Мир Кхеи был во многом похож на Землю. За одним досадным исключением: здесь царила вечная зима. Температура никогда не поднималась выше нуля градусов, но и двадцатиградусные морозы считались редкостью. Это была малопопулярная планета-колония Земли. Только выбора особого у меня и не было. Я начинала жизнь с чистого листа. Чтобы попасть на Кхею, я задействовала все свои многочисленные связи и потратила большую часть денег.
Щурясь от бликующего на снегу солнца, я шла следом за малоразговорчивым психологом по адаптации. Причем это был не обычный рядовой психолог, о чём свидетельствовала нашивка службы планетной безопасности. Я грустно улыбнулась. Совсем недавно я носила точно такую же. Что ж, теперь я уже не ведущий аналитик сектора освоения планет. И это было только моё решение.
- Планета относится к категории условно безопасных, - нарушил наконец молчание Алекс Мор, галантно пропуская меня в свой кабинет. Однако ж, любой день может стать вашим последним, если вы не будете соблюдать режим.
***
Теперь я работаю в большом офисном здании на втором этаже. Весь первый занимают разнообразные кафе, магазинчики, аптеки и даже отделения банков. А у меня целая студия. Отличная звукоизоляция, много зеркал и света. Я не сижу за компьютером вообще. На работу же иду в исключительно приподнятом настроении. Я кардинально изменила род своей деятельности, став учителем танцев. Каждый день ко мне приходят люди, мечтающие начать танцевать зажигательную сальсу и чувственную бачату.
Всю мою деятельность мягко контролирует и полностью спонсирует корпорация «Кирл», на благо которой трудятся офисные работники моего и двух соседних зданий. Её политика – психологически стабильные сотрудники, а танцы, как известно, укрепляют дух и тело.
У меня появилось много приятных знакомых. Я заметила, что здесь не принято говорить о чём-то личном. Самые безопасные темы – это работа и погода. Да, каждый вечер мы с особым вниманием слушаем прогноз погоды. Причём мало кого интересует, насколько холодно будет завтра. Всех волнует снег. Когда он начнётся. Точное время. До минуты.
***
Хорошо. Далеко. Колебания. Растекаюсь. Я Шаль-Рах. Перетекаю в Дин-Эра. Прохожу насквозь. Снова я. Мы не обмениваемся знаниями и эмоциями, мы делимся осознанием не-одиночества. Это важно. Это успокаивает. Скоро снег. Настроение меняется. Хочу почувствовать границы. Ффф, нет. Появляется другая грань ощущений. Давно не испытывал, но не ошибусь. Охотница. Жду.
***
В кафе мы втроём. Мой замечательный партнёр по танцам Андрей (куда же без него, если мы обучаем парным танцам?) и Алекс Мор. Первое впечатление о нём как о замкнутом и угрюмом человеке оказалось ошибочным. У него, как выяснилось, много работы и никакой он не психолог, а инспектор по обеспечению внутригородского режима. Что ж, логично. Лучше него никто бы не провёл инструктаж новоприбывшим. Но каждый день он выделяет время, чтобы встретиться со мной. Иногда мы обедаем вместе, но чаще он забегает в студию на несколько минут и смотрит на наши тренировки. Мне приятно внимание, жаль, что он держит дистанцию.
Откинувшись на стул, Андрей удовлетворённо произносит: «Завтра целый день на отдых». Алекс недовольно морщится: завтра целый день снегопад, а значит, у него опять напряжённая работа.
Я долго не могла привыкнуть, что весь распорядок жизни на Кхее подчинён снегу. Вздрагивала от сирен, извещающих, что через пятнадцать минут начнётся снегопад.
Свой первый снег я встречала в кабинете Алекса Мора. Стоя у окна, наблюдала, как стремительно пустеет улица и парализует дорожное движение. Любовалась медленно падающими снежинками. А после одной из первых выбежала во двор. Загребала снег горстями, подбрасывала его в воздух и не понимала. Почему снег несёт смерть? Вот же он, самый обычный. И вот я сейчас вся в снегу. Что не так? Любой человек, которого снег застаёт в пути, исчезает. Навсегда. Что с ним происходит? Не знает никто. Безусловно, в первые годы освоения планеты были попытки понять причину столь пугающего явления. Все они не дали результата. На данный момент исследования приостановлены. Выработана тактика безопасного существования на планете, не давшая ни одного сбоя за более чем сотню лет.
***
Занятия закончились. Отключаю аппаратуру, привожу себя в порядок, переодеваюсь и неспешно пью кофе. Закрываю студию. Проходя мимо женской раздевалки, слышу громкие голоса. «Реджина Бэггс», - без тени сомнения определяю я. Посещает все мои занятия, полненькая, но без комплексов. Танцует в обтягивающих шортах и ей всё равно, как это выглядит. Главное, ей удобно. Все её разговоры – эмоциональнонасыщенные. Она возмущается, восторгается, азартно спорит, шутит. Её муж инженер-гиперпространственник. На планете они уже более десяти лет.
Знаю, что подслушивать нехорошо. Но останавливаюсь.
- Вот и я говорю, уезжать надо с Кхеи. И желательно туда, где много солнца и воды. Мой сын в шоке, я в шоке, учителя только руками разводят. Ну как получилось, что такой перспективный ученик, спокойный уравновешенный мальчик ушёл в снег? Да он к нам на прошлой неделе приходил, вместе с сыном они какую-то игру на компе устанавливали.Что ж творится-то, а?
Из здания я выхожу задумчивая. Это не первый случай, когда подростки уходят из жизни таким способом. Психиатры называют это «синдром Кхеи», эдакий романтичный способ самоубийства, когда впереди не только небытие, но и неизвестность. Я злюсь. Дураки, назад ведь никто не возвращается. Я разворачиваюсь. Мне нужно в архив. Иначе никак.
Мой бывший начальник был абсолютно прав. Я не смогу без информации. Я так и не поняла, как он, всегда и во всём строго придерживающийся буквы закона, пошёл на серьёзное должностное преступление – не аннулировал мой допуск ведущего аналитика. Тогда, на той нашей последней встрече, на заданный вопрос он по-отечески похлопал меня по плечу.
-Эх, Лира-Лира. Аналитик – это у тебя глубоко в голове, ничем не выбить. Когда-нибудь тебе обязательно понадобятся данные, а ты умеешь распоряжаться информацией, деточка. Я верю, она тебе, да и никому во вред не будет.
И я остаюсь один на один с мерным свечением экрана и бесконечным количеством данных, касающихся разных сфер деятельности на Кхее и принадлежащих ко всем периодам её освоения и обживания. Это отчасти напоминает меня-прошлую, только вот нет команды, работающей над проблемой вместе со мной, да и понятия нет, что же я хочу найти. Значит, буду всё делать наугад.
***
«На Снежной, как я её называю, планете очень мало животных. Биологи на нашей станции молодцы, изучают имеющуюся фауну с неиссякаемым энтузиазмом. До сегодняшнего дня наши интересы пересекались лишь изредка. Только вот после просмотра записи передатчика, установленного на шее пушистого белого зверька, напоминающего чем-то лисицу (ну люблю я в свободное время смотреть про животных), решил устроить с нашими биологами совместное чаепитие.
Экспериментальным путём было доказано, что с животными во время снега ничего не происходит. Но вот теперь я сомневаюсь. У зверя есть норка, однако ж он спал среди камней, чуть зарывшись в снегу. А вот на следующий день стремительно скрылся в норе на ночёвку. Обнаружил я это случайно, беспорядочно прокручивая записи. Выяснить, что именно в ту ночь шёл снег, не составило никакого труда. Лисичка пряталась от снега? Однако другие животные снегобоязни не демонстрировали. Простое совпадение? Жаль, что проследить закономерности я не мог, зверёк умудрился сорвать с себя датчик.
Вот и сидел я поэтому сейчас с биологами, пил чай с кексиками и выспрашивал про здешних лис. Узнал, кстати, много интересного. Но ничем таким, что резко отличало бы этих зверьков от других, лисички не обладали. Почему я тогда не поделился ни с кем своими идеями? Наверное, виновата моя низкая самооценка. Куда уж мне, простому механику, указывать что-то учёным-биологам? Делятся со мной информацией – этого уже много. Только вот я наблюдательный. Обращаю внимание на незначительные мелочи. Что ж, моя теория постепенно обрастает фактами».
Вот и всё, что осталось от дневниковых записей Сэна Сальмо, младшего корабельного механика, участвовавшего в экспедиции «Освоение Кхеи». Почему эти заметки вообще не удалили как не несущие никакого научного или практического интереса, а оставили для истории в городском архиве? Думаю, дело в том, что на Кхее Сэн Сальмо начал писать роман «Тоска по Земле», ставший впоследствии чем-то вроде классики.
Время для меня замирает, я хочу просмотреть всё, что есть в базах данных по начальному этапу колонизации планеты. Именно тогда люди пытались выжить, приспособиться, найти ответ, совершали ошибки, проигрывали снегу.
Домой я возвращаюсь поздно ночью. Занятия танцами на следующий день проходят как в тумане. Андрей, угадывая моё состояние, проводит разминку сам. Я автоматически повторяю его движения и растяжки. Но мои мысли отнюдь не о Кхее. Вчера в архиве, барабаня пальцами по клавиатуре, я почувствовала, как оживаю. Будто я наконец-то на своём месте. Видно, мало кардинально изменить свою жизнь, надо ещё как-то принять её, не заскучать через пару месяцев. А я до сих пор вижу сон, повторяющийся из раза в раз. Лето. Солнце. И я иду босая по горячему песку. А впереди река. Перекинутый через неё висячий мост. Хочу и не могу решиться зайти в холодную воду.
Я скучаю по близким мне людям, по работе, по местам, где мне было хорошо. Станет ли эта боль когда-нибудь глуше?
На следующее занятие к нам неожиданно присоединяется Алекс Мор. Он старается. Ошибаясь в шагах, обаятельно улыбается. И вроде бы получает от музыки и танца удовольствие, только вот взгляд напряжённый. Я же наоборот: тело наполняется приятной лёгкостью. После сальсы мы делаем пятиминутный перерыв. Алекс подходит ко мне.
- Привет.
Я придирчиво осматриваю его:
- У тебя неприятности на работе?
- С чего ты взяла? – кажется, он не удивлён моему вопросу.
Я слегка смущаюсь:
- Не знаю. Ты выглядишь очень усталым, а ещё… может, мне кажется, каким-то более собранным, будто готовишься нанести удар или стараешься увернуться от него.
- Это ты такие выводы сделала, глядя, как я танцую? Язык тела?
- Нет. Это, конечно, тоже, но больше глаза.
Он слегка качает головой:
- Просто плохо сплю в последнее время. Ты тоже, ведь так?
Что-то мне не понравилось в его тоне.
- Да, вечерами засиживаюсь в библиотеке.
Это почти правда: библиотека примыкает к архиву. Дальнейшего разговора не получилось: Андрей включил музыку. На вторую часть занятия Алекс Мор не остался.
***
Голова болела, глаза слезились. Мои поиски зашли в тупик. Нет, не так. Я врезалась в стену. Кто-то очень профессионально подчистил всю информацию. С таким я ещё не сталкивалась. А опыт у меня был. Причём очень большой. Хотя любое действие оставляет следы. Я знаю, в каких местах изъяты данные, где их заменили на другие. А это тоже о многом говорит. И, что самое интересное, все официальные записи Сэна Сальмо удалили. Эх, что-то механик понял. А те заметки про белых лис сохранились случайно, потому как были в отделе художественных записей. Теперь я почти уверена в этом. Включаю тихую музыку, закрываю глаза. Успокаиваюсь. Что я могу ещё сделать? Мне доступны черновики Сэна Сальмо. Может, найду там что-то интересное?
Я разочарована. Отрывки из романа, выстраивание сюжета и описание характеров героев. Однако ж я с завидным упорством просматриваю все записи. Здесь попадаются коротенькие зарисовки, рассказы без начала и конца, красивые имена, отдельные предложения. И повесть, где действие происходит на Кхее. Только вот снова ничего. Всё внимание направлено на конфликт характеров молодой учёной и капитана корабля. Любовь и никакой науки. И снова заметки-идеи для так и не написанных романов. Внимание притупляется. Я просматриваю ещё несколько страниц, когда понимаю: я пропустила что-то важное. Возвращаюсь назад и медленно перечитываю текст:
«К рассказу «Снежная планета».
Они неспешно идут по недавно разбитому парку. Здесь установили даже ледяной фонтан. Игра света - и кажется, будто плещется вода.
- Тебе, наверное, очень одиноко, если ты раз за разом ищешь встречи со мной.
Она лишь устало улыбнулась.
- Иногда мне кажется, ты гораздо человечнее всех окружающих меня здесь людей.
Он расхохотался:
Ни за что на такое не соглашусь. Что у тебя случилось?
- Он уехал на Землю. И даже не попрощался.
Её слёзы растапливают снежинки на щеках. Она вся такая потерянная. Глаза горят. Вся горит. Так и представляю, как попадающий за шиворот снег холодит взбудораженное предательством тело».
У меня по спине ползут мурашки. Становится более чем интересно. Эти двое на улице. В снегопад. И нисколько их снег не напрягает. Рассказ-фантастика? Вряд ли. Сэн Сальмо писал только в стиле реализм. Нигде ни на шаг от этого не отступал. А тут вдруг такое. Быстро проверила: этот отрывок так и не дорос до рассказа.
У меня появляется новая идея. И опять перед глазами мелькают таблицы, бессчетное множество фамилий и цифр. И я наконец нахожу то, что хотела найти. График проведения экстренных работ по синхронизации гиперпространственных каналов. Здесь одни данные были заменены на другие. Причём скорректировали время проведения этих работ. Даже не дату. Вызываю метеоданные за тот далёкий период. В этот день шёл снег. Шесть часов. Вывод напрашивается только один: эти работы проводили в снегопад. А если учесть, что данный вид работ подразумевает нахождение людей на открытом пространстве и то, что с инженерами ничего плохого не произошло (проверяла, все они благополучно вернулись на Землю в течение следующих пяти лет), вырисовывается очень любопытная картина: снег – не всегда смертельный исход, только сведения об этом тщательно замалчивают.
***
Установилась чудесная погода: солнце и лёгкий мороз. Работы у Алекса Мора убавилось, угрюмость прошла. Мы стали чаще видеться. Не единожды я порывалась заговорить на интересующую меня тему и каждый раз себя останавливала. Безусловно, Алекс знал несоизмеримо больше обычных обитателей города. И мог при желании рассказать мне что-то полезное. Но я была уверена, что есть те, кто в курсе истинного положения дел на Кхее и тщательно оберегают эту тайну. Не зная, что они скрывают, нельзя понять, кто за этим стоит, и на что они пойдут, чтобы сохранить всё так, как есть. К сожалению, Алекс вполне мог оказаться одним из них.
Поисками информации я тоже больше не занималась. Решила сделать перерыв и пока не думать об этом. У меня было очень мало информации и никаких фактов, на которые я могла бы опереться. Однако ж мозг, нет, правильнее сказать, моё воображение, пришло к единственно возможному выводу, отправной точкой которого стал всё тот же отрывок Сэна Сальмо: «…ты гораздо человечнее». А что, если её собеседник – не человек? И на Кхее есть разумная жизнь, пик активности которой приходится на снегопад? А дальше можно вообще много чего допридумывать. Что питаются они, например, теми белыми пушистыми зверьками, а тут вдруг люди. Ну и их попробовали. Не в прямом смысле, конечно. Камеры фиксировали сам процесс исчезновения. Рядом – никого. Был человек и ррраз – нет. Скафандр, к слову сказать, никак не защищал. Нда. Грубо. Но как версия. И если я недалеко ушла от правды, то теперь ясно, почему это тщательно замалчивают. Есть строгий закон. Нельзя колонизировать планету, на которой присутствуют разумные существа вне зависимости от стадии их развития. А вот Кхея, как я выяснила, стратегически важный объект. Именно здесь оказалось возможным установить канал входа/выхода из гиперпространства. Эдакая пересадочная станция для дальнейшего освоения и изучения космоса.
***
Было ли моё решение тщательно взвешенным или я поддалась сиюминутному настрою? В какой-то момент, сидя у окна в своей уютной гостиной, я отбросила книгу и встала на подоконник. Шёл снег. На город неспешно наползал вечер. Шторы на окнах напротив были тщательно занавешены. Словно назло трусливым соседям я открыла форточку и попыталась поймать снежинку. Ничего не получилось. Только вот я мгновенно замёрзла. Нет, открывать окна во время снегопада было не опасно. Однако люди подсознательно боялись так делать.
В голове не осталось мыслей. Быстро одевшись, я вышла из квартиры. Осторожно ступая, стала спускаться по лестницам. Тишина подъезда, казалось, возмущённо звенела. До последнего я думала, что у меня ничего не получится. Что мне не дадут выйти из подъезда. Но вот я осторожно приоткрываю железную дверь, а меня никто не останавливает. Делаю первый неуверенный шаг, вздрагиваю от шума закрывшейся двери.
Руки холодеют, сердце тяжело бухает, а по телу разливается неприятная слабость. А вдруг все те, что ушли в снег, думали так же, как я, каким-то образом пришли к аналогичным выводам и вышли, надеясь открыть правду и вернуться? А я, точно самонадеянный подросток, совершаю свою последнюю ошибку.
Пусть так. Приступ паники проходит. Я снова чувствую себя комфортно. Вечер прекрасен. На Земле я очень ценила такие прогулки. Мало прохожих. Крупный снег. Фонари, не справляющиеся с надвигающейся темнотой. Этакое ленивое спокойствие. Когда можно неспешно подумать о чём-то своём, приятном. А здесь ни души. Странно, но я не испытываю азарт. Я просто иду, наслаждаясь одиночеством.
Ничего не происходит. Кажется, я отошла довольно далеко от дома, когда боковым зрением уловила движение. Вскрикнуть не успела: рядом со мной оказалась пушистая белая лисица. Мы со зверьком молча изучали друг друга. Лис оказался обладателем умных голубых глаз.
- Как же ты здесь оказался? – удивилась я. Лисы обитали значительно южнее города.
Зверёк развернулся и, петляя, скрылся за ледяным фонтаном. Я пошла следом, уже зная, что ждёт меня там совсем не лис.
Он был высокий. Заострённый подбородок, седые волосы. Я боялась встретиться с ним взглядом.
- Ну здравствуй, охотница.
Голос был хриплый и… весёлый. Я осмелела и посмотрела в его глаза, чтобы в ту же секунду объединится с ним разумом. Теперь я знала то, что он позволил мне знать.
Выныривала из его сознания, словно из чего-то липкого и неприятного. Он с интересом рассматривал меня, выводя снежные узоры на скамейке. Я и не поняла, когда мы сели. Раса Шаль-Раха могла жить в двух ипостасях – привычной нам материальной, в той, что он был передо мной сейчас и совершенно непонятной мне, в которой он являлся лишь… энергией?
- Шаль-Рах. У тебя ведь добрые глаза.
- Почему ты разорвала единение?
- Хочу, чтобы ты сам всё рассказал. Словами.. Чтобы я воспринимала твой рассказ, будучи только собой.
- Ты и так уже всё знаешь, охотница. Кхея – наша родная планета. Чтобы сохранить материальную ипостась, нам нужна материя. Единственным источником материи для нас всегда являлись каэши. Ты их называешь белыми лисами.
- Постой, а так ли вам важна материальность? При единении я успела понять и почувствовать: материальность – это границы. И ты чувствуешь себя как человек, попавший в замкнутое пространство, из которого быстро откачивают воздух. Тебе сейчас больно дышать и страшно.
Снова смех:
- Лира, ты не всё успела понять. Нам нужно это чувство запертости, отчаяния и безнадёжности. Вернувшись в свою привычную ипостась, мы начинаем острее испытывать счастье. Такая эмоциональная встряска нам необходима. Иначе с нами произойдёт то, что случилось с расой ильраев.
- Ты хочешь сказать, что на Кхее , помимо вас и людей, есть ещё разумная жизнь?
- Лира, ты забавна. Ты чудо. И люди в своём неведении меня так веселят. Наивные. Ильраи освоили большой сектор космоса. У нас с ними общие корни. Но они, отказавшись от материальности, ушли глубоко в себя. Даже мы не можем общаться с ними. Для них больше нет времени и пространства. И вы, люди, не изобрели технологию входа и выхода в гиперпространство, вы просто научились входить в контакт с ильраями и использовать их для скачков-переходов в космосе. И не смотри на меня так, Лира. Твоё техническое мышление вопит о невозможности такого. Вы не знаете о существовании ильраев, для вас всё это вписалось в законы физики. А они… им нет до этого никакого дела.
- Шаль-Рах, так много информации, я не успеваю осознать.
- Подумаешь об этом после. Я не могу долго быть с тобой. С каждым мгновением мне всё острее хочется разорвать границы.
- Я не спросила самого главного! Те люди, когда шёл снег…
- Их больше нет, - Шаль-Рах с силой сжал кулаки, - мы их использовали как каэши. Ощутить границы с помощью людей – это ничто не заменит. Столько противоречий, стремлений, надежд, боли заперто в вашем теле.
- Но это убийство!
- Знаю. Мне жаль. Но это сильнее нас. От такого могут отказаться единицы. Если тебе от этого легче – я не поддался искушению.
- Почему ты называешь меня охотницей?
- У нас есть Кодекс охоты. Забирать материальное нам разрешено только в снег. У тебя сознание охотницы. Ты искала меня, даже не сознавая этого. Я начал чувствовать тебя давно, почти с момента твоего прилёта на Кхею.
- То есть вы всегда рядом. И могли бы убивать нас - не морщись, Шаль-Рах, для меня это не имеет других названий – в любое время, не смотря ни на какие преграды, если бы не Кодекс охоты?
- Да.
Было в этом коротком ответе много зловещего.
- Надеюсь, вы не поменяете свой Кодекс и будете ему верны. Всегда, – мои слова прозвучали жалко.
Шаль-Рах смеялся. Хрипло, отрывисто, через боль.
- Если бы ты не прервала объединение разума, не боялась бы сейчас.
- Будешь так смеяться – снега наглотаешься, - мрачно говорю я. Это странно, но с ним спокойно, будто он человек.
- Почему никто не тронул инженеров-гиперпространственников во время снега?
- Работа гиперпространственников была связана с ильраями. Не наша сфера охоты. Твои вопросы закончились?
Я молчу. Он проводит пальцами по моей щеке:
- Настало время поделиться с тобой частичкой себя, охотница. Это твоя первая охота. Ты готова?
- Нет, но да…
Снег застилает глаза. Да и снег ли? Дождь. Всё сделалось размытым. Ближайшие дома, силуэт Шаль-Раха, я… Нет больше меня. Пустота и холод. А потом – взрыв тысячи звёзд. Скрип-скрип. Скрипят качели. Весна. Где-то там во дворе смеются дети. А я сижу за столом и учу уроки. Я – запах цветущего тополя, запах пожелтевших от времени книг. Я – ускользающая мысль моего умирающего отца, я – карандашный набросок безответно влюблённого в меня художника.
Я снег. Хочу ласково обнять город, так похожий на мой родной, тот, который оставила далеко на Земле, успокоить хрупкую девушку, ссутулившуюся на скамейке. Я – эта девушка. Я улыбаюсь. Я плачу. Потому что только сейчас отпустила прошлое. Готова назвать Кхею своим домом. И больше не буду терзать себя воспоминаниями о том, как мне когда-то было хорошо. Я наконец-то позволю себе быть счастливой. Вытираю слёзы и спешно отряхиваю снег.
Город ожил. Запели снегоуборочные машины и мётла дворников. Иду наугад. По знакомым и незнакомым улочкам. И даже не удивляюсь спешащему мне навстречу Алексу Мору. Интересно, он знает, что я вышла в снег? Что-то мне подсказывает, что не могла моя прогулка оказаться никем не замеченной. Прищуриваю глаза в ответ на его тёплую улыбку.
- Лира, - говорит он мне, чуть запыхавшись, - завтра не будет снега. Может, прогуляемся? Давно хотел показать тебе, как здесь бывает красиво.
Под ногами хрустит снег. Мы вместе. Рука в руке. У каждого своя тайна. И где-то рядом, я хочу так думать, Шаль-Рах.
Автор: Екатерина Тимонина
Источник: http://litclubbs.ru/writers/3352-zavtra-ne-budet-snega.html
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
#зима #снег #холод #планета #переселение #фантастика #космос
