Я бегу от одного края крыши к другому и прыгаю на следующую.
Чем ближе к центру столицы, тем плотнее друг к другу стоят дома.
Страх падения сжимает моё сердце, грозит парализовать тело, но страх
потерять Деза сильнее всех остальных чувств, мыслей, всей меня.
Церемония благословения подходит к концу, священник звенит
колокольчиком в руке, горны трубят, толпа ликует. Звук пугает голубей,
нацелившихся на гнилую еду в корзинах. Люди размахивают
маленькими фиолетово-золотыми флагами Пуэрто-Леонеса — будто
Дез не родился на этой самой земле, как и все они…
Мне нужно пересечь ещё шесть крыш, чтобы оказаться
достаточно близко к эшафоту. Я вынимаю нож из рукава и бросаю его
в ближайшего стражника, попадая прямо тому в плечо. Он падает на
колени.
Внезапно раздаётся крик, и настроение толпы сменяется. Но я не
могу позволить себе остановиться и посмотреть, что происходит. Звук
горнов призывает к тишине, но толпа, напротив, шумит всё сильнее.
Я прыгаю на следующую крышу, и боль от неудачного
приземления ударяет в позвоночник. А затем я слышу, как раздаётся
чей-то вопль:
— Пожар!
Запнувшись от неожиданности, я оглядываюсь назад.
С той самой крыши, где остался мой отряд, поднимается облако
дыма, чёрные змеи закручиваются вокруг друг друга. Дым начинает
окутывать соседние крыши. Выглядит это так, словно горит весь
город.
Улыбаюсь. Дым просто закручивается на месте, а тёмная туча
тянется к крыше, на которой стою сейчас я, но не чувствуется никакого
жара, ни запаха пепла, ни треска пламени.
Это иллюзия. Всё внутри словно перевернулось. Магия
иллюзионари. Это сделала Марго.
Беспорядки внизу усиливаются.
— Пожар! Город горит!
Я продолжаю прыгать с крыши на крышу, злость подстёгивает
меня изнутри. Сколько раз Правосудие поджигало деревни по всему
королевству? Сколько людей они сожгли, чтобы посеять страх в
сердцах других? Эти люди ничего не знают об огне. Не знают, как на
самом деле он ощущается.
Соборные колокола бьют в тревоге. Я хватаю узкие кирпичи,
железные трубки и всё, что попадается под руку, и швыряю в толпу,
усиливая творящийся хаос.
А потом разбегаюсь и прыгаю на следующую крышу, стараясь,
чтобы меня не заметили.
«Я доверяю тебе», — звенит в ушах его голос.
«Не стоило», — мысленно отвечаю я, оказавшись на шестом доме,
и смотрю на помост. Принц Кастиан кричит что-то толпе, указывая
пальцем на стоящих рядом стражников.
А рядом Дез, ухмыляется… Он знает, что дым не настоящий.
Моё сердце подскакивает на секунду, а потом я понимаю, что
даже если спущусь на площадь, мне придётся пробивать себе дорогу
через людей.
Открываю дверцу, позволяющую проникнуть в дом, спускаюсь по
лестнице на два этажа вниз. Из спальни доносятся женские крики. Ещё
несколько женщин, в одном белье и на каблуках, стоят в коридоре с
длинными сигарами между пухлых алых губ.
Я пинком открываю дверь, и дневной свет ослепляет после
полумрака борделя. Бегу через площадь, подняв руки, чтобы защитить
лицо, петляя среди людей, несущихся прочь от эшафота. Десятки
леонесских флагов валяются под ногами вместе с испорченной едой,
которую собирались бросать в безжизненное тело Деза. Я
поскальзываюсь на кожуре, пока пытаюсь пробиться через море ног и
локтей.
Я хорошо вижу его сейчас.
Железные цепи удерживают Деза, но он всё равно пытается
подняться, натягивая оковы. Он всегда был бойцом, и никогда не
прекратит свою борьбу. Стражник пинает его в спину, заставляя вновь
встать на колени у деревянной плахи.
«Не отводи взгляд», — приказываю сама себе.
Крупный мужик врезается в меня, едва не сбивая с ног. Я
удерживаюсь, схватившись за волосы какой-то женщины. Она вопит и
царапается, я чувствую кровь на щеке от её ногтей и всем весом
наваливаюсь на неё, толкая на землю.
Какое-то фиолетовое пятно хватает мой рукав — стражник
своими грязными руками тянет меня вниз.