.
.
.
Какая глупость когда говорят , что жить вдвоем выгоднее и дешевле, по крайней мере, точно не в тесной, однокомнатной хрущевке...Говоря же о романтике, в пятьдесят лет она никому не нужна. То есть, если она нужна, то тем, у кого не было, по тем или иным причинам ее в юности, кто слишком много учился в своем институте, или был лишком домашним. А в пятьдесят к нему пришла эта глупая потребность в романтике. Я из тех, кто с семнадцати лет вечера проводил в кафе Сайгон, у меня много было романтики, друзей, любви, и встреч, хотя ни то, что бы много, достаточно для молодого человека, к тому же, верующего . А вера несколько тормозит эту потребность в любовной романтике, хотя и никогда не убивает ее. На то вера и нужна. Что бы, то что от Бога , (потребность в романтике она от Бога) не стало тем, что от темных сил . Она у меня была в двадцать, тридцать лет .В тридцать пять. В пятьдесят же лет , мне это все не нужно, я не верю в нее больше. В Бога верю, в романтику, нет...Нужно ценить себя, что бы желать любви. В пятьдесят два (когда свистит в ушах, а холодильник полон сердечными препаратами, и в очереди в магазине хочется лечь на пол от боли в спине), нет желания красиво одеваться, да и трудно себя ценить. Нет, не так я выразился . Не вполне точно. В пятьдесят лет человек себя ценит , если он разумеется, не полное ничтожество , если есть за плечами духовный опыт. Но человек в пятьдесят себя не оценивает глазами других. Скажем, в двадцать меня волновало, как меня оценивает девушка, которая нравится мне. А в пятьдесят, мне она пофиг. Идет, и идет. Садится в лифт, (или в троллейбусе, рядом) и садится. Ее право. Ее жизнь. А мне она пофиг. Мне она не нужна. Она не может на меня взглянуть оценивающе, потому, что у нее ничего нет. Она ничего не знает. Ничего еще не прожила. Ничего не прошла. У нее - все впереди. Я же могу, при желании посмотреть на нее как-то отстраненно, и оценивающе, даже надменно, а потом выйти из троллейбуса., или, из лифта, что бы забыть ее, остановив свой взгляд на цветущей рябине. У меня все позади. Надменно на эту девушку я могу взглянуть потому, что мне она пофиг. Или, (выражаясь чуть боле витиевато), потому, что она давно мое прошлое, ступень красоты и романтики, пройденная моей юностью, и преодоленная моим одиночеством, и оставшаяся теперь, где- то, позади меня, как пройденная ступень сознания. Она лишь давняя ступень на старой лестнице . А я , уже, окно где- то на самом последнем этаже...
Но честно говоря , я даже не хочу так на нее смотреть, всего лишь, как на пройденную ступень, зачем ранить взглядом чью то веру в романтику? Зачем, ранить чью то первозданность и наивность? Я не такой злой. Я гуманист. Гуманист потому, что выстрадал это право . Положим, у меня была тяжелая жизнь, плюс она не сложилась. Но я гуманист потому, что у меня ум берет над чувством, над эмоцией, даже над неприязнью...Потому, что ум это не просто разумное отношение . Это тот же духовный опыт, это постоянная череда обобщений и наблюдений. Со временем, она просветляется в Боге. Или, в близком человеке, если он конечно, есть. И у каждого этот опыт свой...
И кстати вера своя, потому, тоже, если она есть.
Это не значит, что отношения не нужны. Они нужны, как отношения построенные на чем то добром. Но это не любовь. Да она и не нужна. Человек нуждается в одиночестве, даже самый общительный. Не как в воздухе , а как в воде...Иногда человеку хочется ночью пить. Вот проснулся ночью, и встать тяжело , и уснуть тяжело, потому, что нужен глоток воды. Или, холодного чая с ломтиком лимона ... Также и одиночество. На одной воде не проживешь. Пищей человеку являются отношения, или книги. У меня это давно книги, и музыка. Потому, что никого давно нет. И у меня повышенная потребность в одиночестве, как просто в воде. Какая та обезвоженность души , которой нужна вода в пустыне мира...
Ну вот и все, что я могу сказать.
