«Высокий статный немецкий офицер прислонился к кухонному шкафу, скрестив руки на груди.
- Что вы здесь делаете? – повторил он. Вы что, не знаете, что гарнизон Варшавской крепости перебазируется сюда с минуты на минуту?».
Так началось знакомство капитана Вермахта Вильма Хозенфельда и известного польско-еврейского пианиста Владислава Шпильмана.
Об экранизации этой истории знают все. Режиссер Роман Полански снял свою популярнейшую картину «Пианист» в 2002 году. Коротко напомню, она рассказывает о трагической судьбе жителей Варшавского гетто в годы Второй Мировой войны. Музыкант Владислав Шпильман уже тогда был известен как исполнитель классической музыки, до войны работал на Польском радио. И это во многом спасло ему жизнь. Перед отправкой в лагерь смерти в Треблинке один из полицейских вытолкнул музыканта из толпы обреченных на гибель евреев. Все родные Шпильмана погибли в газовой камере, а он сам сначала работал на стройках, а затем скрывался в квартирах, куда друзья приносили ему еду.
После полного разрушения столицы Польши умирающий от холода и голода Шпильман укрывался на одной из уцелевших вилл, где его и обнаружил немецкий офицер Хозенфельд.
Узнав от Шпильмана, что тот пианист, немец попросил что-нибудь сыграть. Рояль стоял в одной из комнат на вилле. Возможно, это одна из самых памятных сцен в этом фильме. Сам Шпильман в своей автобиографической книге описывает этот момент так:
«Я заиграл ноктюрн до-диез минор Шопена. Безжизненный, дребезжащий звук расстроенных струн отдавался в пустой квартире и на лестничной клетке, плыл через развалины особняка на другой стороне улицы и возвращался глухим меланхоличным эхом. Когда я закончил, тишина показалась еще более мрачной и зловещей, чем раньше».
Хозенфельд не выдал еврейского пианиста. Он приносил ему еду, отдал свою шинель и теплое одеяло. Позже попал в плен.
Книга Шпильмана и одноименный фильм Полански интересны не только тем, что описывают скитания музыканта и все ужасы смерти еврейского населения Варшавы, зверства фашистов и попытки сопротивления со стороны поляков. Здесь затрагивается и другая важная тема, долгое время тщательно замалчиваемая. Проявление милосердия со стороны врага казалось невозможным. В кинематографе и литературе таких примеров очень мало. И тем было хуже для тех немцев, которые реально помогали оккупированному населению.
Судьба Хозенфельда крайне печальна. Он погиб в Советской России, доведенный до морального и физического истощения бесконечными пытками следователей НКВД. Ему вменялось шпионство, а это, как известно, одна из самых страшных статей Уголовного Кодекса РСФСР.
Но кто был этот Хозенфельд на самом деле? И почему он спас Шпильмана? Немецкий писатель Вольф Бирман был одним из тех, кто серьезно интересовался этими вопросами. Он встречался с семьей этого офицера, записал воспоминания сына.
По профессии Вильм Хозенфельд был учителем. В годы Первой Мировой войны его призвали на службу. Дослужился до лейтенанта. Когда началась Вторая Мировая, Хозенфельд, видимо, был слишком стар для передовой и поэтому его назначили дежурным офицером по всем спортивным объектам Варшавы, захваченным Вермахтом. Все это время он вел дневники, в которые записывал свои мысли и впечатления. Война потрясла капитана Хозенфельда и заставила сомневаться в справедливости идей нацистов:
«<…> я просто не могу понять, как мы могли совершить такие преступления против беззащитных мирных жителей, против евреев. Я снова и снова спрашиваю себя: как это возможно? Объяснение может быть только одно: те, кто смог это сделать, кто отдавал приказы и позволял этому случиться, утратили всякое чувство пристойности и ответственности. Они насквозь безбожны, грубые эгоисты, презренные материалисты», - писал Хозенфельд.
Свои дневники он не побоялся переслать родным. Потом они были опубликованы как дополнение к книге Владислава Шпильмана.
Они больше никогда не увиделись. Все попытки музыканта помочь своему спасителю оказались безуспешны. Шпильману было стыдно вспоминать об этом, но он оказался бессилен перед системой. Польские руководители органов госбезопасности боялись вмешиваться в дела советского НКВД. Хозенфельд умер в лагере для военнопленных под Сталинградом в 1952 году. В плену его пытали, потому что рассказы немецкого офицера о спасении евреев (Шпильман был далеко не единственным, кому помогал немецкий капитан) казались наглой ложью. Вольф Бирман пишет:
«Затем он перенес несколько кровоизлияний в мозг. Перед смертью он пребывал в помраченном состоянии сознания – избитый ребенок, не замечающий ударов. Он умер полностью сломленным».
Почитайте книгу Шпильмана и дневники Хозенфельда. И послушайте на досуге ноктюрн до-диез минор Шопена, эту трогательную, нежную мелодию…
Подписывайтесь на мой канал, пишите комментарии, я с удовольствием отвечу на них.
