Когда всё мое христианство стало рушиться, в определенный момент я понял – жить на обломках не могу.
Не могу больше существовать в этих развалинах.
Все религиозные постулаты, которыми жил раньше, стали призрачны.
Они покрылись трещинами, стали безжизненны, бледны. От них потянуло запахом тины, гниения, разложения.
И я стал разбивать своих идолов одного за другим.
Разбил литургию и причастие – ничего не дают, признайся, в конце концов, честно.
Разбил троичный догмат – что это и зачем тебе, как он влияет на твою жизнь? Да никак! Хоть Двоица, хоть Пятерица, нет тебе от этого никакого духовного проку.
Отвергнул Халкидон как никчемный – зачем мне изначально божественный Иисус, если я никакой не божественный, а просто несчастный, измученный жизнью грешник.
Христос - Спаситель. От чего он тебя спас? Где это спасение для тебя? Нигде, так и не ври больше себе.
Он воскрес? А откуда ты это знаешь? Да и какая тебе-то разница, воскрес или не воскрес? Никакой. Нет Его воскресения в твоем опыте.
Стал разбирать свои запыленные святыни.
Благодатнейшие поездки в Дивеево (14 раз) и небесные купания в его святых источниках, причастие и служение литургий в этом монастыре, счастье на канавке Божией Матери.
Вознесение на небеса у келии старца о. Николая Гурьянова.
Ощущение личной опьяненности Духом во время диаконского рукоположения, буквальное проживание события Пятидесятницы.
Опыт встречи с подлинной Церковью в Преображенском братстве, а позже внезапное и сильнейшее ощущение любви Отца, и вообще Бога как Отца, после того как меня отлучили от братства.
Чудеса, откровения (рема), дар иных языков, освобождение от курения у харизматов.
И еще многочисленные малые и большие опыты всяких духовных переживаний - рыдания на Великом каноне, на исповедях, при чтении Страстных Евангелий, разные пасхальные, причастные радости, радости покаяния и общения с братьями и сестрами
Я разбил всё.
Что-то сокрушить было очень просто, одним ударом молотка реальности. Что-то было крепче, массивнее, и нужно было бить и бить. Но в конце концов рассыпалось в прах всё.
Все эти чудеса, все эти благодатные состояния могли быть чисто психологического свойства. Они могли быть накручены своим сознанием. Их возникновению способствовала атмосфера, зомбированность и самозомбированность. Они могли быть всякими совпадениями, додумыванием и придумыванием и т.п..
Может быть, что-то или даже всё в интеллектуальном и жизненном содержании моей веры и было истинным, но за него нельзя было держаться. Всё в ней оказалось ненадежным для жизни.
И так я шел и громил всех богов во всех периодах моей христианской религиозности, пока не дошел до самого начала.
А самое начало было в 14, 5 лет.
Крестился я за полгода до того. Крестился из любопытства (всегда был очень любопытен и любил все необычное).
Старшая сестра решила в год 1000-летия крещения Руси принять крещение вместе со своими тремя детьми, и я внезапно решил покреститься вместе с ними. Тем более, мой дед был старшим алтарником собора, так что нас крестили «по блату» - это мне особенно нравилось.
После крещения – как сейчас помню – бабушка, вся сияющая, меня стала поздравлять:
- Вот молодец, Егорушка, покрестился!
Я ответил:
- Ну и что, что покрестился? Я же в Бога не верю и верить никогда не буду!
А она так спокойно-спокойно ответила:
- Ничего, ничего. Покрестился, вот теперь в тебя Божия благодать-то и войдет.
Я тогда совершенно несерьезно отнесся к этим словам, тут же забыл их (вспомнил гораздо позже).
Возможно, стоит сказать, что к бабушке (мачехе отца) в нашей семье было очень плохое отношение, не в первую очередь из-за того, что она была верующей и втянула, как считали родители, в религию деда. Так что ее слова, любые, не значили тогда для меня ничего.
В день нашего крещения дед подарил нам Юбилейное издание Библии (цена советскими деньгами – 150 рублей).
И я стал, опять-таки, исключительно из любопытства ее читать.
Нужно сказать, что раньше, еще до крещения, я пробовал читать Евангелие, которое когда-то подарила бабушка. Но тогда прочитанное вызывало у меня только смех или возмущение.
А в этот раз я читал Ветхий Завет, точно не помню, что именно – может быть, книги Царств или пророков.
И вот внезапно я понял – нет, не может быть, чтобы все это просто придумали попы, чтобы обманывать безграмотный народ в своих корыстных целях, как нас учили в школе и как считали мои родители.
И в тот же момент я ощутил Его. Ощутил как Присутствие в мире.
Помните, как бывало в те времена, когда не было еще в помине мобильников? Бывало, позвонит какой-то странный тип и молчит. Молчит, но ты точно знаешь, что он есть на другом конце провода. Не говорит ни слова, но он там есть.
Вот точно так и я абсолютно ощутил – Он есть. Он знает меня, видит, присутствует.
Вижу этот момент совершенно ясно – теплым и солнечным февральским днем сижу на балконе, читаю огромную Книгу в красном переплете и вдруг перестаю читать и поднимаю голову от книжных строчек, ощутив Его.
С того момента вся жизнь для меня озарилась светом и тихой радостью. Ничего не произошло, все осталось по-прежнему. Мне просто было радостно, что Он есть.
Я Его никогда сознательно не искал. Но никогда и представить себе не мог, как же это радостно, что Он – есть. Просто есть.
Я смотрел на кипарисы, которые мне никогда не нравились, и чувствовал - Он есть.
Видел свет солнца и ощущал – Он есть.
Храма в городе не было, но я и не думал о храме. Ни о чем не думал. Просто хорошо, что Он есть. Вот и все.
В Страстную Пятницу пропустил первые уроки, потому что не мог ничем заниматься, когда Иисус умирает (9-ый час). Ушел в лес и там на коленях читал о распятии. Читал и чувствовал Его - в чтении, в лесу, в преклоненных коленях, в птицах, в воздухе, в себе и во всем. Без мысли, без рассуждения - жизнь как она есть.
На Пасху хотел отказаться дома от вытирания пыли, но не удалось, а объяснить родителям причину я тогда не мог, так что пришлось таки выполнить свои домашние обязанности, как обычно, но я помню, как вытираю пыль и чувствую Его.
И все это было без усилий, без напряжения, без поиска и желания. Просто - было.
Да, у меня в голове имелись сложные вопросы, связанные с верой, числом 10.
Например, почему страдают невинные дети, почему Бог один, а религий много и т.п.. Именно в тот период я написал о. Александру Меню письмо, о котором уже не раз рассказывал.
Неразрешимые вопросы были, но на веру моего сердца они никак не влияли.
Какой бы ответ я ни получил и даже если бы они остались вообще без ответа, это ровным счетом ничего не изменило бы в моей вере, которая была бесконечно глубже разума, глубже мира, глубже меня и всего существующего, глубже любых вопросов.
Вот именно этот опыт, только этот первый, девственный опыт я и не смог разбить, как ни пытался. А я честно пытался. Ведь я настроился уже разбить все, до конца. Но он остался неколебим, неприступен.
Все мои попытки объяснить его какими-то естественными причинами потерпели крах.
Вопреки самому себе, я вынужден был оставить его в его подлинности, если не собираюсь себе лгать.
Эта Экзистенция длилась полгода, а затем все изменилось. Я увидел особенный сон. Единственный сон подобного рода в жизни - необъяснимый и удивительный. После пробуждения, прямо с утра, началась совсем другая жизнь. Но об этом, может быть, как-нибудь потом.
НА ФОТО: рассвет над Алуштой