Боярская дочь, Феодосия Соковнина к 17 годам была уже девицей на выданье. Отец её, Прокопий Соковнин, был приближенным царя Алексея Михайловича, а потому жениха для дочери искал знатного. Когда к Феодосии посватался Глеб Морозов, отец был на седьмом небе от счастья. И было от чего: старший брат Глеба, Борис, был воспитателем Алексея Михайловича.
Глебу было уже 50 лет, он был вдов, но детьми не обзавёлся, поэтому искал молодую невесту, чтобы продолжить род. Феодосия приглянулась ему — добрая, кроткая, хороша собой. Для неё свадьба с Глебом тоже была выгодна, к тому же открывала большое будущее для её младших сестёр и братьев.
Сватовство было сказочным: позолоченная карета, запряженная двенадцатью породистыми лошадьми, богато разодетый жених, более сотни слуг. Морозов не очень-то желал всей этой суеты, но того требовали приличия. Свадебные гуляния также были впечатляющими и продолжались неделю.
В один из дней торжество посетила царская чета: молодой государь Алексей Михайлович с супругой Марией Ильиничной. Боярская невеста очаровала царя и он пригласил молодых супругов к себе на аудиенцию. С тех пор боярыня Морозова стала вхожа в царские палаты. Царь находил удовольствие в общении с не по годам умной и зрелой Феодосией, которая на все имела собственное мнение. Она неплохо знала историю, разбиралась в политике, что было редкостью для женщин той эпохи.
Столь близкие отношения породили множество слухов, в том числе о том, что родившийся через год после свадьбы сын Морозовых — на самом деле царский сын. Тем более, что новорождённый Иван был похож на Алексея Михайловича: голубоглазый, светловолосый. Подозрения усугублялись тем, что, по слухам, оба брата Морозовы были не способны иметь потомство. Детей не было ни у Глеба, ни у его старшего брата Бориса.
Так это было или не так, мы не узнаем уже никогда. В любом случае, Алексей Михайлович отцовство признать не мог.
И всё шло бы своим чередом, если бы боярин Морозов не умер в 1662 году. Наследство отца по закону досталось сыну, но так как ему было всего 12 лет, управляющей имением стала Феодосия.
Получив власть, боярыня стала влиятельнее, смелее в высказываниях и поступках. В пору бунтов и ослабления царской власти умная женщина многим казалась опасной.
После смерти патриарха Иосифа церковная власть перешла к патриарху Никону. Он яро взялся за реформирование церковных уставов, а царь не перечил ему, надеясь, что патриарх поможет ему утихомирить народ. Вот только многим перемены в церкви пришлись не по сердцу. Среди них была и боярыня Морозова. С Никоном у них сразу же возникла взаимная неприязнь, переросшая в вражду. Царь принял сторону патриарха.
Сначала они перестали общаться, а позже, когда Феодосия осмелилась не появиться на свадьбе царя с Натальей Нарышкиной, Алексей Михайлович разгневался так, что приказал её арестовать. Поводом к этому стало её общение с протопопом Аввакумом, который был истинным приверженцем старой веры и призывал народ не отрекаться от нее.
«Не умела ты быть покорной. Посему, по царскому велению, быть тебе изгнанной из собственного дома» — такие слова услышала Феодосия от архимандрита Иоакима, когда демонстративно перекрестилась перед ним двумя перстами. Её вместе с сестрой арестовали, заковали их в ножные кандалы и бросили в темницу.
На многочисленных допросах боярыня Морозова держалась гордо и непреклонно, допрашивающих её монахов называла еретиками. Наконец было принято решение разлучить сестер и отвезти в разные монастыри. Морозову отправили на бывшее подворье Псково-Печерского монастыря.
Закованную в цепи её повезли на дровнях через Кремль, мимо царских палат. Посмотреть на опозоренную боярыню собралась целая толпа. Этот момент, где Морозова возносит руку к царским окнам, думая, что её увидит государь, скорее всего, и показан на картине Сурикова.
Через полгода боярыне сообщили страшную весть — умер её единственный сын Иван. Горе безутешной матери было не передать словами. И снова многие полагали, что здесь не обошлось без царского вмешательства — пока был жив наследник, имение Морозовых принадлежало ему. После его смерти все богатства отошли в царскую казну.
Но и смерть сына не сломила боярыню. Все старания заставить её покаяться оставались тщетными. Тогда царь приказал пытать её и сестру. Их поднимали на дыбе, секли плетьми, держали раздетыми на морозе. Сколько ни уговаривали царя сжалиться над боярыней, он лишь топал ногами и кричал: «Не смейте вмешиваться!»
Наконец, Феодосию и Евдокию, перевезли в Боровск, где сначала заперли в остроге. Казалось, судьба сжалилась над ними — в тюрьме как-никак кормили и можно было молиться. Но вскоре пришёл приказ царя: "довести дело до ума и справедливого конца".
Обеих женщин посадили в глубокую земляную яму и не давали им ни еды, ни воды. Первой не выдержала холода, голода и жажды Евдокия. Феодосия отпела и оплакала младшую сестру, а через несколько дней, 12 ноября 1675 года и сама 43-летняя боярыня простилась с жизнью. Перед смертью она передала слова прощения так жестоко мучившему её государю, "ибо не ведал, что творил".
Интересная статья? Делитесь ей в соцсетях, ставьте лайки и пишите комментарии!
Хотите узнать историю своей семьи? Обращайтесь к нам по телефону 8 800 100 41 47
Центр генеалогии "Семейная реликвия"
