Буквально на днях в Белграде прошел юбилейный, двадцатый саммит Движения неприсоединения. Сербская столица стала местом его проведения не случайно, а в память об учредительной конференции Движения, проходившей там же 60 лет назад. Помимо всего прочего, саммит продемонстрировал, что в России о Движении неприсоединения не знают практически ничего. Стандартный вопрос по теме: «А что, оно всё ещё существует?». Другие популярные вопросы:
— А Сербия в него входит?
— А Россия?
— А Украина?
— А кто у них председатель?
— А в чем их цель сейчас, когда двухполярного мира больше нет?
Даже автор этих строк во время записи передачи для «Балканист ТВ» продемонстрировал, что не вполне компетентен: я не знал, что с июня 2021 года Россия в Движении неприсоединения имеет статус наблюдателя.
Единственное, что хорошо отложилось в памяти у всех, кто хоть немного интересуется историей международных отношений, это фотография 1961 года, на которой запечатлены вместе президент Египта Гамаль Абдель Насер, югославский лидер Иосип Броз Тито и глава Индии Джавахарлал Неру.
Фото вольно или невольно травестирует групповой портрет Сталина, Черчилля и Рузвельта в Ялте.
Там были хозяева мира, здесь — лидеры «третьего мира». Там — императорский дворец в Ливадии, здесь — королевский дворец на Топчидере, переделанный под резиденцию Тито. Там —довольный Сталин, мрачный Черчилль, тяжело больной Рузвельт, здесь — румяный Тито в белом плантаторском костюме, Насер, похожий на итальянского мафиози, экзотический Неру в шервани и чуридаре.
Из того, что учредительная конференция Движения неприсоединения состоялась именно в Белграде и первым председателем Движения, до следующей конференции в Каире, стал Тито, многие делают вывод о том, что именно участие Иосипа Броза в этом проекте стало решающим. На самом деле, это довольно далеко от правды. Попытаемся внести ясность.
На самом деле, Движение неприсоединения зародилось в Юго-Восточной Азии, оно стало реакцией на усиление коммунистического Китая и ухудшение советско-китайских отношений.
У Индии с Китаем все априори плохо: они извечные антагонисты. А у Индонезии отношения с коммунистической империей могли бы быть и хорошими, если бы ее президент Сукарно не выгнал из страны 150 тысяч китайцев. Пекин же, в свою очередь, поддержал попытку коммунистического переворота в Индонезии.
В общем, для двух стран с похожими названиями Китай был проблемой большой и близкой, в отличие от далекого СССР. Смерть Сталина и особенно развенчание культа его личности на ХХ съезде обострили советско-китайские отношения, а значит, сделали СССР потенциальным союзником для всех, кого пугали растущие геополитические амбиции Китая. С другой стороны, попытки активно влиять на Азиатско-Тихоокеанский регион стали предпринимать США: в 1954 году они учредили Организацию договора Юго-Восточной Азии (СЕАТО).
В этой атмосфере в 1955 году в Индонезии состоялась Бандунгская конференция: по-хорошему, именно с нее следовало бы вести отсчет Движению неприсоединения. Все положения, позднее ставшие программой организации, были впервые озвучены именно там. Это так называемые Десять принципов мирного сосуществования, развивающие и дополняющие концепцию, по-индийски называемую панча шила, восходящую еще к Махатме Ганди.
Среди прочего, эти десять принципов включают в себя:
— уважение прав человека и Устава ООН,
— уважение территориальной целостности государств,
— осуждение колониализма,
— отказ от вмешательства во внутренние дела других стран,
— отказ от военных соглашений с кем-либо из Великих Держав (членов Совбеза ООН),
— урегулирование территориальных споров мирным путем,
— уважение международных конвенций.
Отметим также, что стараниями министра иностранных дел Индонезии Руслана Абдулгани (у индонезийцев, как это ни удивительно, искони в ходу «придуманное Пушкиным» имя Руслан) в конференции приняли участие не только страны Юго-Восточной Азии, но и Афганистан с Пакистаном, Египет с Суданом и Эфиопией, Турция, Иордания, Йемен и многие другие.
Что до Иосипа Броза Тито, то на Бандунгской конференции он был, но исключительно в личном качестве, как почетный гость. Уместно предположить, что Тито запала в душу мирная инициатива азиатских стран: идея о равноудаленности от Великих Держав уж точно была ему близка. Появление в организации, получившей название Движение неприсоединения спустя шесть лет после Бандунга, стран Латинской Америки, а также трех европейских государств — Югославии, Кипра, а несколько позже и Мальты, с большой долей вероятности можно считать заслугой Тито.
Однако то, что произошло в 1961 году в Белграде, — по сути, скорее вынужденный ребрендинг, нежели создание чего-то принципиально нового. Это сродни превращению «Большой Семерки» (G7) сначала в Большую Восьмерку, а потом и в Большую Двадцатку (в промежутке был еще период «G8+5»). То есть число участников увеличивается, название корректируется, но суть остается неизменной.
Тогда почему истинные отцы Движения, типа того же индонезийского министра с родным для каждого россиянина именем, выдвинули на передний край Тито? Почему позволили именно ему купаться в лучах славы, что он с огромным удовольствием и делал целых четыре года, до передачи эстафетной палочки Гамалю Абделю Насеру?
Вспомните сказку про Маленького Принца. Там описывается следующая поучительная история: один турецкий астроном открыл астероид номер Б-612, но, когда он доложил о своем открытии на астрономическом конгрессе, его никто не воспринял всерьез, потому что одет он был по-турецки, в феску и шаровары. А пару лет спустя этот астроном прибыл на очередной конгресс уже в европейском платье, одетый по последней моде, — и на этот раз все ему поверили.
Это прозвучит несколько уничижительно для памяти человека, до сих пор называемого на Балканах просто «Маршал», но он в истории Движения неприсоединения, по нашему мнению, он сыграл прежде всего символическую роль «европейского платья».
Сильные мира сего скорее услышали бы и восприняли всерьез лидера одной из европейских стран (причем государства геополитически значимого и довольно крупного по европейским меркам), нежели колоритных азиатов и африканцев с непроизносимыми именами, чьи страны на карте еще надо поискать. А Югославия — вот она, в самом сердце Европы, ровно между социалистическим Востоком и капиталистическим Западом: прямо на линии разлома. И конференцию в Белграде проглядеть и недооценить значительно сложнее, чем конференцию в Бандунге.
Движение неприсоединения знавало разные времена. Несколько раз оно оказывалось на грани распада. Знаковая история произошла в 1979 году, когда очередную конференцию принимал в Гаване Фидель Кастро. Она совпала со вводом советских войск в Афганистан — страну, являвшуюся активным членом Движения. Предсказуемо, что участники конференции разделились: большинство действия СССР осудило, меньшинство — во главе с Кубой — поддержало. Как следствие, в течении тех четырех лет, когда председателем движения был Кастро (до конференции в Дели), оно было фактически пассивизировано.
К концу 80-х ситуация вроде бы начала выправляться: с размахом была проведена IX конференция Движения, причем снова — в Белграде (председателем организации стал председатель Президиума СФРЮ и будущий первый президент Словении Янез Дрновшек). А потом распались Югославия и Советский Союз, и в Движении неприсоединения всё опять стало плохо. Начался отток старых членов: ушла Аргентина, подали заявку на членство в ЕС Кипр и Мальта. Спасать Движение бросились те, кто его и создавал, — Индия и Индонезия. На конференцию в Джакарте в 1992 году многих делегатов пришлось буквально заманивать всеми правдами и неправдами. Однако индонезийцам удалось доказать, что и в новую политическую эпоху Движение сохраняет смысл. А в 1995 году оно наконец обзавелось самостоятельным бюрократическим телом: им стал Центр научно-технического сотрудничества «Юг-Юг» (то есть юга западного полушария с югом полушария восточного, или Юго-восточной Азии с Южной Америкой). Находится Центр, как это ни удивительно, в индонезийском Бандунге. На его открытии к присутствующим с приветственным словом обратился — кто бы вы думали? — Руслан Абдулгани. На тот момент — живой, здоровый и политически активный. Если у вас, любезный читатель, были иллюзии по поводу роли Иосипа Броза Тито в Движении, то именно на этом месте от них самое время избавиться...
Еще один момент, связанный с Движением неприсоединения, который неплохо бы иметь в виду. Входящие в него страны объединяла относительно недавно обретенная независимость, колониальное прошлое, необходимость «догоняющей модернизации» экономики и — не в последнюю очередь — проблемы с демократической передачей власти.
Назвать Джавахарлала Неру авторитаристом язык как-то не поворачивается, при этом он сам пробыл у власти 18 лет, потом 15 лет — его дочь, потом пять лет — его внук. По большому счету, всю вторую половину ХХ века Индией правил клан Неру-Ганди. Это не то чтобы плохо, но с точки западных представлений о функционировании политических институтов — не вполне демократично. Сукарно и его преемник Сухарто — и вовсе авторитарные правители в чистом виде, безо всяких экивоков. Сюда же вписывается и Иосип Броз, бессменно правивший Югославией с 1946 по 1980 год. Поразительная ситуация сложилась на Кипре,17 лет им руководил в качестве президента архиепископ кипрский Макарий (Мускос). Это вообще практически теократия — вопиющий анахронизм. В Латинской Америке своя специфика: военные перевороты, путчи, хунты, — в общем, с избираемой властью тоже все довольно кисло.
Короче говоря, недемократичность (подчеркнем еще раз — недемократичность в западном понимании) подавляющего большинства стран, входивших в Движение, была очень мощным фактором — цементирующим и сплачивающим.
В значительной степени она же держит Движение на плаву и сегодня, — при всем уважении к сотрудничеству по линии Юг-Юг. Неслучайно из всех постсоветских государств членами Движения стали Узбекистан (Ислам Каримов, 26 лет пожизненного президентства), Туркмения (Вечно Великий Сердар Сапармурат Туркменбаши, тоже пожизненный президент), Азербайджан (Ильхам Алиев — президент с 2003 года, его отец Гейдар Алиев фактически держал власть в республике с 1969 года, за исключением короткого периода 1990-93 гг.) и, конечно же, Белоруссия (она же — единственное европейское государство, входящее сегодня в Движение).
Председателем организации на данный момент является Ильхам Алиев, причем он в очередной раз поставил под вопрос само существование Движения, разморозив конфликт в Нагорном Карабахе. Действия Баку в этом конфликте совсем никак не соотносятся принципами Движения, перечисленными в начале этой статьи. Тем более, что Армения имеет статус страны-наблюдателя, то есть тоже не совсем чуждая Движению страна. Повторяется ситуация 1979 года с Фиделем Кастро. Только тогда Куба просто поддержала агрессора, а сейчас член Движения (и не просто член, а председатель!) сам является страной-агрессором...
Все это говорит нам о том, что Движение неприсоединения отчаянно нуждается в реформе или, как сейчас модно говорить, перезагрузке. Кое-кого из нынешних членов неплохо бы попросить прогуляться, подышать свежим воздухом. С другой стороны, Россия в принципе заинтересована в членстве в Движении неприсоединения, но нас сдерживает один из его принципов (устава как такового у Движения до сих пор нет), согласно которому туда не принимают членов Совбеза ООН.
В общем, следующая конференция Движения неприсоединения, которая состоится в 2023 году в Уганде, обещает быть интересной.
Читайте также: «Звездный час Югославии»: К 60-й годовщине создания Движения неприсоединения
Автор — Никита Бондарев,
канд. ист. н., доцент РГГУ