Буря над лесом ходила кругами, то чуть ослабевая, то снова обрушивалась всей силой. Сидя под невысокой, но очень густой елкой Спиридоныч кутался в пончо, изредка матерком провожая раскаты грома и недалекие вспышки молний.
«Эк ее крутит, словно держит!» - хмыкнул я из-под соседней елки.
«Держит… Видел бы ты как Волга бури держит! На одном берегу молнии, град, ливень, а на другом солнышко светит!».
На опушке ярко сверкнула ударившая в землю молния…
«Но если буря сильная и сможет в реку «влезть», вот тогда будет тяжко. Долго-долго будет с погодой беда. Я один раз так попал…» - и старик начал рассказ.
Рыбачил я на Горьковском водохранилище… ну как рыбачил… «культурно отдыхал» с удочкой.
Ставил старую железную лодку на якорь у отмели, закидывал удочки и отдыхал, дремля. Отмели там не хухры-мухры, а бывшие холмы, что ныне под водой скрыты. Я конечно в истории не силен, но вроде бы там раньше деревни стояли…
При создании водохранилища были затоплены поля, леса и даже деревни, из которых отказались уезжать некоторые жители. Это один из трагичных эпизодов нашей истории, который нашел отражение во множестве историй и баек, однако возможно эти истории нечто большее, чем просто выдумка…
И в один из дней пока я дремал погода испортилась. Проснулся я от того, что лодка сильно раскачивалась. Небо со стороны берега, где стоял мой лагерь было черно от туч, на землю лил сильный ливень, но пока он в Волгу не заходил. Река «держала» - так это называют местные.
Но тут легкий дождичек стал капать и на воду…
С вытаращенными от натуги глазами я стал налегать на весла, предварительно срезав ножом веревку с якорем.
А со стороны берега тонкой струйкой в небо над рекой проскальзывала чернота грозовых туч.
Лодку качало очень сильно, а до берега было далеко. Плыть же к берегу, с которого шла буря, было вообще равносильно самоубийству. Честно говоря думал не выплыву, но на мою удачу неподалеку от отмели был островок, куда я таки сумел доплыть.
Вытащив на берег лодку и схватив пончо я бросился бежать в центр острова и упал там плашмя, не поднимая головы.
Надомной уже гудел дождь и ревел ветер, а вскоре к ним присоединились яркие вспышки молний и раскаты грома. Хоть и стояло теплое лето, но через минуту я уже мерз. А буря все бушевала и бушевала…
Пару раз молнии били неподалеку от острова и тогда, свет слепил глаза даже через закрытые веки, а раскаты грома просто оглушали слух. Так продолжалось до ночи. Уже когда на небосвод вышел месяц я рискнул поднять голову с земли и оглядеться.
Остров без деревьев был почти в том же состоянии, что я его запомнил днем, за исключением того факта, что моя лодка была полна воды! За время бури дождевая вода заполнила лодку до краев! Хорошо что ее не смыло в реку. Но от этого мне было нелегче – перевернуть такую тяжесть мне было не под силу (кроме того дно лодки было плоское), а вычерпывать воду было нечем.
Немного посидев на борту я принялся вычерпывать воду руками. Это было холодно, очень холодно, но вода потихоньку покидала мое транспортное средство. В какой-то момент я решил сделать перерыв и хоть немного согреться, походив по острову. Я шагал по песку и траве, делая руками гимнастические упражнения, из одной стороны острова в другую раз наверно пять, пока не наткнулся на небольшую поленницу дров, рядом с которой было старое кострище.
Я поначалу обрадовался, думая о большом и жарком костре, но вовремя остановил эти мысли – в окрестностях все еще грохотал гром и разведя костер я мог приманить молнию.
Недаром во всех туристических пособиях СССР всегда писали о запрете разведения костров в грозу. Небесный электрический заряд с лёгкостью следует по потоку горячего воздуха вниз к земле и к беспечным людям, что его развели.
Разочарованно я стал отходить от своей находки, как неожиданно мне стало жарко даже без костра – от страха. Дело в том, что дрова сложенные на берегу были старым топляком, выловленным (или вытащенными) из реки. И они были абсолютно сухими! В такую бурю, когда лодка полна воды, дрова остались сухими!
С утроенной силой я стал вычерпывать воду из лодки, ругая себя что обул кроссовки, а не сапоги (ими можно было бы вычерпывать воду). Когда воды стало меньше половины, я попробовал перевернуть лодку, но сил не хватило и я продолжил черпать ладонями. Холодно было жутко, в какой-то момент я уже думал, что развести костер не такая уж и плохая идея, сзади раздался голос.
«Бог в помощь!».
Кошек видел как огурцом пугают? Вот я также взлетел.
Позади меня в метрах в пяти стоял потрепанного вида мужичок, с виду лет на десять-пятнадцать постарше меня.
«В бурю попал?» - спросил он, кивая на лодку и когда я кивнул в ответ продолжил – «Что, тонуть не захотел?»
«Да я и сейчас не хочу!»
«А ну раз так, то давай помогу лодку перевернуть».
Вдвоем мы кое как перевернули тяжелую от воды лодку, после чего я поблагодарил неведомо откуда взявшегося человека. На предложение подвести до берега тот отказался, сказав, что его лодка на противоположенной стороне острова. Вот только отплывая я так и не увидел ее, как не старался…
Сидя под елкой Спиридоныч ненадолго замолчал, а потом продолжил:
«Сколько я не расспрашивал местных о мужике, но так и не узнал кто он. Более того, из местных его никто не видел. Однако разузнал я про тот островок у отмели, нехороший он говорят. Когда-то рядом деревня была, что при строительстве водохранилища сгинула, некоторые ее жители отказались уходить. И сейчас говорят, дескать, огоньки на том острове порой чудные сверкаю среди летних туманов – якобы это утопленники свои свадьбы справляют…»
«А может это контрабанду по Волге, в обход дорог возят?»
«Может и так, а может и нет. Слышал слухи что где-то там из-под воды слышны колокола утонувших церквей? Вот я думаю это непросто слухи…»
Над лесом воцарилась тишина, грозная буря уходила вдаль, освобождая место оранжевому закату…