Миша что-то нечленораздельное промычал и, не глядя на мать, уткнулся в тарелку. Конечно, это стало известно и Лизе, все обсуждали это, дело дошло до Софьи, мать не выдержала и призналась. Она уже собралась уходить, чтобы немного побыть одной, но Лиза остановила ее:
– Мама, не уходи, не надо. Он начал нам рассказывать очень интересную историю.
Мать села в кресло и, прикрыв лицо руками, громко заплакала.
– Тебе плохо? – испугалась Лиза.
Она вошла в комнату, села в соседнее кресло, взяла ее за руку.
Через несколько минут они обе молчали, только Миша изредка что-нибудь произносил.
Мать вдруг резко поднялась и выбежала из комнаты. Лиза бросилась за ней.
«Нет, нет! Господи, только не это! Не надо. Я всегда думала о детях, что о них можно думать, когда ты сама переживаешь! Я не могу так. Я сама не справлюсь, я не смогу, я должна помочь этой женщине. Боже мой, что я делаю! Но почему, почему она все время плачет? Ведь это катастрофа! Я должна ее успокоить, постараться убедить, что то, что она говорит – ошибка. Но как?»
Она сама не понимала, как ей удалось успокоить мать, ведь у самой сердце разрывалось от жалости и сострадания к этой несчастной женщине.
Когда вернулась мать, они обе сидели за столом и вспоминали о своем детстве, о родителях, о том, что было. Мать, всегда такая собранная, домашняя, вдруг, все время повторяя одни и те же слова, рыдала.
Потом они оделись и отправились к бабушке в деревню. Мать шла молчаливая, опустив голову, словно чувствуя свою вину перед дочерью.
Приехав, они положили в доме вещи Лизы. Бабушка сразу ушла по делам, а Лиза и Миша остались в доме одни.
– Сынок, я очень устала, тебе не стоит ехать.
Миша не хотел ехать. Он был согласен остаться с ней в доме, но вместо этого сказал:
– Нет, мама, я тоже устал. Давай посидим немного, нам есть, о чем поговорить.
Он не хотел оставлять ее одну, хотя прекрасно понимал, что ей необходимо побыть одной.