— Рен! Возвращайся в реальность. Я не могу… Не могу тащить
тебя всю дорогу, — чёрная подводка Саиды потекла от пота и слёз.
Я бью кулаком в ближайшую стену, и боль в костяшках помогает
собраться с мыслями. Помогает выбраться из Серости.
Саида ведёт меня вниз по лестнице в маленькое помещение без
окон и закрывает за собой дверь.
Вдоль стен рядами стоят ящики с картофелем, банки с оливками и
маринованной рыбой. Саида отодвигает стеллаж, на котором я
замечаю только несколько мешков с мукой. За ним оказывается дверь,
потайная комната.
— Где мы? — спрашиваю её и замечаю, что дрожу.
Марго лежит на горе мешков риса, с тканью на глазах. Эстебан
сидит на каменном полу, прислонившись головой к кирпичной стене, и
поворачивается, заметив, что мы пришли.
— Рен? — подскакивает он ко мне. — Ты как, в порядке?
Ну, вроде бы он спросил именно это. Его губы шевелятся, а голос
звучит как пропадающее эхо.
Кто-то щёлкает пальцами перед моими глазами.
Внезапно Саида хватает меня за плечи — осторожно, с заботой.
Её пальцы пробегаются по изгибу моей пропотевшей спины. Её магия
наполняет моё тело, как холодный бальзам при ожоге.
Дез сидит под деревом в Сан-Кристобале. Он срезает кожицу
ярко-красного яблока карманным ножом. Есть что-то в его улыбке,
обращённой ко мне…
***
Дез возвращается с одиночной миссии. Перед тем, как пойти
отчитаться своему отцу, он находит меня в моей маленькой
комнатке.
— Я кое-что тебе принёс, — он достаёт коробку конфет…
***
Дез находит меня в темноте и придвигает ближе к себе, и ещё
ближе.
— Останься ещё немного, Рен.
— Хватит, — умоляю Саиду. Чувство, которое она ухватила,
застревает в моём горле. Я бы назвала его, но не могу. Своей силой она
вытащила воспоминания, которые я не хочу видеть. — Пожалуйста,
хватит.
Саида отсаживается, вытирая ладони о штаны.
— Прости, я хотела найти в тебе счастье.
Я поворачиваю голову к ней. Она вся расплывается, словно я
смотрю на неё сквозь тонкую ткань погребального савана.
Медленно оседаю на раскладную койку на полу. Мне больно
чувствовать металлический привкус во рту.
— Даже я не знала, что ты это найдёшь.
***
Проснувшись, я подскакиваю и тянусь за мечом.
— И что, по-твоему, ты делаешь? — спрашивает Марго, уперев
руки в бёдра. Я не могу долго смотреть на её покрасневшие опухшие
глаза, потому что они отражают мои собственные.
Все трое одеты в похожие вещи, где-то позаимствованные.
Простые узкие штаны и белые блузы, как у слуг, приносящих еду. У
моих ног лежит свёрток.
— Где мы?
— В пансионе моей бабули, — отвечает Эстебан.
— У тебя есть бабушка? — он говорил, что у него есть семья, но я
думала, что он имел в виду кого-нибудь вроде троюродного брата.
Многие из нас потеряли всех своих близких, и слово «бабуля» звучит
как-то непривычно. Я никогда не видела своей. Пытаюсь представить,
как кто-то заботится об Эстебане, и во мне появляется желание,
которого никогда раньше не было. — Я думала, ты из Кресценти.
— Моя семья уехала оттуда после Королевского Гнева, —
поясняет Эстебан, откусывая заусенец, — Я присоединился к
шепчущим, а бабуля перебралась сюда помогать старейшинам. Она
одна из ольвидадос.
На его смуглой коже едва заметен синяк на щеке и два пятна на
предплечье: кто-то схватил его и не хотел отпускать.
— Из забытых? — я вспоминаю истории об ольвидадос — тех,
кто родился в семьях мориа, но чьи способности так и не проявились.
Много веков назад в королевстве Мемория жрецы и жрицы стали
называть их «ольвидадос» — забытые Госпожой Теней.
— Семья бабули не отказалась от неё из-за того, что у неё не было
магии, — объясняет Эстебан. — В цитадели Кресценти рождённый
мориа остаётся мориа, если в сердце хранит верность Госпоже.