В начале февраля 2021 года Росстат представил первую оценку российского ВВП за 2020 год. По данным статистической службы, показатель снизился на 3,1% по сравнению с 2019 годом. Сокращение произошло из-за «ограничительных мер, направленных на борьбу с коронавирусной инфекцией» и «падения мирового спроса на энергоресурсы». С первой проблемой в разной мере столкнулись практически все экономики мира. Однако вторая причина не так распространена. Она актуальна лишь для стран, которые страдают от так называемого ресурсного проклятия. Разбираемся, что это такое.
Что такое ресурсное проклятие
Термин «ресурсное проклятие» был введен в 1993 году экономистом Ричардом Аути. Он обозначает парадоксальную ситуацию в экономике государства, когда обилие природных ресурсов формирует зависимость от их добычи и экспорта. Другие секторы при этом постепенно деградируют, но «слезть» с нефтяной или нефтегазовой иглы крайне трудно. От этого явления страдают многие страны, в том числе Россия и Казахстан.
Голландская болезнь Казахстана
Для этой страны особенно характерен подтип ресурсного проклятия, который называется «голландской болезнью» — увеличение доходов от экспорта нефти и газа вредит другим секторам экономики, в первую очередь, обрабатывающему. Это происходит из-за того, что внутренний рынок перераспределяется в пользу сырьевого сектора.
После распада СССР и обретения независимости в Казахстане разразился экономический кризис. Производство и инвестиции снижались, а люди эмигрировали в Россию или на Запад. Для улучшения ситуации были привлечены иностранные вложения. Большая часть из них ушла в нефтегазовый сектор, который с 1996 по 1999 годы получил более 6,5 млрд долларов. Именно тогда были заложены основы зависимости казахстанской экономики. Бурный темп роста цен на нефть в 2000-е только усилил эту тенденцию. Одно из последствий ресурсной зависимости — нестабильность курса национальной валюты. У Казахстана это проявилось после снижения цен на нефть в 2014–2015 годах. В феврале 2014-го за доллар давали 152 тенге, в феврале 2016-го — 362. А всего за 10 месяцев (с мая 2015 по август 2016) темпы инфляциия в стране увеличились больше, чем в четыре раза.
Российский путь
Россия пошла по похожему пути. С 1991 до 1998 года ВВП России снизился на 42%. Однако после кризиса 1998 года и девальвации рубля, в стране начался масштабный экономический рост. Такие показатели были достигнуты в основном из-за увеличения цен на энергоресурсы. Параллельно ВВП росла доля экспорта нефти и газа в нем. А другие секторы стагнировали.
Доллар за 150 рублей
Благодаря накопленным в течение «тучных нулевых» доходам экономика РФ справилась с кризисом 2008 года успешнее, чем многие страны Западной Европы. Однако следующий кризис 2014–2015-х годов, совпавший с революцией на Украине и всеми ее последствиями, детально продемонстрировал зависимость российской экономики от экспорта нефти и газа. Правительству удалось сократить последствия кризиса за счет средств фонда национального благосостояния и увеличения бюджетных расходов. Но это не изменило общую ситуацию. Если бы в 2020 году не было пандемии, но цены на нефть упали бы, Россия все равно столкнулась бы с очередным валютным кризисом. И в 2021 году доллар гипотетически мог стоить 150–160 рублей.
Можно ли снять проклятие
Таким образом, две постсоветские экономики в разной мере подпали под влияние «ресурсного проклятия». Главное отличие российской ситуации заключалось лишь в минимизации влияния иностранных энергетических корпораций. Вместо этого были созданы де-факто подконтрольные государству российские компании. Однако это мало повлияло на экономику страны — именно от экспорта энергоресурсов в основном зависел и продолжает зависеть рост ВВП РФ. Существует ли мировой опыт успешного снятия ресурсного проклятия? Экономист Андрей Мовчан называет две страны, которым это удалось: Объединенные Арабские Эмираты и Мексика.
Старинная поговорка и ОАЭ
Многие ученые говорят, что для избавления от ресурсного проклятия в первую очередь нужно стремиться к диверсификации экономики. Этот принцип можно выразить поговоркой: «Не клади все яйца в одну корзину». С создания ОАЭ руководство страны придерживалось похожего подхода. Мовчан называет пять пунктов этой стратегии:
- контроль над доходами от экспорта;
- высокий уровень жизни граждан и высокое потребление;
- централизованные инвестиции в развитие не связанного с энергоресурсами бизнеса;
- сокращение налогов и увеличение субсидирования компаний;
- снижение барьеров и рисков для притока иностранного капитала и рабочей силы.
Ощутимая часть ВВП ОАЭ все еще зависит от экспорта энергоресурсов, однако большие запасы нефти и газа позволяют властям страны продолжать диверсификацию, чтобы постепенно минимизировать их влияние и увеличить другие секторы экономики.
Успешная Мексика
Мексика же пошла по другому пути. В 1980-х и в 1990-х эта страна пережила два кризиса, оба из которых начинались после понижения цен на нефть. Однако с тех пор экономика латиноамериканского государства относительно стабилизировалась и отошла от зависимости от продажи энергоресурсов.
Эта страна сумела снизить влияние ресурсного проклятия на свою экономику через тесное взаимодействие с более развитым соседом — США и, как ни парадоксально, благодаря медлительности бюрократии. Первый пункт довольно логичен: американским компаниям было выгодно переносить производства в Мексику, так как заработная плата там была на порядок ниже. Эта тенденция прервалась в конце XX века, когда эту нишу заняли китайские заводы, однако с удорожанием труда в Китае Мексика постепенно возвращает себе эти позиции. Кроме того, логистика торговли Мексики и США выгодна обеим сторонам: не нужно тратиться на морские грузоперевозки.
История полезной монополии
А теперь разберемся, как на ситуацию повлияла неэффективная бюрократия. Еще в 1938 году мексиканский президент Ласаро Карденас национализировал всю нефтяную добычу в Мексике. Отныне ей занималась государственная монополия под названием Pemex. Иностранному или частному капиталу запрещалось участвовать в нефтегазовой отрасли. Это было прописано в конституции страны, из-за чего мексиканское правительство не реформировало монополию даже во время упомянутых выше кризисов 1980-х и 1990-х годов. Для этого пришлось бы менять основной закон. Поэтому, после заключения NAFTA — соглашения о свободной торговле между США, Канадой и Мексикой в 1994 году — иностранные инвестиции направились во все отрасли мексиканской экономики, кроме нефтегазовой. Похожим образом распределялся частный капитал в богатые 2000-е. А Pemex облагалась таким высоким налогом, что у руководства монополии просто не было средств на разработку новых месторождений. И хотя после конституционной реформы 2013 года иностранным компаниям позволили работать в нефтегазовой отрасли Мексики, колебания роста ВВП этой страны все еще не коррелируют с изменением дохода от продажи энергоресурсов.
Что поможет России
Но какие уроки может извлечь Россия из опыта ОАЭ и Мексики? Из обоих примеров нужно почерпнуть лучшие части. По образу арабского государства необходимо диверсифицировать экономику. Нужно предоставлять налоговые послабления и поддерживать успешно развивающиеся компании из секторов экономики, не связанных с энергоресурсами. Еще в 2015 году лауреат Нобелевской премии по экономике Эрик Маскин в интервью BBC говорил про Россию: «Мы имеем дело с недостатком финансирования в инновационную экономику. Здесь государство могло бы сыграть гораздо большую роль, даже не инвестируя, но субсидируя инвестиции, которые способствовали бы развитию новых секторов экономики». Кроме того, необходимо сделать Россию снова привлекательной для иностранных денег. И тут тоже можно брать пример с ОАЭ. Несмотря на довольно авторитарный политический строй и общий консерватизм населения, западные инвесторы не гнушаются вкладываться в страну. Они знают, что их надежно защищенные деньги будут работать и приносить прибыль.
Пора дружить и диверсифицироваться
Парадокс с компанией Pemex России вряд ли удастся повторить. Но из опыта Мексики стоит взять пример тесной работы с успешным соседом. В 500 км от западной границы России, а на северо-западе в нескольких метрах от нее лежит Евросоюз. Он состоит из экономически развитых государств. Их ВВП стабильно растет и не зависит от цен на энергоресурсы. Через сотрудничество с компаниями из ЕС можно развить и промышленный, и сельскохозяйственный сектор, сократить безработицу и избавиться от доминирования дохода от продаж нефти и газа в ВВП.
В ближайшем будущем России надо теснее взаимодействовать со своими соседями и стараться диверсифицировать экономику. Тогда российский ВВП постепенно будет снимать с себя ресурсное проклятие. Наша страна слезет с «нефтегазовой иглы» и начнет восстановление от зависимости.
Автор: Семен Башкиров
Читайте также:
Как Apple одной рукой помогает экологии, а другой — создает миллионы тонн отходов
Как Китай построил лучшие в мире железные дороги — ценой экологии и благополучия людей