Первым желанием Маши, когда она узнала от санитарки о ребёнке, в деревне "Пеньки", было немедленно поехать туда. Женщина, не думая побежала на автовокзал. А там узнала, что именно в эту деревню автобусы не ходят, и единственным вариантом для неё, будет сесть на автобус идущий в соседний поселок, и выйти на повороте в деревню "Пеньки". А там уж, добираться пару километров пешком.
Автобус в поселок уезжал в ближайшее время, и Мария купила на него билет. Только потом задумалась о времени. Если ей придётся идти пешком, то по её подсчетам, в "Пеньках" она будет только под вечер. Как же ей потом добираться назад.
Маша поняла, что сглупила, сев в автобус, и не продумав все заранее. Но выхода уже не было, автобус бодро трясясь по ухабам, вез её в направлении деревни. А когда водитель, как договаривались заранее, тормознул на повороте, Мария вышла и ужаснулась.
Узкая насыпная дорога идущая с одной стороны вдоль поля, а с другой вдоль берёзовой посадки, вела далеко вперед. А на горизонте даже не виднелось никакого поселения.
Мария была в замшевых сапожках, на каблуках. И эта обувь явно не подходила для такой дороги. Она расстроилась от необдуманности своего поступка. К тому же, ей, как истинной горожанке, внезапно стало очень страшно находиться одной, среди деревьев и полей.
Женщина постаралась взять себя в руки, и поковыляла вперед, постоянно спотыкаясь на своих каблуках, об грязевые кочки.
Как она и предполагала, в деревню добралась уже ближе к вечеру. Хорошо хоть не стемнело ещё! Следуя указаниям санитарки из больницы, дом Антонины и Кузьмича, Маша нашла почти сразу. Дом был не сильно большим, но хозяйство там было крепкое. Весь двор был в постройках, из которых блеяло, мычало и кукарекало животное царство.
Мария дернула было калитку, но увидев большого пса, с радостным лаем несущегося ей навстречу, быстро притворила её назад. Всё что ей оставалось, это стучать по воротам, дразня собаку, так как дом находился в глубине двора, и постучать в окошко не было никакой возможности.
Лай собаки, а может и стук по воротам сделал свое дело, и вскоре на крыльце дома показалась женщина, которая по возрасту выглядела старше пятидесяти лет, как должно быть Антонине, усыновившей ребёнка.
Мария, ещё бредя по проселочной дороге, обдумывала дальнейшие действия. И решила не пороть горячку. Ведь, если верить словам санитарки, заговори она сейчас прямо о ребёнке, ей дадут от ворот поворот. Поэтому, Маша решила действовать хитростью.
-Здравствуйте, - крикнула она, заглядывая в ворота, - вы не выйдете ко мне, хотелось бы с вами поговорить.
Антонина, а это была именно она, открыла ворота и с недоумением уставилась на эту городскую фифочку. Одета она была, прямо скажем, совсем неподходяще для деревни. Не говоря уже об обуви на каблуках, которая была сейчас целиком заляпана грязью. Да и не по погоде одежда была - тоненькое пальтишко, яркий шарфик, и без шапки! Это на деревенском то ветру!
Пока Антонина с неодобрением оглядывала гостью, та начала тараторить, слегла волнуясь:
-Здравствуйте, вы извините меня конечно, я в вашей деревне в первый раз, а на улице так холодно. Я очень замерзла, и ещё мне хотелось бы с вами поговорить. У меня вот - гостинцы, - Мария протянула пакет с купленными в городе сладостями, надеясь, что Антонина пригласит её в дом.
Но деревенская женщина гостеприимства не проявляла. Подозрительно смотря на Машу, спросила:
-Да о чём нам с тобой разговаривать, ты к кому в деревню приехала?
-Я ни к кому, никого здесь не знаю. Вы знаете, у меня большие проблемы, с мужем. Я сбежала от него, и вот приехала в первую попавшуюся деревню, а сама здесь никого не знаю. -Маша картинно всхлипнула, и постаралась пустить слезу для убедительности. -Очень боюсь, что муж меня будет искать, поэтому не поехала ни к кому из знакомых. Думала у вас в деревне может гостиница какая есть.
-Гостиница? - расхохоталась Антонина, - да тут последний продуктовый ларёк то, десять лет назад как закрылся, и жителей почти нет. Ты бы хоть сначала поинтересовалась куда едешь, прежде чем сюда припереться.
-Пустите меня пожалуйста погреться, я немножко отдохну, и подумаю что мне дальше делать.
Антонина ещё раз оглядела незнакомку. Пускать постороннюю в дом ей не хотелось. Но с другой стороны, чем может навредить эта худосочная горожанка. На воровку вроде совсем не похожа, было видно что из богатеньких. И к тому же, Тоня, как любой деревенский житель, очень любила сплетни, и слушать про чужие семейный дрязги. Будет потом, что с деревенскими обсудить. Поэтому она чуть посторонившись, и прикрикнув на Барбоса, сказала:
-Ну проходи, коль не шутишь.
Едва войдя в деревенский дом, Маша принюхалась. Она знала, все квартиры где жили младенцы, можно было почувствовать по какому-то неуловимому духу детских присыпок, кремов. Но в этом доме пахло только навозом, от висевших рядом с дверью курток, парным молоком и ещё присутствовал кислый непонятный запах, природу которого Мария не смогла определить.
Но вдруг в дальней комнате заплакал ребёнок, и Маша поняла, она попала по адресу.
-Ой, а у вас ребёнок! Внук или внучка? - спросила она Антонину.
-Что сразу внук? Что же я, старуха по твоему совсем? Мой это сын! Ты мне зубы то не заговаривай, пошли на кухню расскажешь, что там у тебя с мужем приключилось, и как ты к нам сюда забрела.
Поставив чайник, Тоня сходила в комнату за ребёнком, и пришла на кухню уже с ним на руках. Начала кормить его детской смесью, из старой, как будто бы даже грязной, и явно не простерилизованной, бутылочки.
"Такие бутылки, с такими сосками, ещё наверное в советские времена выпускали"- думала про себя Мария, а сама в это время рассказывала хозяйке выдуманную историю, о муже - тиране, который избивал её. И как в один прекрасный момент, она просто сбежала от него, куда глаза глядят. И вот оказалась в их деревне, а теперь не знает что делать дальше.
-А может вы мне комнату сдадите, я бы хотя бы день-два у вас пожила. Я заплачу, хорошо заплачу, - говорила Маша не сводя глаз с ребёнка.
-Ну нет, дорогуша, в доме я тебя не оставлю, я знаешь ли, тебя знать не знаю. Сейчас чаю то попьем, с твоими гостинцами, и иди пожалуй. А ежель переночевать где хочешь, то к деревенским даже не суйся, здесь тебя никто не пустит. Вот только если наш городской....Такой же как ты, заблудший. Несколько месяцев уже здесь живет. его дом через дорогу вон. Увидишь, там машина такая большая во дворе стоит.
-Да нет, к мужчине я не пойду, что вы! - начала отнекиваться Мария.
-Не бойся, не обидит он тебя, хоть и угрюмый такой с виду. Это он сейчас такой серьёзный, а я его в детстве помню, хороший был мальчонка.Потом уехал, где-то в большом городе жил. Этот дом ему по наследству, от родителей, достался. В городе у него вроде и жена была, чего приехал сюда один, никто не знает, к нему то с расспросами не подступить. Попросись, он то тебя может и пустит на ночевку.
Но Маше, в этот момент, было особо не до разговоров. Не сводя глаз, она смотрела на малыша. В душе щемило, как ей хотелось взять его на руки, разглядеть.
И тут со стороны входной двери раздался грохот. Как будто бы ведро упало, и что-то разлилось. Антонина вскинулась:
-Опять что ли напился, алкаш.
И шагнула, направившись к мужу, с намерением отчитать его. Маша воспользовалась моментом:
-А давайте я пока подержу вашего сына. Кстати, как его зовут?
-Матвей зовут, на подержи, сейчас я быстренько проверю, что там этот алкаш мой натворил.
Мария осторожно взяла драгоценный сверток на руки. Как только она посмотрела в лицо мальчику, сердце ей сразу подсказало - это он, её племянник, ребёнок Алины! Этот разрез глаз, с пушистыми ресничками, маленький аккуратный носик, всё это были их семейные черты.
Но сердце сердцем, а убедиться в этом было нужно. Оглядевшись, Мария нашла ножницы, и аккуратно срезала несколько волосков с головы ребёнка.
Тоня вернулась на кухню злая. Кузьмич опять напился, и ей хотелось от души поорать на него, а ту эта приезжая сидит! Когда муж шатающийся походкой зашёл на кухню, Антонина выхватила Матвея из рук Маши, и сунула в руки пьяному Кузьмичу.
-На держи пока, хоть какая-то помощь от тебя. А я вот сейчас нашу гостью провожу.
Поторапливая Машу, она быстро выпроводила её из дома.
-Давай пошли, а то засиделась ты. На улице то, вон гляди, уже темнеет. До города явно сегодня не доберёшься. В общем, иди вон в тот дом. Хозяина Женькой зовут. Он тебя не обидит, за это можешь не переживать. И угрюмого вида его не пугайся.
Мария быстро распрощалась с Антониной. Ей было страшно видеть Матвея на руках у сильно пьяного мужчины, и хотелось чтобы Тоня, хотя бы быстрее вернулась в дом, и забрала ребёнка у мужа.
Попрощавшись, женщина пошла к указанному дому. Заглянув через щелку в заборе, она увидела во дворе дорогущий внедорожник. Мария подумала, что это городской житель, на такой машине, забыл в этой деревне. Ей было даже страшно стучать, да и тому же, попроситься на ночевку к одинокому, незнакомому мужчине!!! Раньше бы Маше такое даже в страшном сне не приснилось. Конечно, был ещё вариант - попросить этого мужчину отвезти её в город, заплатить ему в конце концов. Хотя вряд ли человек на такой машине, испытывает нехватку в деньгах. Но, Марие, пока очень не хотелось уезжать из деревни. Чуть-чуть подержав Матвея на руках, уже не хотелось отдаляться от него. Поэтому, собрав всю свою волю в кулак, Маша постучала в этот дом.
