(Или как расстреливали Белый дом в 1993 году)
Одним прекрасным октябрьским утром 1993 года я очутился возле голубых елочек Белого дома.
Под ними, словно елочные игрушки, приготовленные на Новый год детям в подарок, залег спецназ. Но не игрушечный, а настоящий. Серьезные, взрослые дяди играют в войну.
Танки стреляют. Стреляют по Белому дому.
Зритель этого нового шоу в перерывах между выстрелами занят мелким мародерством.
Голубой “Жигуль” К87-67 МТ дочиста выпотрошен, словно селедка. Из окошка 5-го этажа пристройки или крыла Белого дома торчит белый флаг капитуляции, придавленный рухнувшей на него рамой.
Иду в сторону Нового Арбата сквозь милицейские кордоны. Обыск. Потом еще кордон. И опять – обыск. Менее тщательный, чем первый. Лицом к стенке не ставят. И не выворачивают карманы.
Я возле магазина “Хлеб” на улице Чайковского. Магазин закрыт. Но хлеб продают через окошко, как в деревенском сельпо.
И вдруг начинается яростный пулеметный треск. Неподалеку от нас осыпается, словно пыльный коврик под ударами выбивалки, стена дома. БТРы, стоящие рядом, открывают ответный огонь.
Очередь приседает, старается замуроваться в стены, прячется во двор. Во мгновение ока рассеивается. Я пользуюсь моментом. И подбегаю к окошку. Пальба не стихает. В окне перекошенное от ужаса лицо продавщицы.
- Дайте булки, - кричу я, кажется, благим матом. Лицо у меня не менее перекошено, чем у нее.
- Какой? – орет она в ответ.
- За 150 рублей, четыре “розанчика”! – мой вопль взрывной волной вдавливает продавщицу куда-то вглубь. Впрочем, я как никогда вежлив.
- 600 рублей с вас! – кричит женщина в белом больничном халате.
- Пожалуйста!
Когда выстрелы стихают, очередь за хлебом возвращается на свои позиции и старается разобраться, кто за кем стоял.
Я подхожу к БТРам. Спрашиваю у бойца, высунувшего лицо с веснушками из люка:
- Куда вы направляетесь?
- Кто его знает! – на его лице та же растерянность, что и у меня.
- Каков был приказ?
- Неизвестно!
- Откуда ведется огонь?
- Х… его знает!
Думаю, что ответ на этот вопрос: куда мы идем и с кем воюем, - мы не знаем до сих пор...