Я скомандовал парсеру сближение, и он справился. Я видел, как рука в летной перчатке намертво ухватила люк и разом втянула фигуру внутрь кессона. — З-задраивай! Я… я н-на б-борту! — Судя по голосу, у нее зуб на зуб не попадал. Ваш покорный слуга буквально стек по креслу и облегченно выдохнул. — Ф-фух… — Ч-чт-то? — Фэйри! Ты чего трясешься?! Ты пилот-истребитель или мышь?! Она немного помолчала. Зубовный стук в трансляции постепенно утих. — Я полагаю, все-таки пилот. Мыши не гадят в штаны. Я облегченно заржал. Везет мне на спасенных красавиц в скафандрах! И мы полетели домой. Робота-шпиона взять не удалось, зато все целы, что по нашим временам уже немало! А дома меня ждали Иеремия Блад и очень серьезный разговор. Сентябрь 2621 г. База «Последний Ковчег» Система Шао, астероидный пояс Дун-шань, планетоид Кровавая Мэри «Когда старая континентальная Европа в союзе с Россией одолела англосаксонский мир, были похоронены концепты личной свободы, свободы личности, да и классическое западное понятие личности как таковое. Похоронены навсегда ли? О том моя книга». Иеремия Блад, «Скрижали Праведных» Если вам станет скучно, поглядите на планетоид Кровавая Мэри. Там, в одном из бесчисленных черных и красноватых разломов, ведущих к жилам из химически чистого железа, а равно из химически нечистого марганца, стоит база «Синдиката TRIX». Лазерные и лазерно-пушечные установки ПКО на гребнях скал. Там же выносные посты слежения: радарные, визуальные, детекторы БруноЛевашова — всякие. В грандиозном распадке прячется флуггерный космодром со всеми атрибутами: диспетчерской вышкой, системой радиотехнического приведения, замаскированными под скалы ангарами и посадочными площадками. Площадки хаотически разбросаны и не оформлены контрастными, геометрически правильными линиями, что, само собой, было бы нормально для любого обычного космодрома.