Герой, почувствовав потребность в создании семьи, действует проверенным веками методом проб и ошибок.
Все события вымышлены мной. Все совпадения случайны.
Спустя два с половиной года, дома у родителей Инги и Игоря.
... – Пора решётку с мясом ставить, - сказал Максим, размешав уголь в мангале.
- Рано, Макс, - Игорь встал рядом, уперев руки в бока.
Максим ничего не сказал, лишь метнул на молодого, но бойкого собеседника пылающий взгляд.
- Ну всё, понеслась, - пряча улыбку, тихо пробормотала Анжелика так, чтобы слышали только Инга и Надежда Ивановна, мама Игоря и Инги. - Съезд профессоров околовсяческих наук объявляется открытым.
Игорь с Максимом спорили постоянно и по любому поводу, но оставались при этом друзьями не разлей вода. Стоило только Игорю прилететь, он первым делом звонил Максиму, а тот, в свою очередь, всеми правдами и неправдами добывал отгулы и приезжал с Анжеликой и детьми в небольшой городок, где жили родители Игоря и Инги.
Игорь нарочно звал Максима Максом, а тот подкалывал Игоря его молодостью и часто называл «сынок».
Началась эта странная дружба с того, что они едва не подрались на свадьбе у Людвига и Инги: Игоря взбесила беспардонная манера поведения Максима, а особенно то, что он называл Людвига Лисёнком, а Ингу Цыплёнком.
Игоря и Максима тогда удалось растащить в стороны, потом они выпили мировую и разговаривали за жизнь до утра. С тех пор они не ссорились, но и дружили весьма странно. Каждый пытался в спорах привлечь на свою сторону Людвига, но дипломатичный Людвиг всегда умел выкрутиться так, чтобы никого не обидеть.
Пока мужчины занимались шашлыком, Вероника проводила творческий мастер-класс для Вари – дочери Максима и Анжелики – и близнецов Людвига и Инги. Дочка Игоря и Вероники, Алёна, была ещё мала для мастер-класса, ей недавно исполнился год. Хотя перелёт она перенесла довольно спокойно, даже не успела вызвать недовольство соседей по салону самолёта. Сейчас Алёна спала в коляске.
Людвиг беседовал с тестем, Вячеславом Сергеевичем, а Андрей, сын Максима, сидел рядом. Он давно окончил музыкальную школу, но продолжал интересоваться музыкой.
Вячеслав Сергеевич очень гордился тем, что его зять служит в одном из крупнейших и старейших театров Санкт-Петербурга. Так гордился, что сослуживцы прозвали его «меломан». Он знал об этом и не обижался.
- Пойдём прогуляемся, - шепнул Игорь Веронике, когда вечером все сидели у костра. - Мама проследит, чтобы Алёна не испугалась, если проснётся.
Они вышли за ворота, держась за руки, и молча пошли к озеру, по пути слушая сверчков. Было настолько хорошо и спокойно, что даже говорить ничего не хотелось.
Вероника не впервые приезжала сюда, они были здесь два года назад перед тем, как улетели в Штаты после длительной командировки Игоря. Вероника, которая до этого за границей не была совсем, освоилась на удивление быстро, «подтянула» английский, который раньше знала на уровне школьной программы, и даже успела поработать в одной из частных школ до того, как родилась их дочка.
- Вот выйду на пенсию и приеду жить сюда, - заговорил вдруг Игорь. - Ты как смотришь на такую перспективу?
- Куда я от тебя? Мастерскую мне только сделай. Я наконец-то начну писать настоящие картины. Буду выбираться на пленэр.
- А меня нарисуешь? На своём этом пленэре?
- Ты хочешь сказать, напишу ли твой портрет? Я его давно написала, без всякого пленэра.
- Что?! И я узнаю об этом только сейчас? - Игорь остановился, во все глаза глядя на Веронику. - Когда ты написала мой портрет?
- Помнишь, я пригласила тебя танцевать впервые? Ты был в ресторане с другой девушкой.
- Помню, - буркнул Игорь.
- Я так разволновалась тогда от тебя, что не могла уснуть всю ночь. И написала твой портрет.
- Где он?
- В нашей квартире в Штатах. Спрятан в одном из чёрных тубусов. Он всегда путешествует с нами.
- Вот так и узнаёшь, что у жены, оказывается, есть тайны! Как только вернёмся, сразу покажешь мне! Разволновалась она...
Расчувствовавшись, Игорь уже знакомым Веронике и родным жестом притянул её к своей груди, гладил её плечи и волосы. Он был счастлив, по-настоящему счастлив!
Пусть Живопись нас приютит,
Мои терзанья прекратит. Единственная, кто дала Не знать мне и не делать зла,
— Пусть Живопись нас приютит.
Мы красок не приобрели,
Этюдников не завели, И всё равно не знали мы
Той бесхудожественной тьмы,
Что многих души тяготит…
Пусть Живопись нас приютит!
Мы не расписывали холст,
Не знаем — тонок он иль толст.
Но — слава Живописи! — В ней Спасались мы от тёмных дней!
Бывало, вспыхнет, заблестит…
Пусть Живопись нас приютит...
(Новелла Матвеева)
Навигация по каналу «Мира Айрон. Романы о любви»
Во вторник, 2 ноября, в 9.00 по Москве, на канале начнётся публикация нового романа.
Жду встречи с вами! Ваша Мира.
Спасибо за внимание!