Он пришел, когда теплая летняя ночь едва начиналась. Ступил на перекресток, и город поразил его: неоновым светом, ароматами уличной еды, гудками машин.
Или не так.
Слушайте, я не в курсе. Я родом отсюда, привыкла к городу, и единственный аромат, который меня поражает, доносится из магазинов «LUSH», если проходить мимо.
Давайте поступим следующим образом. Я не буду строить из себя писательницу, у меня в первом абзаце вообще город поразил перекресток, вы видели. Лучше я расскажу, как было, остальное, знаю, вы сами додумаете, так что просто представим, что мне лет восемь, а не двадцать три, и к моим рассказам не стоит относиться серьёзно, и что вы с легким раздражением, но вместе с тем с тайным интересом, а потому внимательно, слушаете.
Итак, мне двадцать три, у меня темные волосы и совершенно особенное лицо.
Какое такое особенное? Обыкновенное лицо, родинка справа под нижней губой, а глаза усталые и, прямо скажем, не очень красивые. Если реально такое случится, что что-то хорошее будут делать за красивые глаза, настолько хорошее, что выстроится целая очередь, мне в этой очереди скажут: «Деточка, лучше идите мимо».
Какое такое лицо? А вот такое, что, если вам нужно, например, спросить дорогу, и я буду где-то поблизости, вы обязательно подойдете не к кому-нибудь, ко мне именно. Или, если вдруг – внезапно! – окажется, что денег на проезд недостаточно, вы осмотрите салон автобуса, увидите мое лицо и спросите: «Девушка, не поможете?». Или вот если вы приехали как турист, например, с мужем или с женой, кто вас знает, и с детьми, и вот вам непременно нужно сделать совместное фото напротив какого-нибудь фонтана, или храма, или неподражаемо красивого дома, вы глянете в толпу, найдете в ней мое лицо и скажете: «Девушка, вы не могли бы…?» - и свой смартфон протянете.
И он так сделал, одетый полностью в черное, с каким-то украшением из перьев на сумке, высокий и рыжий, и весь как-то неуловимо похожий на птицу. Он, конечно, не протягивал мне никакой смартфон, и скоро вы поймете, почему, а просто он подошел к перекрестку, покрутил головой, увидел меня и попросил его перевести.
Тут вы, конечно, подумаете, что был он какой-нибудь дед или, может, слепой. Неа, зряч, молод и очень красив. Не смейтесь и улыбаться не смейте! Но так оно и было, и об этом я думала, потому что увидела его первой и, пока он не заметил в толпе у светофора мое дурацкое особенное лицо, я все смотрела на него и, что скрывать, залипала немножечко.
Немножко можно.
Так вот, он подошел ко мне и попросил перевести его через дорогу. Это было очень странно и как-то смешно, и я знаю, что мое слово-паразит – частица «то», просто постарайтесь не обращать внимания. Так вот, он попросил, и мы стояли бок о бок у этого светофора, и он просто смотрел вперед, и когда все пошли, мне пришлось взять его за руку и повести за собой. Потом оказалось, что ему нужно перейти еще раз, теперь направо, а потом оказалось, что он вообще-то понятия не имеет, куда ему нужно идти. И, знаете, у меня сложилось такое впечатление, что он вовсе не понимает, что значат сигналы светофора и как устроено дорожное движение.
И можно было бы бросить его и просто дальше пойти, но, понимаете, меня ведь опять подвело мое трижды проклятое лицо, и я опять согласилась помочь, и, понимаете, случись такая ситуация, что где-то что-то хорошее будут делать реально за красивые глаза, его бы без очереди пропустили.
В общем, ему нужна была моя помощь, как оказалось, в поиске одного человека, а до этого он всю ночь бесцельно бродил и три раза чуть не попал под машину.
Решила узнать, как его зовут – посмотрел как-то странно, искоса, и спросил мое имя – потребовала, чтоб сначала представился он – ответил, что я очень хитра и зовут его Ииск. Я сказала, что меня зовут Агния. Он спросил, не выдуманное ли это имя.
Вот тут мне бы точно, конечно, просто бросить его и уйти, но я как-то вдруг ясно и точно обозначила для себя, что он иностранец, этот Ииск, и потому он странно одет и так говорит, и, может, он не то чтобы не знает, как работает светофор, а просто растерялся в незнакомой обстановке. И мне стало его жаль немножечко.
Немножко можно.
Я спросила, кого ему нужно найти. Может, он знает, где этот человек живет или где его место работы? При словах «место работы» взгляд его стал каким-то стеклянным, и я на всякий случай попробовала заговорить с ним по-английски, и на английском он тоже говорил, но понимать мы от этого лучше друг друга не стали.
Я спросила, не хочет ли он поесть.
Это нас и объединило.
Пока мы сидели в парке и поедали шаверму, Ииск объяснил, что случилось. То есть, это ему показалось, наверное, что он нормально, четко и ясно все объяснил, но день был такой солнечный, парк – зеленый, а шаверма такая вкусная, что весь бессвязный бред, который Ииск нес, я как-то ему простила. Поняла, что заболел друг, очень близкий друг, и чтобы его излечить, Ииску нужно было найти одного человека. Я решила, что доктора. И, как оказалось в результате очень долгих расспросов с возгласами огорчения из-за непонимания с той и с другой стороны, причем я ругалась на своем языке, он, видимо, на своем, и мои изощренные выражения он слушал с таким завороженным видом, будто я выпевала какие-то заклинания, в общем, в результате этих продолжительных расспросов я поняла, что Ииск, внезапно, шаман, и что о человеке, которого искал, он не знал ничего, кроме имени.
Это все было странно, запутанно, интересно, и признаюсь, на каком-то этапе я решила, что он просто ролевик, который со всей серьезностью подошел к отыгрышу. Я, понимаете, тоже когда-то была бардом-полукровкой девятого уровня.
Итак, коммуникационный барьер был условно преодолен. Я предпочла пропустить мимо ушей некоторые странные замечания Ииска насчет того, например, не собираюсь ли я сделать его своим мужем. В конце концов, если он все-таки ролевик, ну может, уж таковы персонажа особенности.
Дальше следовало найти этого самого человека. Здесь, к счастью, мне, или Ииску, или нам обоим очень повезло, и фамилия искомого была ну очень необычной. Я достала смартфон – Ииск глядел на него, как на, скажем, магический шар – и, надо сказать, нашла нашего человека-со-странной-фамилией очень быстро.
А дальше стало сложно. Ничего о себе он не сообщал, и личка была закрыта.
Ииск спросил, как я делаю то, что делаю. Я решила, что будет забавно ему подыграть, и ответила, что ищу нашего потеряшку – а фамилия его была, не смейтесь, Убийзмий – «в определенных сферах с помощью алгоритмов». Ииск кивнул, но сейчас-то я осознаю, что для него слово «алгоритм» должно было звучать столь же понятно, как для меня, например, «камлание» - тогда, по крайней мере.
Ииск сказал, что, раз через определенные сферы Убийзмия – до сих пор смешно, извините – не достать, не поискать ли его в сферах менее определенных. И, знаете, он был прав, потому что поисковик, не в пример соцсетям, очень быстро выдал мне, кто такой Убийзмий и где он работает.
И мы отправились.
Перемещаться по городу вместе с Ииском было забавно. К слову, забавно с ним было в принципе, потому что буквально все привычное – трамваи, метро, газетные киоски, даже мороженое – он воспринимал так, будто это явления какого-то иного мира. Получалось так натурально, что я начала сомневаться, что он ролевик, и решила на сей раз, что он из какой-нибудь, скажем, сибирской деревни, и многого раньше не видел.
Убийзмий оказался фотографом, и первое, что мы увидели в его студии, куда, признаться, вломились, было странное существо, одновременно змея, птица и рыба, которое он увлеченно фотографировал.
Я не шучу.
- Змия, - сказал Ииск, - должно разрубить.
И дал мне нож.
Я серьезно.
Никого рубить я, естественно, не собиралась, перерезала лямку от камеры. Да, нож был настолько остер.
Убийзмий вздрогнул, как будто очнулся. Фотоаппарат упал и, наверно, разбился.
Ииск спросил:
- Правда ли, что ты змея, но рот твой всегда закрыт?
Существо ответило:
-Да.
Ииск спросил:
- Правда ли, что ты рыба, но нет у тебя плавников?
Существо ответило:
-Да.
Ииск спросил:
- Правда ль, что ты – небесный орел, но перья твои из еловых игл?
Существо ответило:
-Да.
И Ииск унес его.
Конечно, о чем они говорили, я узнала потом. Тогда весь диалог для меня представлял что-то вроде гудения.
Послушайте, если вы до этого пытались использовать логику, пора бы уже ее отключить. Хоть и немного поздно.
На прощание Ииск сказал:
- Ты хорошая. Я скажу и другим, что ты доброжелательна к духам и тебя можно звать и просить.
Так что теперь я называюсь Человек-помощник, и ко мне, с Той стороны, часто приходят шаманы теней, их шаманы, чтоб вылечить духов. Убийзмий, к слову, стал Помощником-человека-помощника. Он, в сущности, неплохой, и, когда проводил обряд, отчаявшись без вдохновения, особо не ждал, что из этого что-нибудь выйдет.
И еще он… как бы сказать… глядит на меня под нужным углом. Ну, знаете, под таким, что, если бы где-то что-то хорошее делали за красивые глаза, настолько хорошее, что выстроилась целая очередь, мне в этой очереди сказали б: «Пожалуйста, проходите».
Автор: Лис_Уильямс
Источник: http://litclubbs.ru/duel/433-s-toi-storony.html
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
#шаман #тень #мистика #Фантастика #сторона #приключения
