Вернувшись в комнату, Родвир попросил лист бумаги и перо. Он расчертил лист на три колонки. Одну озаглавил — «было», вторую — «есть», третью — «надо». Задумался, перебирая в голове сведения, полученные от барона. Кратко записал их в первой колонке. Вторую оставил пустой. В третьей написал: осмотр комнаты, вскрытие, опрос свидетелей. Перечитал свои записи. Теперь оставалось ждать Хелера и надеяться, что у него будет время сопровождать его.
— Что пишешь? — раздалось над плечом Родвира.
От неожиданности он вздрогнул. Обернулся. За спиной стоял Хелер.
— Как ты так?..
— Привычка, — не дослушал вопрос Хелер. — Так что это?
— План расследования, — коротко ответил Родвир, не вдаваясь в подробности.
— Интересно, — Хелер перечитал записи на листе бумаги. — Гранселан с тобой многим поделился. Значит, осмотр комнаты?
— Надеюсь, у тебя есть для этого время?
— Да, идём.
Хелер так же бесшумно, как вошёл, вышел из комнаты. Родвир шёл следом. Пройдя длинный, по обычаю полутёмный коридор, они спустились на первый этаж, преодолели ещё один коридор и вышли в холл. Просторный, светлый. Стены были завешаны тканями. Пол выстилали ковры. Мягкие, тёплые, с длинным ворсом. Холл освещался люстрой с сотней свечей, висевшей высоко, под потолком.
Он контрастировал со всем, что видел Родвир в замке до этого.
— А здесь не всё так жутко и мрачно, как мне показалось вначале, — отметил Родвир.
— Замок поделён на две части, — равнодушно ответил Хелер. — С первой ты уже знаком. Она служит для разного рода деловых встреч. В основном с людьми тайными или неблагонадёжными. Вроде тебя.
Родвир хмыкнул.
— Ты считаешь себя благонадёжным? — удивился Хелер. — Мы нет. И даже то, что Гранселан позволил тебе разгуливать по замку и совать свой нос в чужие дела, не добавляет тебе благонадёжности.
Родвир не отреагировал на укол Хелера.
— Ты не веришь, что сэр Грегори был убит?
— Нет, — честно признался Хелер. — Расследование, которое ведут уважаемые в городе люди, приходит к выводу, что смерть Грегори была естественной. У меня нет причин не верить в это. Никаких доказательств обратного нет.
Родвир промолчал.
— Вторая часть замка жилая, — продолжил Хелер прерванную лекцию, — здесь мы сейчас и находимся. В ней на разных этажах находятся комнаты членов ближнего круга, моя, барона и его семьи, — Хелер осёкся, но быстро взял себя в руки и продолжил. — Каждому отведён свой этаж.
— Семьи барона? — Родвир заметил заминку Хелера.
Знахарь пропустил вопрос. Сделал вид, что не услышал его.
— Удобно, когда у тебя имеется в распоряжении целый этаж.
Родвир не стал переспрашивать.
— Кроме комнаты самого хозяина, на каждом этаже есть и другие, для прислуги.
Миновав холл, они оказались в широком коридоре. Стены его покрашены в белый цвет. На стенах висят портреты. Много портретов. На одних краска почти полностью облезла, до такой степени, что невозможно разобрать, кто на них изображён. Другие были более современные.
— Хозяева Грансера, справа на стене, — прокомментировал Хелер, — начиная со дня основания города. Члены ближнего круга слева.
— Понятно, — ответил Родвир, разглядывая лица на портретах.
Ближе к концу коридора он увидел портрет самого барона. Улыбающийся, гордый, счастливый. За время своего пребывания Родвир ни разу не видел барона таким счастливым, как на портрете.
«Это и не удивительно, учитывая, что происходит сейчас в замке».
За портретом барона Родвир увидел ещё один — женщина. Красивая, молодая. Длинные светлые волосы облаком спускаются на плечи. Зелёно-голубые глаза излучают добро и смирение.
— Кто это? — спросил Родвир.
— Да так, — ушёл от ответа Хелер, помрачнев. — Родственница барона одна.
— Хорошо, — Родвир не стал расспрашивать.
Они поднялись по широкой каменной лестнице с изящной балюстрадой. Комната сэра Грегори находилась на последнем этаже.
Хелер достал ключ и отпер её. Дверь открылась легко, без скрипа. Родвир бегло осмотрел комнату. Комната уютная, чистая. Напротив двери находится окно. Большое, сравнительно с окнами мрачной части замка. Через мутное стекло трудно что-либо разглядеть. У окна стоит массивный дубовый стол. К столу придвинут стул с резной спинкой. На столе ровными стопками лежат бумаги и книги, письменные принадлежности. Всё аккуратно сложено. В углу кровать. Простая, без изыска. На стене у кровати висит огромная карта Лисвердена и Моркорда. Очень подробная. Кроме городов двух стран, на ней нанесены символы, значений которых Родвир не понял. Он не стал заострять на этом внимание. Сейчас это не важно. Противоположная от кровати стена занята многочисленными шкафами, полками, стеллажами. Они просто забиты книгами, свитками, папками с бумагами. В комнате идеальный порядок.
— Ты был здесь, когда обнаружили тело? — спросил Родвир.
— Да, я был среди тех, кто занимался поисками. И одним из тех, кто ломал дверь, когда других вариантов не осталось, — понуро ответил Хелер.
— Всё было так же, как и сейчас?
Хелер окинул комнату взглядом.
— Да, у Грегори всегда всё было на своих местах. Этим он отличался, — Хелер пристально посмотрел на стол. — Здесь стоял кубок, на столе, — задумчиво сказал он, — хотя, это, наверное, не важно. Мало ли кто мог его убрать, унести на кухню.
— Могли и унести, — согласился Родвир. — Что-то ещё изменилось?
Хелер ещё раз всё осмотрел.
— Кажется, нет, всё на своих местах. Как и было.
Родвир кивнул и погрузился в свои мысли.
«Что здесь могло произойти? Будем исходить из того, что это всё-таки убийство. Сэр Грегори умер в своей кровати. Дверь была заперта. У кого-то был ключ?»
— Хелер, а у кого мог быть ключ от комнаты? Кроме сэра Грегори конечно.
— Думаешь, кто-то убил и запер за собой дверь?
Родвир кивнул.
— Это невозможно, — отверг предположение Родвира Хелер. — Дверь была заперта изнутри. Когда мы её взломали, ключ торчал в замочной скважине. А в этом случае, снаружи её невозможно ни открыть, ни закрыть.
Родвир осмотрел дверь. Нет ни малейшей щели.
«Была заперта изнутри. Значит, убийца запер её. Тогда как он покинул комнату. Окно?»
Родвир подошёл к окну. Рамы прочные, запираются на крепкий засов. Родвир закрыл его. Снова открыл. Всё работает исправно.
— Окно было открыто или закрыто?
— Окно… — Хелер попытался вспомнить. — Не буду обманывать, не помню. В той суматохе, что была, когда мы нашли тело, было совсем не до окон.
— Понимаю.
— Подожди, — Хелер призвал на помощь логику. — Ветер всю ночь был невообразимый. Если бы окно было открыто, бумаги со стола разметало бы по всей комнате. А в комнате был порядок. Значит, окно ночью было закрыто. Впрочем, из окна во время грозы согласился бы вылезти только самоубийца. Выгляни?
Родвир раскрыл окно и выглянул наружу. Высота впечатляющая. Стены гладкие, ни единого выступа. Внизу, между стеной замка и рвом, в землю врыты, прилегающие друг к другу, толстые заострённые колья.
— Одно неверное движение и твои кишки размотаются по этому частоколу, — сказал Хелер. — Да и лететь ярдов двадцать… Я бы не стал.
Родвир посмотрел наверх. Крыша ярдах в десяти от окна.
— Вот ещё один вопрос, — Родвир закрыл окно на задвижку. — Я понял, что сэр Грегори был умным, аккуратным, обстоятельным человеком. Интересовался не только своими непосредственными обязанностями, но и другими сферами жизни. Так?
— Так, — согласился Хелер.
— Я вижу у него много книг по психологии, философии. Он хорошо понимал людей?
— Лучше многих, — Хелер начал понимать, к чему клонит Родвир. — Я бы сказал, что он не только понимал, он чувствовал людей. Это было одной из причин, по которым Гранселан доверил ему оборону. Грегори беседовал с человеком о жизни, запросто, непринуждённо, и, исходя из такого общения, мог впоследствии сказать об этом человеке всё, даже то, что тот и сам о себе не знал. Так он разоблачил не одного шпиона и предателя.
— Если так, то вопрос, как он мог подпустить к себе убийцу? Как его застали врасплох?
— Никак, — ответил Хелер. — Потому что убийцы не было. Грегори умер своей смертью.
— Молодой, крепкий мужчина, ничем не болевший до этого? — Родвир задал вопрос, который смущал всех. На который никто не мог дать ответ.
Хелер смутился.
— Вероятность этого всё же выше, чем того, что неизвестный убийца усыпил бдительность Грегори, проник в комнату через запертую дверь, убил его и через запертую же дверь ушёл. И не оставил при этом никаких следов.
— Усыпил, — поймал Родвир ускользающую мысль.
— Что? — не понял Хелер.
— Ты сказал, на столе стоял кубок, который потом неизвестным образом исчез, — пояснил Родвир.
— Да, кубок стоял, но мало ли кто мог его унести.
— Унести да, мог кто угодно, — Родвир цеплялся за едва оформившуюся зацепку. — Сэр Грегори когда-нибудь пил в одиночестве в своей комнате?
— Смотря что… Воду вполне мог, почему нет. Вино вряд ли. Он был вообще не любитель этого. Мог себе позволить бокал в праздник или с другом по поводу. Но чтобы в комнате? Такого не было.
— А бокал был один? — спросил Родвир.
— Один.
— А запах? Какой в комнате был запах?
— Подожди, — Хелер напряг память. — Запах? Да, пожалуй, был запах… виноград… Вино? Грегори? В комнате? Ночью? Это невозможно!
— Возможно, если он пил не один и по поводу. Так?
— Это конечно так, но… — Хелер силился вспомнить, с кем Грегори мог пить в такое время. Вариантов не было.
Родвир закончил свою мысль:
— Сэр Грегори ночью был не один. Он пил вино. Пить он мог с тем, кому доверяет. Для этого был повод. Бокал наутро был один, следовательно, второй бокал забрал тот, кто пил с сэром Грегори. Только вот, почему он не забрал другой? Забыл? Нервничал? Вполне возможно. Убийство дело нервное. Нужно узнать, с кем сэр Грегори пил той ночью!
— Это и будет убийца? — всё ещё сомневался Хелер.