Москва, между Мясницкой и Лубянкой. Древние кварталы Белого города...
В красный и серый цвет окрашена семидесятишестиметровая громадина Центральной телефонной станции (№5, арх. Адольф Эрихсон и Отто фон Дессин).
До революции то был самый высокий дом в Первопрестольной, в техническом же смысле этот узел называли лучшим в мире. Тысяча телефонисток в этом здании обслуживали 60 тысяч линий, то есть всю Москву…
На фоне неба чуть виднеются готические башенки. У подножия, по сторонам гранитной арки, беседуют по телефону две скульптуры. Дама улыбается:
А господин кричит:
Король под нимбом, в синем облачении, блестит на апсиде соседней церкви святого Людовика (Малая Лубянка №12с8).
В одном из приделов лежит и частица мощей короля. Обойдем храм, вход у него со стороны Лубянки. Фасад с шестью тосканскими колоннами скромен и ослепителен.
Церковь отстроил в камне для общины французских католиков Александр Жилярди (пишут и про его более известного кузена Доминика) в 1830 году (пишут и про 1835, 1836).
С тех пор храм никогда не закрывался, даже в самые мрачные времена, хотя соседи по Лубянке высылали духовенство за границу и уничтожали прихожан. Когда в 1922 году грабили церкви под предлогом борьбы с голодом, прихожане Сен-Луи отдали свое фамильное серебро и так спасли реликвии.
Столетьем раньше, когда храм еще был деревянным, настоятель спас его от мародеров, встретив их с распятием в руках. Аббат Сюрюг остался в городе, пытаясь как-то помочь пастве, пока в декабре 1812 года не умер сам. Рядом, по его завещанию, устроили приют. На позднем здании этого приюта (Малая Лубянка №12с1) – солнечные часы, в Москве их только восемь штук.
От гномона падает тень, над ней цитата из псалма: “sicut umbra declinaverunt”. Правда, она попорчена не знающими латыни реставраторами.
Вернемся в переулок! За краснокирпичным французским лицеем имени Александра Дюма (Милютинский №7а)
– трехэтажный дом ОГПУ, построенный в 20-х Аркадием Лангманом (№9с1). В квартиры по четыре и пять комнат переехали лубянские тузы: знаменитые разведчики и контрразведчики Артузов и Трилиссер, «кровавое ничтожество» Агранов (погубивший Гумилева) и, наконец, «усердное ничтожество» (по замечанию Троцкого) – Ягода.
В этой квартире Ягоду и взяли. Целый отряд чекистов целую неделю перекапывал и переписывал вещи вчерашнего наркома. Тут и на даче: 33 огнестрельных ствола, 89 пар обуви, 120 шкур, 165 трубок, 1229 бутылок древних вин, 1278 антикварных изделий, почти 4 тысячи порноснимков, 11 тысяч сигар и так далее… Не промах был Генрих Григорьевич!
Жил тут и Павел Судоплатов, который организовал убийство Троцкого, а потом много лет морочил Шелленберга и его разведку (что помогло, например, окружить немцев на Волге). В начале 50-х генерал Судоплатов переехал в комфортабельное здание и, как вы, вероятно, догадались – вслед за Артузовым, Трилиссером, Агнаровым, Ягодой…
Однако Судоплатов был хитер: в разгаре следствия сошел с ума. И дело встало. Несколько лет убили, чтобы симулянта «расколоть»; тем временем настала вегетарианская эпоха, и Павел Анатольевич вместо расстрела получил всего лишь долгий срок. Вышел, дожил до 1996 года, написал громкие мемуары.
Шестиэтажный серый голиаф выходит сразу на Милютинский, Сретенский переулки и на Малую Лубянку, поэтому у дома тройной номер: 11, 4 и 16. Он был построен в 1905 году (арх. Василий Шауб), а изуродован в 30-х. В его подвалах в 1928 году чекисты у себя под носом с удивлением, случайно обнаружили секретную лабораторию розенкрейцеров (!) с мистической литературой и химическими реактивами. Надо ли уточнять, что стало с рыцарями ордена?
Читатель, верно, утомлен, но что поделаешь… как сказал Тютчев,
«русская история до Петра I – сплошная панихида, после Петра – непрекращающееся уголовное дело».
А еще в доме-голиафе жил летчик-ас Георгий Баевский, сбивший 19 немцев. И востоковед Агафангел Крымский, овладевший то ли 30, то ли 60 языками. В годы гражданской, в Окнах РОСТА, тут сражались на идеологических фронтах Малевич, Маяковский, Дмитрий Моор (автор плаката «Ты записался добровольцем?») и Амшей Нюренберг (автор картины «Буржуазная сволочь»).
Теперь об искусстве. В зеленом трехэтажном домике №17 ближе к концу переулка Репин в 1884 году портретировал композитора Бларенберга… то есть Ивана Грозного с хрестоматийной картины. Позднее в тех же меблированных комнатах жила Анна Голубкина.
Последний в переулке особняк, жемчужина позднего классицизма (№19с1), возведен Михаилом Быковским в середине XIX века; несколько рам с резными деревянными кронштейнами – чуть ли не самые старые в городе. Хозяином усадьбы был Иван Лорис-Меликов – родственник знаменитого министра Александра II.
Продолжение (правая сторона Милютинского переулка)
И еще, прогулка по дворам.
Каталог всех моих статей по разным рубрикам – в оглавлении журнала «Нетривиальная история».
Читайте также:
#москва #история #история москвы #прогулки по москве #старые дома #милютинский переулок