Ирину кольнуло то, как Юля произнесла имя этого ловеласа. Неужели он решил соблазнить эту девочку, чтобы досадить ей, Ирине? А она – сразу заметно, что ей это понравилось, и Андрей это заметил.
- Да, это наш деревенский дамский угодник, - с улыбкой, полушутя сказала Ирина, – так что будь осторожнее – не заметишь, как он тебя околдует!
Девушка молча пожала плечом.
- Мама, о чем ты говоришь? – воскликнул Андрей. – Он ведь старый! Ему, наверное, уже под сорок? Правда, Юлек?
Ирина улыбнулась:
- Значит, я совсем старая – мне уже сорок.
Андрей смутился, он не хотел назвать мать старой.
- Ну, ты тоже сравнила! Ты у нас красавица и молодая всегда!
- Ну ладно тебе! - Ирина потрепала сына по щеке. – Нужно готовиться к поездке к отцу. Вы поедете со мной?
- Конечно, поедем. Правда, Юля?
- Не знаю, я бы поспала немного – ты разбудил меня очень рано, - Юля потянулась.
- Да и то правда, сынок, - поддержала девушку Ирина, - давай съездим вдвоем, а Юля поспит.
Андрей молча согласился. Ему не нравилось, что девушка стала более холодной в отношениях с ним. Он сердился на себя за то, что не сдержал ревности к Сергееву, что Юля это заметила.
Ирина собрала сумку, взяла свежие газеты и журналы – Олег всегда читал их – и они с Андреем выехали. Навстречу им и в попутном направлении по селу ехали машины – одни груженные зерном, другие направлялись в поле. В открытые окна машины врывался запах горячих шин, соломы, горячего зерна. Ирина вдыхала этот знакомый с детства и такой волнующий ее запах, не замечая пыли, которая попадала в салон. Андрей стал закрывать окно со своей стороны, отмахивая ладонью пыль от лица. Ирина заметила это.
- Пыль мешает, сынок? Это хорошая пыль! Она пахнет хлебом.
- Я понимаю, мама, - виновато глядя перед собой, сказал Андрей. - Просто я отвык от нее.
В больнице Олег встретил их в коридоре. Он шел с тростью, прихрамывая на правую ногу, неся на перевязи левую руку в гипсе.
- Да ты уже герой! – воскликнула Ирина. – Тебе разрешили вставать? Или ты сам храбришься?
- Да разрешили, разрешили, - негромко ответил Олег. – Давайте выйдем во двор, там есть лавочки...
Он подошел к медсестре, сидевшей на посту, сказал ей что-то, и они пошли во двор. Под большим раскидистым каштаном стояли две лавочки, на одной из которых уже сидели, как видно, посетители с лечащимся здесь родственником.
Олег, Ирина и Андрей сели на другую лавочку, Ирина сразу стала раскладывать привезенные продукты.
- Вот, совершенно свежие блинчики, как ты любишь, вот сметанка для них – у Любы, соседки купила.
- Ириша, я недавно позавтракал, зря ты...
- Ну вот тебе и раз! – расстроилась Ирина. – Потом они будут уже не такие вкусные.
- Ну хорошо, давай съем один, - согласился Олег. – Андрюша, сходи в ларек, сразу за воротами больницы, купи бутылочку минералки.
Ирина расстроилась, что они не сообразили об этом раньше.
- Мама, я мигом слетаю! – успокоил ее Андрей.
Когда сын отошел, Олег спросил, когда Андрей собирается уезжать и как у него дела с Юлей.
-Не знаю, Олежа, - вздохнула Ирина, - кажется мне, что не любит она Андрюшу, так по сторонам глазами и стреляет.
Олег взял жену за руку:
- Тебе это только кажется. Это обыкновенная материнская ревность – для твоего сына нет достойных!
- Нет, ты не прав! Я же вижу, как она строит глазки Сергееву, принимает от него цветы.
- А что, этот бабник уже глаз положил на Юлю?
-В том-то и дело!
Ирина помолчала.
- А она, по ее виду, и не против вовсе. А видел бы ты ее взгляд, когда Андрюша не смог зарубить курицу!
- Да, - засмеялся Олег, - он у нас всегда отличался этим. Помнишь, как мы с Серегой принесли с рыбалки рыбу? Как он расстраивался, что ведь она живая, а ее нужно жарить!
- Помню, но Юле это не понравилось.
- Не расстраивайся, Ириша! Все у них будет хорошо. А как там уборка? Все в порядке?
- Да почти.
- А что такое?
- Да с техникой непорядок вышел. Два комбайна сразу встали, а ты же понимаешь, сейчас каждая минута на счету. Стоят в ремонте. Тебе Петр Иванович не звонил?
- Может, и звонил, здесь не к каждому звонку приглашают. А что Митрофанов, заведующий мехдвором говорит? Что думает мой зам?
- Митрофанов, конечно, бегает, гоняет своих, обещал до завтра выпустить оба комбайна в поле. А Петр Иванович обещает уволить всех, кто в этом виноват.
- Ну, так уж уволить? А с кем работать будет? И так молодежи почти нет в селе, давай еще и тех, кто остался уволим! Я позвоню ему!
Олег разволновался, Ирина поспешила успокоить его:
- Ты не волнуйся так! А то еще давление поднимется, не выпишут тебя. Когда собираются выписывать?
- А как ты без меня? – Олег обнял ее здоровой рукой.
- Скучаю, очень скучаю, - ответила Ирина тихо.
- Смотри мне, а то я знаю, что число желающих утешить в нашей деревне увеличилось.
- Олежа, можешь быть спокоен. Мне никто, кроме тебя не нужен.
Она не стала говорить ему о разговоре с Мишкой, понимала, что всякое воспоминание о нем будет Олегу неприятным.
Как будто услышав ее мысли, Олег спросил:
- От старшего, Сережи ничего не было? Не звонил?
- Нет, не звонил. Я звонила ему, правда, не сказала, что ты лежишь в больнице. А к тебе больше не приходили из милиции?
- Да нет, Николай Николаевич заходил, говорил, что за Батайском нашли еще одного такого, как я. Правда, поздно нашли...Вроде бы подозревают кого-то, но ведь это надо, чтобы свидетели были живые, как, например, я...
- Олежек, а если эти бандиты узнают, что ты остался жив? Они же захотят...
- Пусть хотят! Откуда же они узнают, что я в этой больнице? Да и вообще – не бери в голову!