Тема бакинских армян наверное самая щепетильная для этого канала. Всегда вызывающая споры в комментариях и наплыв пользователей из соседней страны.
Так например было со статьей про Боку, когда впервые, за 2.5 года ведения канала, мне пришлось закрыть комментарии.
Тем не менее, я считаю, что тему надо освещать. Тем более, что в Баку до сих пор живет более 20 тыс. армян, считающих себя частью азербайджанского народа.
Ну а чтобы быть максимально беспристрастным, при возможности, я стараюсь опираться на независимые источники информации. На этот раз им стала Лента.ру, опубликовавшая 16 октября большую статью о бакинских армянах.
Корреспондент «Ленты.ру» пообщалась с армянами, оставшимися 30 лет назад в Азербайджане, и выяснила, почему они решили остаться и как война в Нагорном Карабахе трагически изменила их судьбы. (с) Лента.ру
Лента. ру рассказала о бакинских армянах
Приятно удивляет, что Лента, в отличие от большинства российских СМИ, следует букве закона. Один из трех интервьюируемых перебрался в Ханкенди, но ресурс включает его в "оставшихся в Азербайджане".
С него и начнем.
Вартан Карамян
Родители Вартана родом из карабахского села Красный Базар. В 50-х годах, переехали в Баку по приглашению дяди — Сарухана Карамова, профессионального музыканта, исполнявшего азербайджанскую музыку.
После переезда и родился наш первый герой, став бакинцем по рождению.
Когда российский корреспондент, по привычке, задает вопрос о армянской диаспоре в советском Баку, это вызывает удивление у Карамяна.
— Понятия не имею, что такое армянская диаспора в Баку. Армяне, азербайджанцы, русские, евреи — мы жили бок о бок, ходили в одни и те же школы, магазины.
Ему намекнули на принадлежность к армянской нации лишь однажды в школе. В классе появился новенький: азербайджанец, переехавший в Баку из Саратова. Он плохо говорил на родном языке, но учителя взялись его опекать. Вартан свободно говорил по-азербайджански, но преподаватель по литературе занизила ему оценку за стихотворение. Новенький подготовился хуже, но получил «отлично».
1988-й год застал Вартана в Мурманске, где он проходил срочную службу в рядах Советской Армии. По центральным каналам стали показывать ужасы про Баку и Сумгаит.
Вартан бросился звонить родным. Те успокоили, что им ничего не угрожает.
Летом, родители решили переехать в Кафан (где пустовало много квартир изгнанных азербайджанцев - мое примечание).
На вопросы, почему переехали, родители отвечали расплывчато. Говорили, что им посоветовали, хотя вроде никто им в Азербайджане не угрожал.
Карамян демобилизовался в декабре 1988 года, когда в Армении уже вовсю бушевали страсти. В начале 1989 года, не смотря на уговоры, он отправляется в Баку.
Вартан поступил иначе. В разгар армяно-азербайджанского кризиса он отправился в Баку. После службы в армии паспорт оставался в военкомате, и на свой страх и риск он отправился на родину. Мужчина признается: документы — не главная причина, подтолкнувшая его вернуться. «В Армении я так и не стал своим. Дома мы говорили на карабахском диалекте армянского, и окружающих это раздражало. Чувствовал себя не в своей тарелке. Часто вспоминал Баку. Носил усы, знал азербайджанский. Армяне придирались из-за незнания языка... Иногда доходило до драк. Я понял, что с ними мне не ужиться», — признается Вартан.
Не смотря на то, что Баку уже был наводнен беженцами из Армении, и постепенно начало приходить осознание какого-то чудовищного предательства (в которое не хотелось верить). Карамян жил в своей квартире.
Друзья в Баку удивились, но обрадовались возвращению Вартана. Предлагали пожить у них, объясняли, что так безопаснее. Но мужчина поселился в своей квартире. Соседи-азербайджанцы помогали: заносили еду, штопали и стирали одежду. Никто не упрекал его за то, что он армянин. Обвиняли политиков, что спровоцировали войну между двумя народами.
Казалось, Вартан зажил прежней жизнью. Получил паспорт, устроился на работу в фотоателье, общался с друзьями. Но игнорировать конфликт было невозможно.
Следующая цитата показывает две вещи, которые стали трагедией для бакинских армян:
- Они так и не стали настоящими бакинцами, предпочитая Ереван Баку.
- Вместо того, чтобы поддержать справедливые требования азербайджанского народа (может тогда бы и не случилось двух войн), они предпочли нейтральную позицию.
Происходили и странные вещи. Например, азербайджанцы начали агитировать Вартана выходить на антиармянские митинги. Заманивали шашлыком и алкоголем: «Я разводил руками, мол: "Вы с ума сошли? Я армянин!" Казалось, люди сами до конца не понимают, что творят». Прожив в Баку в разгар армяно-азербайджанского конфликта почти год, Вартан понял — дальше рисковать нельзя.
Далее все не так интересно. Карамян уехал в Россию, потом в Испанию, через 30 лет вернулся в Азербайджан, поселившись в Ханкенди.
Вартан уверен, что вражда армян и азербайджанцев ни к чему хорошему не приведет. У него по-прежнему много друзей в Баку, и отношения с ними проверены временем. «В моей памяти город Баку останется гостеприимной солнечной столицей Азербайджана, где царил мир и не было места конфликтам», — говорит он.
Мария Карапетян
О Марии Карапетян, я уже писал отдельную статью по ее интервью РИА Новости.
Мария Егоровна интересна журналистам тем, что она живет не в самом Баку, а в пригородном поселке Маштага, населенном практически одними азербайджанцами. Но главное, ее сын стал шахидом, погибнув в Первой Карабахской войне за территориальную целостность Азербайджана.
Расписывать много не буду, полноценную статью можно прочесть по ссылке. Приведу только пару цитат, которых нет в статье РИА Новости.
Мария уверяет, что не слышала ни одного упрека в своей адрес ни во время первой войны, ни во время второй. Наоборот, все старались помочь и поддержать морально. «В конце 1980-х, когда начинался конфликт из-за Нагорного Карабаха, меня вызвали однажды в КГБ. Спросили, говорю ли я на армянском. Просили перевести какое-то секретное письмо. Но я только разговорную речь знаю, переводить не могла. От меня отстали. Если не говоришь на языке, то быстро его забываешь», — делится Мария.
Эльмира Григорян
Эльмира Григорян родилась в Ханкенди, ей еще не было и года, когда родители переехали в Баку.
В Армению ездили по праздникам. «Вокруг меня с детства звучала армянская, азербайджанская и русская речь. Свободно говорю на трех языках. Но на русском — уже с небольшим азербайджанским акцентом», — смеется Эльмира.
Она рассказала о том, что много ездила и в Карабахский регион. Везде был мир и межнациональное согласие.
Моя мама родом из Шуши. Отец — из Зангезура. Много родственников в Степанакерте. Между этими городами я и путешествовала. В какой дом ни войдешь, везде нам были рады. Никто не делил на своих и чужих. Скажи тогда, что карабахцы пойдут войной друг на друга — подняли бы на смех, — вспоминает собеседница. — На застольях поднимали тосты за дружбу народов. Было много смешанных браков. Женились по любви, не по нации.
Сама Эльмира тоже вышла замуж за азербайджанца. Прожила в Баку, в счастливом браке 50 лет, а недавно решила принять Ислам (когда супруги праздновали золотую свадьбу).
Мулла шутливо спросил немолодых супругов, не устали ли они друг от друга за столько лет на земле. Но они были настроены решительно. «Так я стала мусульманкой. Куда я без мужа? Празднуем все равно и Пасху, и Хайит», — делится женщина.
Первый раз Эльмира почувствовала, что что-то назревает в Ереване, еще в 1986 году.
В 1986 году мы с мужем и друзьями-азербайджанцами поехали в Ереван. Я пообещала показать им историческую родину. Много гуляли по городу, любовались природой, архитектурой, а вечером пошли в сауну. Пока намыливались в женской парилке, подруга пела азербайджанские песни. Вдруг отключили горячую воду, и нам пришлось мыться в холодной. Потом свалилась с температурой. Что интересно, в мужской части сауны горячую воду не отключали.
А дальше началась война. Стали гибнуть молодые ребята, которых она знала с детства. Женщина боялась даже выйти за хлебом.
Но когда у соседки сын стал шахидом, Эльмира решилась пойти на поминки.
У соседа на войне погиб сын. Я набралась смелости и пошла на поминки. Муж отговаривал, мол, кто знает, как отреагируют. Но отец погибшего солдата обнял меня, посадил за стол, и мы долго вместе плакали. Он назвал меня дочкой и сказал, что не держит зла на армян. Войну спровоцировали политики.
Эльмира не только разделяла горе потерявших своих детей бакинцев, но и помогала им чем могла.
Во время первой карабахской войны Эльмира помогала семьям, где были раненые или погибшие. Стирала белье, готовила еду, пекла, штопала, ухаживала за немощными. Признается, что много плакала.
Во время Второй Карабахской войны, Григорян звонили родственники из Еревана и Сочи, предлагали переехать.
Но, как и 30 лет назад, Эльмира отказывалась. «Азербайджан — часть меня», — бросила она напоследок.
------------------
Вот как-то так.
Это не пропаганда одной из сторон, а реальные истории трех людей, рассказанные независимым журналистам.
Чтобы понять, что они на самом деле независимые достаточно глянуть, что они называют "улицами Баку". Это единственный снимок города в статье:
Судя по всему это Карачухур, хотя может и район Баилово. В любом случае не город, а какой-то поселок.
