Тонька готова на всё ради своего ребенка. Она решила так, едва узнала, что станет матерью.
Антонина была из той породы активных и деловых женщин, которые могут тащить на себе работу, дом, ребенка и всё на свете. Тонька тащила б и мужа, если б он у нее был.
В студенческие годы она познакомилась с Петькой и почему-то подумала, что он должен стать тем единственным, ее поддержкой и опорой. Пару месяцев робких гуляний Тонька завершила решительно: она определила для себя, что отношения с Петром нужно «вывести на новый уровень».
Не учла Тонька лишь одного: кавалер ее был готов ко всем плюсам этого «нового уровня», но вот идея взять на себя ответственность за последствия такого перехода его не прельщала. И узнала девушка об этом сразу же после того, как рассказала Петьке о своем интересном положении.
«Тонь, ты что… Мы ж не можем так сразу… – испуганно заблеял кавалер, огорошенный новостью о грядущем отцовстве. – Нам надо на ноги подняться, окрепнуть… Я найду денег, мы решим эту проблему, а когда-нибудь потом у нас обязательно…»
Оскорбленная Тонька отвесила Петьке звонкую оплеуху и стала жить так, будто и не было его в ее жизни. Незадачливый папаша появился еще раз, сунул ей в карман хрустящие купюры и окончательно исчез.
Антонина же приобрела твердую уверенность: отныне главным мужчиной в ее жизни станет сын. Она не сомневалась, что ждет именно его, а не дочку.
Так и случилось: погожим весенним деньком на свет появился прелестный карапуз. Маленький Слава был светом в оконце, главной радостью Тоньки. Она изредка возила его в деревню к своим родителям, но больше предпочитала самостоятельно справляться с воспитанием мальчика.
Он рос послушным ребенком. Тонька старалась уберечь его от всего: от нахального соседского мальчишки, который отбирал у ее Славы игрушки на детской площадке, от воспитательницы детсада, несправедливо относящейся к ее ребенку.
«Вырастет – будут ему и тревоги, и волнения. Пусть пока детством наслаждается», – отвечала Тонька на все замечания знакомых, что она чересчур опекает мальчика.
Особенно сложные отношения у Тоньки были со школьными учителями. Она считала, что тебе не могут разглядеть таланта ее мальчика и с предубеждением относятся к нему.
«Почему вы поставили ему двойку? Да, он не выучил стих, но вы же должны понимать! Мальчику некогда, он вчера температурил! До этого вы поставили ему четверку за сочинение...Знаете ли, мне кажется, вы не в силах быть объективной и специально занижаете оценки моему ребенку, хотите отбить у него тягу к учебе!» - высказывала Тонька претензии русичке.
Учительница русского языка и литературы Елена Николаевна была главной "занозой" (по выражению Тоньки) в педколлективе. Она почему-то хотела, чтобы Славка (как и все другие дети) всегда приходил на урок с выполненной домашней работой и не могла "войти в положение", когда тот по каким-то причинам этого не делал.
Надо сказать, что Славка хорошо учился. Не отлично, конечно, но в основном в его дневнике были "четверки", порой залетали туда и "тройки", и очень-очень редко гнездились жирные "гуси-лебеди".
Антонина в свое время с маленьким ребенком на руках умудрилась закончить учебу и найти "теплое местечко". В провинциальном городке, где они жили, с работой было не очень, но Тонька какими-то неведомыми путями устроилась на колбасный завод, и к тому моменту, когда ее сын пошел в школу, была уже начальницей одного из цехов. Она получала не только зарплату, премии за всевозможные успехи, но и находила возможность вынести через проходную какой-то провиант. То есть их семья из двух человек жила вполне себе неплохо.
Славка в отличие от своей деятельной матушки был мечтателем. Он мало заботился насущными проблемами. Да и зачем они ему? Всё - от выбора блюда на ужин до принятия судьбоносных решений - было на Антонине.
Когда сверстникам Славки начали брить лбы и выдать кирзовые сапоги, он внезапно ощутился на больничной койке.
"У него острейший приступ печеночной колики, а там еще камни в желчном бродить начали, - рассказывала Тонька всем подряд. - Чудом, буквально чудом успели довезти Славку до больницы! Еще бы немного... Ох, страшно даже подумать!.. Одно радует - теперь он в надежных руках! Зинаида Андреевна - врач от Бога! уж она-то поставит моего Славку на ноги!"
О врачебном мастерстве Зинаиды Андреевны ходили противоречивые отзывы, но о ее таланте "устраивать дела" знали все жители провинциального городка. Эта женщина всегда могла помочь со справкой, похлопотать о больничном или поставить тот самый диагноз, при котором носить портянки было категорически невозможно.
Славкина внезапная болезнь никого не удивила. Все понимали, что Тонька, бывшая на колбасной фабрике не последним человеком, уж точно могла найти к Зинаиде Андреевне подход. Как-никак перед свежим сервелатом, копченым салом, молочными сосисками и аппетитной мякотью свиного окорока мало кто устроит.
В общем, после скоротечного лечения Славку признали непригодным. Он решил воплотить свою детскую мечту и стать геологом.
"Тебе надо в люди выбиться! На что тебе эти породы, да реки," - зудела мать, услышав о планах Славки.
Крокодильими слезами, внезапными сердечными приступами и громкими криками о сыновьей неблагодарности Тонька получила желаемый результат: сын пошел учиться туда, куда она указала. На инженера.
Славка получил специальность, на которую рассчитывала его мать. Она же нашла ему работу.
"Место, конечно, не хлебное, но тебе пока на хлеб зарабатывать не надо, для это я есть. Перед тобой - перспективы значительные, - Тонька произнесла последние слова особенным тоном, чтобы подчеркнуть их важность. - Пообвыкнешься, наберёшься опыта и ума, обзаведешься связями, вот тогда все у тебя будет".
Работа Славке ужасно не нравилась. Она была скучной, рутинной, да и коллектив его состоял почти сплошь из мужчин, нещадно побитых временем и будто бы даже поеденных молью - сереньких, унылых и уставших от жизни. Славка затосковал после первой же недели.
Он-то надеялся быть среди молодёжи, там, где он сможет найти невесту.
Особой потребности в друзьях Славка не испытывал. У него была парочка школьных и институтских приятелей, они порой собирались вместе и обсуждали что-то. Но встречи становились все более редкими: друзья обзаводились семьями, другими интересами и заботами.
Славка хотел найти её. Ту, что станет его музой, соратницей, спутницей, Прекрасной Дамой, о которой он что-то читал в учебнике по литературе.
Но где и как найти её, если у тебя нет свободного времени? Славкин распорядок дня был расписан едва ли не по часам: мать знала, во сколько он возвращался с учёбы (потом с работы), как часто встречался с приятелями, куда направлялся по вечерам. Этот тотальный контроль каждым годом все больше раздражал, и Славка стал бунтовать против режима, установленного деспотичной Тонькой.
Сначала он начал задерживаться на работе, потом уходить куда, не предупреждая мать. Ее истерики всякий раз больно ранили мягкохарактерного Славку, но он, словно мантру, твердил про себя слова, однажды произнесенные его другом Вовкой: "Я уже взрослый человек, мне пора отлипнуть от материнской юбки, отпочковаться, чтобы начать свою собственную жизнь". При этом, не единожды Славке приходилось отказывался от своих планов, не в силах противостоять напору материнских слез.
Когда же Славка оказывался предоставлен сам себе, он не знал, что делать с внезапно полученной свободой. Девушек вокруг было много, но как познакомиться хотя бы с одной? Он репетировал речь, свои движения, мысленно выбирал подходящую барышню, уже собирался подойти к ней, но... робел, потел и не мог найти в себе смелости. Так было и в библиотеке, и в парке, и около кинотеатра и даже в очереди у магазина. Славка отчаивался от собственной нерешительности и все больше свыкался с мыслью, что никогда не сможет заполучить не только её, но и самую обычную девушку.
Дома же мать уже начинала намекать, что пора бы Славке подумать о невесте.
"Ты у меня замечательный, конечно, тебе не так просто выбрать подходящую девушку... Чтоб она соответствовала тебе, - заводила шарманку Антонина. - На абы кого свое время тратить не следует, в этом я тебя полностью поддерживаю... Ничего, я помогу: найдём тебе хорошую, работящую, без спеси и глупых требований".
Тонька начала поиски. Она придирчиво изучала дочерей всех своих знакомых, но все они были сплошь зазнайками, неряхами, неумехами и "просто неприятными особами".
Но решительность Тоньки не знала границ, однажды она должна была добиться желаемого. И, конечно же, сделала это.
Антонина выбрала Лену - застенчивую девятнадцатилетнюю девушку, переехавшую в город из её родной деревни. Она была тихой, скромной девушкой из многодетной семьи и, как считала Тонька, не имела притязаний на особенное отношение.
"Она с детства ничего не видела, вот и от тебя требовать ничего не будет, - наставляла Антонина сына. - Она и готовить, и стирать, и убирать станет... Такие и к работе привычные и домашнее хозяйство содержать могут. Ну а что не первая красавица, так с лица воду не пить..."
Красотой Лена не отличалась: она была блекленькой, с белёсыми волосами, сероватыми глазами навыкате и губами-ниточками. Тоненькая её фигура внушала жалость, а не желание восхищаться и поклоняться.
Надо сказать, что он смирился бы и с Леночкой, забыл бы про Прекрасную Даму, женился по настоянию матери, но надо же было такому случиться, что Славка влюбился.
Его музу звали Катериной, совсем как ту вольную душу из "Грозы" Островского (почему-то из школьной программы лучше всего Славка помнил то, что преподавала ненавистная его матери русичка). Девушка укладывала шикарную косу вкруг головы, носила тончайшие платья и была такой невесомо-воздушной, что от одного ее вида у Славки перехватывало дыхание.
Он заметил ее на остановке около библиотеки и потом больше недели каждый вечер проводил в читальном зале, надеясь вновь встретить. Увы, его Прекрасная Дама там так и не появилась.
Славка начал караулить девушку на остановке у библиотеки. Это также не дало результатов. Когда он уже отчаялся и начал думать, что она ему примерещилась, случилось чудо.
Субботним утром Славка с матерью покупали на рынке овощи. Пока Тонька придирчиво разглядывала кабачки, ее великовозрастный сын откровенно скучал, разглядывая прохожих. Он не любил походы на "базар" (так называла рынок Антонина), но терпеливо переносил их: совесть не позволяла ему взвалить тяжелые сумки с картошкой и прочей провизией на мать.
Антонина самозабвенно торговалась с продавцами помидоров, когда Славка заметил около соседнего прилавка свою Прекрасную Даму.
Вместе с еще одной девушкой она выбирала туесочки с малиной. Подружки смеялись над шутками торговца, заверявшего их, что его ягода - самая сладкая по всем городе, "такой даже в столице не сыщешь".
"Поэтому-то в ней самые жирные в нашем городе червяки, да?" - смеялись девушки.
Славка стоял, словно обухом по голове пришибленный и не мог налюбоваться ей. Из обрывков разговора он услышал, что её звали Катериной.
"Катенька, Катюша... Катерина... Чудесное имя...Так подходит ей", - крутилось в затуманенной славкиной голове.
Он не обратил внимание, как мать запихнула в сумку, которую он держал в руках, помидоры и отправилась к другому прилавку. Молодой мужчина был заворожен Катериной и не видел ничего вокруг. Зато Тонька, заметившая промедление сына, сразу сообразила, что к чему.
Антонина была по-своему мудрой женщиной. Она решила не задавать вопросов, а сначала разузнать, что это за девчонка.
***
Спасибо за внимание! Продолжение истории называется «Невесты для «маменькиного сынка».
На моем канале "Жить интересно" вы можете найти истории о мистике, дереве и ее обитателях. Советую почитать рассказы о том, как мать хитростью дочь замуж выдала, как зять пытался от надоевшей тещи избавиться, как мужик решил у сына жену увести, а также анекдот о похоронах по ошибке или о деревенских приворотах.