Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 137, 16 часть
Ширяевы второй раз съездили в город, продали картошку на рынке. Татьяна ликовала:
— Как удачно мы с тобой, Вань, картошку денег выручили: ребятишкам обнов набрали и себя не обидели, теперь жить-то полегче будет.
— Хорошо бы, — вздохнул Иван, не особо веря жене, зная, что деньги она тратит направо и налево.
— Нога вот только болит… — пожаловалась Татьяна, — стыдоба, на улице жара, а я в галошах по городу щеголяю.
— Да брось ты, кто тебя тут знает, а я тебя и в галошах люблю, — улыбнулся Иван и мечтательно произнёс, — Сегодня у бабы Лизы отоспимся, завтра домой приедем, сходишь на приём к хирургу.
Татьяна остановилась и взволнованно сказала:
— Вань, у меня сердце не на месте. Домой надо ехать.
— Так и поедем, уж ночь-то у бабы Лизы переночуем, а утром сразу домой.
— Ты оглох, что ли, Вань? — задала вопрос она, начиная нервничать.
— Да вроде нет.
— А что ж ты меня не слышишь-то? — Татьяна смотрела на мужа взволнованно, надеясь, что он её поймёт, — Домой надо срочно: дети одни, вдруг да что учудили, да и деньги у них, наверное, закончились.
— Опять ты паникуешь…
— Так я же мать, как по другому-то?
— Так и я отец. Пока до деревни доедем, пока до бабы Лизы дойдём, это ж мы домой-то на ночь глядя приедем, Тань. — Иван надеялся переубедить жену, но она стояла на своём.
— За то дома ребятишки знаешь, как нам обрадуются! — фантазия у Татьяны разыгралась, глаза засияли, на щёчках появились соблазнительные ямочки, — Ой, что будет…
И Иван не смог ей отказать.
***
На улице стемнело. Алёнка смотрела в кухонное окно, ожидая приезда родителей и переживала. Ожог на руках болел и не давал забыться.
«Если сегодня не приедут, то завтра придётся сидеть без хлеба. Архаровцы последнюю рублёвку потеряли, вот и посылай их в магазин, — тужила она, — Прошке ещё как следует рубашки отстирать не удалось: сама не могу, а Тёмка с Пашкой стирали и толку мало: мальчишки они и есть мальчишки. После, погладили рубашки с грехом пополам, еле уговорила. Не вовремя я руки обожгла, ох, не вовремя…»
К ней подошёл Прошка и протянул руки, требуя:
— На ручки хочу-у!
— Взяла бы, да видишь руки-то у меня какие, болят сил моих нет.
— Бо́ба? — переспросил Прошка и не дожидаясь ответа, подул сестре на ожог, — Фу-у… Всё, бо́бы нет.
— Вот спасибо, но пока что взять тебя на руки не могу, потерпи. Скоро мама с папой приедут, а пока умывайся и ложись спать. — сестра чмокнула братишку в лоб, он обнял её. Тёмка с Пашкой наблюдали за ними у входа на кухню. Вдруг Пашка спросил сестру:
— Они нас бросили, теперь мы голодать будем?
— Да нет, конечно, они приедут, если не сегодня, то завтра, — заверила Алёнка брата и услышала знакомый звук подъехавшего мотороллера. Она выглянула в окно и увидела родителей. — Приехали! Я же говорила.
— Ура-а! — закричали почти одновременно братья, а следом за ними и Алёнка, но мотороллер тронулся, и родители уехали.
— Куда это они? — испуганно спросил Пашка, — Передумали что ли и решили нас бросить?
— Да не выдумывай, сейчас вернутся, — сказала Алёнка, не понимая, что происходит, потом до неё дошло, — они в гараж поехали мотороллер ставить, мамке не терпится бабушке Гале похвалиться обновками.
— Думаешь?
— А что тут думать — подождём и узнаем.
— Могли бы и занести, — высказал Тёмка своё мнение.
— Могли бы, да не могли, — улыбнулась Алёнка задумчиво, — ты же знаешь нашу маму, характер у неё такой: если что надумала, то её не отговорить. А пока, архаровцы, чайник на плиту поставьте, только к чаю уже почти ничего не осталось.
— А мы макароны разогреем, пусть едят, — предложил Пашка и добавил, — а то у меня они уже вот тут сидят, — он провёл ребром ладони по горлу.
…Алёнка была права, как только отец подъехал к дому, мать тут же настояла:
— Поезжай в гараж.
— Зачем в гараж-то, Тань? — попытался было возразить Иван, — Давай хоть сумки домой отнесём.
— Тут от гаража нести-то недолго — донесём. У меня всё продумано: мать не утерпит, в окно высунется и увидит, что у нас покупок масса. Пусть понервничает малёхо, а то всё меня за не пойми кого считает, а я умнее Ирки с Любкой вместе взятых.
— Ну, царица моя, тебе бы в политику идти, вот ты бы всеми там и вертела.
— Да запросто!
…Татьяна всё верно просчитала: как только они подъехали к гаражу, мать высунулась в окно, а потом не утерпела и вышла на улицу и для отвода глаз, стала звать кошку:
— Муська, кис-кис-кис, куда ты запропастилась, окаянная?! — подойдя к Татьяне с Иваном, она спросила, — Здрасте, а вы кошку мою не видали?
Иван не сдержался и засмеялся:
— Здравствуй, тёща! Так мы только что подъехали.
А Татьяна показала рукой на окно матери:
— Мам, здравствуй! Муська-то у тебя на подоконнике сидит и на нас смотрит!
— Да, здрасте-здрасте! Вот лихома́нка* э́нтакая, я её ищу, а она дома. Тьфу-у… — проворчала Галина, а потом спросила между делом, — А вы отке́дова** на ночь глядя?
— Из деревни, картошку в город ездили продавать, — Татьяна показала на сумки, — вот, обнов набрали.
— И много продали? — матери не терпелось узнать подробности.
— Да грех жаловаться, картошка-то славная уродилась: одна к одной. У людей не берут, а у нас прям из рук выхватывали.
— А почему в галошах?
— Да гирьку на ногу уронила, теперь хромаю… — ответила Татьяна, надеясь, что мать её пожалеет.
— Гляди-ка чё, — мать покачала головой, а потом вспомнив про банки с огурцами не утерпела, — Ты мне, Танька, банки-то с огурцами освободи и поскорей, мне они нужны.
— А я тебе куда их освобожу-то, выброшу что ли?
— Ничё не знаю, я тебя не просила огурцы солить, куда хошь, туда и девай, вот мой сказ. — заявила упрямо мать, прежде чем уйти, — Пошла я, у меня Муська не кормленная.
— Ну конечно, Муська — это Муська, а что внучата дома одни сидят, тебя это не волнует. — с укором высказалась Татьяна.
— А у внучат родители есть, вот пущай у них голова и болит.
Галина скрылась за воротами, ворча на ходу:
— Ишь чё, сами в город картошку продавать укатили, а меня обвинили, а я и ни с ном и ни духом не ведала. Вот ведь чё делается-то, обидно до чё…
Иван, закрывая ворота гаража, ухмыльнулся:
— Ну, тёща-артистка!
— А я тебе что говорила…
Тёща тем временем вошла в дом, открыла створку окна и полюбопытствовала:
— А картошку-то почём продавали?
— По пятьдесят копеек! — нарочно схитрила Татьяна, прибавив цену на картошку.
— Да неужто?! — услышав цену за килограмм, Галина чуть не выпала из окна.
— Ты ведь знаешь, мам, на базаре два дурака — один продаёт, другой покупает.
— Батюшки мои, э́нто я таки деньги упустила, надо было сразу утром за вами ехать, тьфу-у…
— Так ты же не знала, что мы уехали? К-хи-хи, — закатилась со смеху Татьяна.
— Да по́дь*** ты, чё сразу к словам-то придираться… — пробурчала Галина и закрыла створку окна.
Пояснение:
лихома́нка* — плутовка, пакость
отке́дова** — откуда
по́дь*** — пошла
© 25.10.2021 Елена Халдина, фото автора
#елена халдина касли #литература #деревенская жизнь #рассказы #проза #семейные отношения #дети
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение следует глава 137 Остаёшься за старшую Неблагодарные дети часть 17 будет опубликовано 27 октября 2021 в 05:00 по МСК
Предыдущая глава 137 Остаёшься за старшую часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7, часть 8, часть 9, часть 10, Ты меня подвёл 12, А она не моя дочь часть 13, Спаси меня, Тань 14, Я не хотел, прости 15 часть
Прочесть роман "Мать звезды", "Звёздочка", "Звёздочка, ещё не звезда"
Прочесть рассказ Письмо из армии