Такая форма исполнения наказаний существовала с 1922 по 1933 годы. Самая ранняя датировка записей - 30-е. Но песня могла быть и в 20-е придумана. Что ж, для фольклора не такой уж большой диапазон датировки!
Кстати, что имели в виду под "судебной красой"? Загадка!
Так сиди, злодей, дожидай поры,
Перестанешь красоток любить.
Может, суда ты испугаешься,
Крепко будешь ты деток любить.
Ах, отцы, отцы вы жестокие,
Как не жалко вам родных детей?
Убиваете и сжигаете
Из-за мачехи скверной своей.
Есть записи и с финальной моралью - чтобы уж у слушателей не осталось сомнений, к чему все эти душераздирающие страсти:
Я кончаю петь песню печальную
И хочу вам, друзья, я сказать:
Как умрет у вас жена первая,
Для детей мать другую не брать.
А вы слышали эту песню? А может быть, пели? Lелитесь воспоминаниями, подписывайтесь и оставайтесь с Умной Эльзой, которая чего только не разыщет для почтеннейшей публики...
#русский фольклор #городской романс #20-е годы #30-е годы #дворовые песни
