Рассказ написан по истории, которой поделился Андрей С. Но сначала короткое сообщение.
Друзья! Если вы хотите выразить свою благодарность за мою работу, то можно это сделать, отправив донат через красную кнопку «ПОДДЕРЖАТЬ».
Необъяснимых случаев, когда незримые силы приходили на помощь нашим воинам на полях сражений Великой Отечественной войны, наберётся не одна сотня. Об этом шёпотом рассказывали выжившие фронтовики у огня, об этом писали те, кто умел слушать. На самом деле таких историй — этих сгустков чуда, пробивавших жестокую реальность, — было в разы больше. Но они оставались в воронках от снарядов, в шёпоте лесов, в семейных преданиях, которые не всякому доверишь.
Об одном из таких удивительных случаев я узнал ещё в советские времена от своего родного деда по отцу. Это был человек из гранита и стали. Кадровый офицер, прошедший всю войну от первого до последнего дня, с грудью, увешанной орденами, которые он надевал только по самым большим праздникам. Надо сказать, что дед был идейным коммунистом, убеждённым атеистом и материалистом до мозга костей. Для него мир состоял из фактов. Всякая «мистика» вызывала у него лишь сухую, снисходительную усмешку. И ни во что потустороннее он никогда не верил. По крайней мере, громко. Даже не знаю, почему он рассказал мне, ещё пацану, про этот явно мистический случай. Было это поздно вечером, после просмотра военной хроники, когда он был необычно молчалив и задумчив. Может быть, не верил в мистику лишь на словах? А на деле всё было иначе? Или та история была таким осколком действительности, который не укладывался ни в одну материалистическую схему, и он, честный солдат, просто не мог её забыть?
Когда произошли эти необъяснимые события, мой дед был кадровым военным, занимал должность заместителя командира БАО на аэродроме базирования бомбардировочного полка. Это был 1942-й год. Год отступления, котлов, чёрного дыма на горизонте. Воздух был напоен горечью пожарищ и сладковатым, тошным запахом смерти. Год, когда вера в чудо для многих стала последней соломинкой.
Во время возвращения с очередного боевого задания наш пикирующий бомбардировщик Пе-2 был подбит вражескими истребителями и совершил вынужденную посадку на луговине рядом с опушкой густого хвойного леса. Посадка была не посадкой, а падением железной раненой птицы. Фюзеляж, прошитый очередями, скрипел и дымился. Все трое членов экипажа получили ранения, больше всех пострадал командир. Стрелок-радист, юный, круглолицый паренёк, держался за вывернутую руку, лицо его было белым от боли. Штурман, молодой лейтенант, пытался помочь командиру.
С неба сбитую «Пешку» ещё поливали огнём немецкие истребители, их тени с воющим звуком проносились над поляной, сея смерть, а к месту посадки уже подтягивалась вражеская моторизованная колонна — вдалеке слышался нарастающий рокот моторов и лязг гусениц. Ситуация, казалось, была безвыходной, экипаж готовился вступить в свой последний бой на земле. Летчики решили биться до последнего, но в плен не сдаваться. Стрелок-радист, стиснув зубы, пытался снять один пулемёт из кабины железной птицы. Его пальцы, скользкие от крови, плохо слушались.
Прикидывали летчики свои шансы на спасение, и получалось, что их не было, только лишь чудо им могло помочь. И чудо произошло. Именно в тот миг, когда уже был отчётливо слышен натужный рёв мотоциклов и крики на ломаном русском: «Рус, сдавайся!».
В этот момент рядом с дымящимся, искореженным самолётом неожиданно появился мужчина. Он возник будто из самого сумрака леса, бесшумно, как тень. Седовласый, с густой бородой. Лет пятидесяти на вид, но в глазах — не возраст, а какая-то бездонная, спокойная сила. Он не спрашивал, не представлялся. Он твёрдо и повелительно, голосом, не терпящим возражений, глухим и в то же время чистым, как родниковая вода, сказал: «За мной, летуны. Идите, и живы будете. Торопиться надо».
Выбора не было, и лётчики, поддерживая друг друга, без промедления пошли за своим проводником, оставив позади гроб своего самолёта и приближающийся ад.
Неизвестному мужчине удалось прямо из-под носа немцев умыкнуть экипаж, провести его тайными тропами через чащобу, буреломы, да топкое болото, где ни пешему, ни конному дороги нет. Он шёл впереди, не оглядываясь, но всегда в нужный момент подавал руку, чтобы помочь перебраться через упавшую сосну, находил твёрдую кочку среди зыбкой трясины. Он двигался с такой уверенностью, будто вёл их не по гиблой, непроходимой глуши. Уже поздним вечером, измождённые, в грязи по пояс, но с тлеющей искрой надежды в глазах, оказались наши воины на околице лесной деревушки, в которой, как пояснил проводник, находился небольшой отряд оккупантов и предателей-полицаев. Спаситель заверил, что именно здесь, в логове врагов, их никто искать не будет. «Под самым боком у волка — самое безопасное место», — тихо сказал он. Сам седовласый проводник в деревушку не пошёл, но подробно разъяснил, в какую избу, крайнюю, с резными наличниками, им следует обратиться, по-тихому пройдя задворками, через огороды. «Там вас примут, помогут».
А на прощание, глядя на них своими непостижимо глубокими глазами, сказал: «Все трое и дальше будете вместе летать. До Победы долетите. И домой героями вернётесь». Сказал это просто, как констатацию факта. Собственно говоря, в дальнейшем всё так и произошло. Сам спаситель неожиданно исчез, отвернулся будто к лесу, сделал шаг — и его не стало. Будто шагнул в другую дверь реальности, которую видел только он.
Действительно, лётчиков в указанном доме приютили, пожилая чета, молчаливые, с глазами, полными страха и решимости одновременно, накормили горячей картошкой в мундире, помогли раны перевязать. Хозяева при этом смертельно рисковали, ведь в деревне стоял небольшой гарнизон немцев с пособниками. Наши герои обсушились у печки, отдохнули, набрались сил и спустя пару суток тёмной, безлунной ночью покинули приют. Через неделю, пробираясь по ночам, скрываясь днём, им удалось перейти через линию фронта и благополучно вернуться в свой полк, где их уже давно считали погибшими, вычеркнув имена из списков с тяжёлым сердцем.
А когда наши войска перешли в наступление и, взломав крепкую оборону, погнали фрицев на запад, то бомбардировочный полк, следуя за фронтом, перебазировался на полевой аэродром, расположенный невдалеке от той самой лесной деревушки, где скрывались летчики.
Рекомендую по теме – «Мистическое эко войны» прочитать рассказ «Возможно, мы тогда побывали в прошлом. Невероятный случай на трассе»
При первой же возможности наши герои, уже отмеченные наградами орлы, решили отправиться туда и повидаться со своим спасителем, поблагодарить его, вручить тот скромный фронтовой паёк, что собрали для него — тушёнку, махорку, сахар. По приезде стали расспрашивать о нём у деревенских, описывая седые волосы, бороду, твёрдый взгляд. Когда те поняли, о ком идёт речь, то переменились в лицах, побледнели, стали испуганно креститься, шепча: «Царство ему Небесное… »
Оказалось, что, когда в первый раз к деревне подходила немецкая колонна, её поджидал тот самый «сюрприз». Лесник, отшельник, человек крутого нрава и праведной души. Тот самый седовласый мужик, местный житель, выкопал заныканный ещё со времён Гражданской войны «Максим» и на дальних подступах к родной деревушке в одиночку дал бой оккупантам. Встал на пути у целой роты, как сказочный богатырь на переправе. Больше десятка врагов положил.
Немцам повезло, смогли его ранить и схватить в бессознательном состоянии. Когда привели в чувство, сначала избивали, допрашивали, а потом согнали на площадь всех жителей и на их глазах повесили одинокого воина-защитника на суку старого вяза. Он не просил пощады. Смотрел на своих, кивнул, и будто сказал: «Не бойтесь». Спустя несколько дней тело героя исчезло. Ночью. Часовые клялись, что ничего не видели. Будто сама земля приняла своего сына.
С тех пор у расквартированных немцев начала твориться всевозможная чертовщина, из-за чего они в конце концов, нервные и измотанные, съехали из деревни, оставив за себя отряд местных полицаев. Но предатели недолго там хозяйничали.
Большинство из них загадочным образом один за другим отправились на тот свет. Их смерти были нелепы, страшны и необъяснимы, будто рука незримого мстителя направляла каждый роковой случай. Один как-то умудрился провалиться в выгребную яму сортира и не смог из неё выбраться, хотя яма была ему по пояс. Второму самогонка «не зашла», не в то горло пошла, задохнулся. Для третьего лужа возле дома оказалась глубокой, захлебнулся. Могла ли лужа быть глубиной в два метра? А стала. Ещё один, который требовал, чтобы к нему обращались пан Тодось, самый лютый был, больше всех над людьми издевался. Однажды решил изнасиловать девчонку, погнался за ней, да споткнулся на ровном месте, словно ему подножку поставили, так неудачно упал, что свернул шею. На глазах у всей деревни. И все видели, как перед падением его плечо будто дёрнула невидимая рука.
Оставшиеся полицаи были сильно напуганы, а по вечерам и тем более ночью боялись выходить на улицу по одному. Они были уверены, что мстит им призрак повешенного седовласого мужчины. И деревенские в этом не сомневались. Про призрачную фигуру, появлявшуюся в сумерках у околицы или у того самого вяза, шептались все. Говорили, он не страшный. Строгий. Стоит и смотрит. Словно проверяет, всё ли в порядке на его земле.
Спустя какое-то время оставшиеся в живых полицаи загрузили на подводы награбленное добро и навсегда покинули неприветливую, для них — проклятую, деревню. Она стала чистой. Без скверны.
Такую вот невероятную историю услышал от своего деда. Он рассказывал её, глядя куда-то мимо меня, в прошлое, и в его железных глазах я видел отблеск того самого чуда. Я был молодой и не додумался тогда узнать название деревни, как звали того призрачного воина-лесника и фамилии спасённых им лётчиков. Засыпать деда вопросами в тот вечер язык не повернулся — слишком священной казалась эта история, слишком личной. К сожалению, эту ошибку никогда не исправить, мне шёл семнадцатый год, и я в те времена ещё был упрямым скептиком. Как и мой дед в молодости. Ирония судьбы. А когда стал мудрей, моего боевого деда уже не было в списках живых. Но эта история осталась. Как зарубка на памяти нашего рода. Как доказательство, что бывают чудеса не из сказок, а из плоти, крови и несгибаемого духа. И что иногда защитники Отечества не уходят навсегда. Они просто переходят в иной строй, продолжая нести свой дозор. Во веки веков.
Случай чудесного спасения подразделения советских воинов, попавшего в засаду, произошел в 1983 году в Афганистане. Читайте об этом событии в рассказе «Чудесное спасение». Афганистан. 1983 год (мистика на войне)».
Написал Павлов-Сибиряк, автор книг - Преодолевая страх, Невероятная мистика. Приобрести книги со скидкой вы можете -ЗДЕСЬ и ЗДЕСЬ. Слушайте рассказы -ЗДЕСЬ.