Первый вопрос будет о женской дружбе. Бытует множество предрассудков о том, что ее не существует, но мы считаем именно вас, примером того, что это всего лишь предрассудки.
— Мы с Татьяной не считаем себя подругами, тут скорее применимы слова «соратницы», «коллеги», «компаньонки». Слово «подруга» в наши дни приобрело оттенок однополой любви, поэтому оно дискредитировало себя. Если в XIX-XX веках незамужние девушки жили на одной квартире, потому что учились, зарабатывали себе на жизнь или занимались общественной деятельностью, то никому не приходило в голову строить по этому поводу разные домыслы. Было понятно, что это экономно и удобно для совместного ведения дел.
В наше время таких девушек обвиняют в нетрадиционной сексуальной ориентации, если это не сёстры. Я ни в коем случае не страдаю гомофобией, но меня угнетают такие слухи. Сейчас под женской дружбой понимается только лесбиянство, если, конечно, речь не идёт о замужних, родивших и «доказавших свою гетеросексуальность» подругах, желательно не особо близких. Общество тем самым показывает, что не мыслит никаких возможностей неполового взаимодействия даже в рамках одного пола! Тем самым XXI век сделал гигантский шаг назад, к животной дикости.
Как раз несколько вопросов о состоянии нашего общества. Почему на ваш взгляд, сегодня так популярны консервативные и патриархальные ценности? С чем это может быть связано? Скажем, в штыки воспринимается все, что идет вразрез мнению большинства.
— Проблема именно в том, что большинство не считает свои ценности патриархальными. Общество самодовольно и уверено в своей прогрессивности лишь из-за того, что теперь нужно ходить в джинсах и шортах, считается дурным тоном надеть днём нарядное платье и каблуки, предписывается стиль унисекс, красота позволяется только в «уместных» случаях, на праздниках и на интимных свиданиях. И лишь на основании этих внешних данных наше общество расценивает себя как венец прогресса.
На самом деле это всего лишь новая, обратная сторона махрового консерватизма. В нашем обществе принято «съезжаться» и «быть в отношениях», а поводом к свадьбе становится только ребёнок, в том редком случае, когда от него не решили избавиться путём аборта. Но это не свобода, это новый консерватизм, по-прежнему навязывающий женщине роль полового придатка к мужчине.
Мы не можем не заметить то, что последнее время у нас в республике ощущается некое давление со стороны религиозных организаций. У себя в паблике мы собрали цитаты местных религиозных лидеров, где они выступают против свободы женщин.
— Их цитаты явно реакционные. Но, хотя по убеждениям я атеистка, однако не вижу в религиозных организациях особой, ведущей силы мракобесия. Всё современное общество больно дискриминацией женщин, только все культуры больны по-разному. Женщин угнетают не только крестик, чётки или хиджаб, но в той же мере стринги, бритвенный станок и презерватив. Выйти замуж, сидеть дома и рожать детей – этого мало для самореализации личности? Разумеется, но чем лучше «встречаться – съехаться – ложиться на аборт»? Я вижу в этом только новую форму женского рабства, лишь с поправкой на обязанность самостоятельно зарабатывать деньги.
Обобщённо говоря, современную женщину освободили от хозяина-мужа, но пустили по рукам «гражданских мужей», «молодых человеков», работодателей и гинекологов.
Все мы, наверное, читали интервью с Толоконниковой и Алехиной о том, что происходит в российских тюрьмах. Недавно был опубликован отчет нашего бурятского омбудсмена Юлии Жамбаловой о том, что в женских колониях нарушаются права. А те женщины, которые освобождаются из тюрем, остаются не нужными обществу, мало того, это общество к ним безжалостно. На ваш взгляд, есть ли какие-то пути решения, что нам со всем этим делать?
— Общество не может уважать освободившихся из колоний женщин по той причине, что колония – это место коллективного проживания и коллективного наказания. На воле все имеют достаточное представление о том, что сокамерницы расправляются своими руками с теми, кого заказало начальство или кто им самим не понравился. О том, что это приют лесбийской любви. О том, что женская колония – это безликое стадо рабынь в казённых платочках, которое каждое утро гонят шить варежки. Неудивительно, что освободившихся женщин работодатели оценивают не выше чем работниц отупляющего, физического труда. Сам факт того, что женщина несколько лет только шила варежки и мыла продолы, с утра до поздней ночи, позволяет считать, что на умственную работу она уже не может быть способна.
Сам факт того, что заключённой неделями не позволяли принимать душ, позволяет считать, что и после освобождения она останется неухоженной и нечистоплотной. Стоит отменить все формы коллективного заключения, такие как общие камеры и отряды, отменить труд заключённых, кроме интеллектуальных занятий.
При одиночном заключении, при отсутствии рабского труда и при доступности гигиенических процедур женщины будут иметь больше возможностей сохранить своё достоинство, а постепенно к ним станут относиться с уважением и на воле.
И немного о личном: Вы сталкивались с какими-то стереотипами или предрассудками?
— Постоянно слышу и читаю о себе, что я незамужняя, бездетная, старая дева, мазохистка, «неудовлетворённая». Мои выступления против силовых структур трактовались как ненависть к мужчинам, которые меня отвергали. Если меня задерживали, то это расценивалось, как желание с моей стороны пообниматься с полицейскими. В каждом втором комментарии звучала просьба «найдите ей, наконец, мужика!», «вдуйте ей!» А ведь наши компетентные органы сами не брезгуют методами сексуального внедрения, и я таких навидалась, было бы желание.
Печально, что и свободолюбивые мужчины – оппозиционеры и правозащитники – следуют тем же путём, на каждом шагу проявляя свое превосходство по отношению коллегам-женщинам. На бытовом уровне всё обстоит не легче. В деловых отношениях и просто при случайном знакомстве всегда звучат три роковых вопроса: замужем? дети есть? парень есть? И после трёх «нет» начинается охота на ведьм.
Хотелось бы закончить вопросами о феминизме. Считаете ли вы, что в XXI веке феминизм остается актуальным. И какие задачи стоят перед феминизмом сегодня, на ваш взгляд?
— Безусловно, сегодня феминизм актуален, вместе с тем, изменились его задачи. Под этим изменением часто понимают закрепление формальных политических прав, но мне хотелось бы сказать о другом. В наши дни женщинам западной культуры уже не приходится бороться за свободу половых отношений. Зато приходится бороться за право НЕ жить половой жизнью.
Современные родители скорее согласятся видеть свою дочь тем, что раньше называли «распутной», но ни в коем случае не замкнутой, скромной девушкой, занятой серьёзными делами. Уже не важно, в браке или без брака, но девушка обязана иметь половые связи или хотя бы притворяться, что имеет «личную жизнь». Неприклеенность к мужчине воспринимается настороженно и вызывает, по меньшей мере, издёвки, а в худшем случае – расценивается как психическое отклонение или сектантство.
Современный мужчина, в большинстве случаев, запрезирает свою возлюбленную старше двадцати лет, если обнаружит, что она не имела половых связей до него. Считается, что она обязана была подтвердить свою востребованность чуть ли не с того самого момента, когда это стало физиологически возможным. Право на асексуальность – это право, которое мы потеряли.
А можете ли вы назвать себя феминисткой? Если да, то интересно, как вы впервые познакомились с феминизмом.
— Заинтересоваться вопросами феминизма меня заставил следующий момент. В 2012 году я с удивлением обнаружила, что одна моя статья ожесточённо обсуждается на феминистическом форуме. Это была статья «Защита девиц, или Половой вопрос», она была посвящена тому, как даже оппозиционеры унижают девушек из своей же среды. В то время такие репрессированные, как Толоконникова, Алёхина или Духанина, подвергались унизительным, сниженным наименованиям «девица», «девчонка», «дитё», «девушка-тинейджер», «дуреха», и всё это якобы с целью защитить их от уголовного преследования, вызвать к ним жалость со стороны правоохранительных органов.
Это всегда имеет однозначный контекст: ну выпорите уже, наконец, наших глупых девочек и отпустите, мы так за них волнуемся! Так сказать, милость к падшим призывали. Но, как известно, падших мужчин не бывает! Разумеется, мне тоже приходилось страдать от такой дискриминации. Однако, при глубоком сочувствии к женскому движению, я не могу назвать себя правильной феминисткой, поскольку я категорически против абортов.
И в конце беседы мы просим всех наших героинь обратиться к девушкам, к подписчицам, к читательницам и не только.
— Стремитесь к красоте, но не ради соблазнения мужчин, а ради сохранения своей независимости. Если женщина физически слабее мужчины, то она не должна отказываться от своего мирного оружия. И где прямая связь между красотой и мужчинами? Почему-то мы не считаем, что живопись, архитектура или музыка существуют только для соблазнения мужчин, так откуда такие предубеждения к внешнему виду женщины? Красота – это не то, что отмерено нам от рождения, это наш индивидуальный стиль, смелость, изысканность. Платье не отнимет вашу свободу, джинсы не подарят вам её, свобода – не в форме одежды, а в головах, в жестах и речи, в независимости мнений и поступков. Красота в сочетании с умом и достоинством – это необходимый барьер от грубого вторжения, как мужского, так и общественного мнения.
Дата: 16 июля 2016 года