Посередине проспекта выделили специальную полосу, отделили её сплошными белыми линиями. По правилам пересекать её нельзя, и никакая машина по тем же правилам попасть туда не может. Да вот попадают – ауди, БМВ и мерседесы один за другим катят по ней, не смешиваясь с замершими в пробках жигулями и дешевыми иномарками. На заднем сиденье одного из солидных черных БМВ с престижным, из одинаковых цифр номером, за шторками, сидел Жора Колтунов и был грустен.
Много проблем терзало Георгия. В свое время отец благодаря связям дотащил сына до директора филиала завода. В перестроечное время завод остался оборонным, нетронутым и тихо хирел. Зато не обремененный секретностью и государственной важностью шлепавший кастрюли и сковородки филиал быстренько отделился и развернулся. Его акции были надежно поделены среди руководства по тридцать три процента каждому. На троих. Еще один процент распылился среди рядовых работников. И те, давно отправленные на улицу пинком под зад, натыкаясь в комоде среди прочих бесполезных бумаг, на свидетельство о депонировании каких-то акций, только злобно матерились, проклиная и прошлую, и нынешнюю власти разом.
Теперь здесь царствовали три бывших руководителя: директор, парторг и профорг – «тройка», как их когда-то называли, в нужное время подсуетившиеся и распилившие госсобственность. О парткоме и профкоме нынешним генеральным директорам никто и напомнить не смел. Да и некому было, из бывших заводчан здесь остались лишь электрик и сантехник, взвод уборщиц и комендант.
Станки и остатки продукции сдали на металлолом, бывшие цеха перекроили на клетушки, в которых засели многочисленные фирмы и фирмочки. Таблички с названиями облепили стену у входа, как чешуя рыбу. Тонкие ручейки арендной платы стекались в полноводную денежную реку. По документам река была так себе – переплюйка. С нее и платились налоги. Основной поток бурлил, невидимый постороннему глазу, туда-сюда сновали туго набитые конверты, от арендаторов хозяевам, от них к пожарникам, милиции, в префектуру, энергосбыту, водоканалу – порой казалось, что мздоимцев в городе не меньше, чем арендаторов – но большая часть все равно доставалась вовремя прихватившим-растащившим завод руководителям.
Теперь Георгий смог отправить сына учиться в Англию, сменить жену, строить квартиру в элитном доме, регулярно выезжать за границу. Но этого ему было мало, а на большее денег катастрофически не хватало.
Дело в том, что Колтунов играл. Не в интеллигентный бридж, не в полуинтеллигентный покер, позорные очко или секу. Не в рулетку, безобидное спортлото или недостойные его игровые автоматы. Колтунов играл в бизнес, благо доход позволял. Вы и сами наверно в него играли. Помните старую добрую монополию на картонной доске? Подбросил кубик и за красивые бумажки покупаешь себе трамвайную линию, магазин или мельницу. Потом лопатой гребешь дивиденды или разоряешься, платишь штраф, садишься в тюрьму. Так и здесь, только по-взрослому. До тюрьмы, правда, не доходило, но все начинания Колтунова поразительно однообразно приводили к убытку, в лучшем случае он оставался при своих.
С каждой получки – если можно так назвать регулярные перечисления с дохода офисного центра – он тысяч двести-триста вкладывал в разные проекты. У него был инвестиционный портфель, где томились акции разных предприятий, банков и фондов. Два автовоза исправно возили иномарки из северного порта в столицу. На нём числились земельные участки в лакомых местах. Наконец, он даже стал спонсором и сопродюсером одной балерины, долженствующей в скором времени стать звездой и грести для него лопатой деньги на зарубежных гастролях.
Ну и Колтунов был при деле. Только доберешься до кабинета в офисе и понеслось. Звонки, факсы, по первой линии, по второй. В приемной томятся посетители. Когда в деле вертятся деньги, как мухи на мед слетается всякая шушера с предложениями партнерства, рекламы, спонсорства. Голову от бумаг некогда поднять. Он перебирал бумаги, звонил по телефонам, принимал посетителей, крутился весь день, а вечером брал остро заточенный карандашик, выписывал в столбик цифирки, складывал их и с ужасом смотрел на результат. Тревожно оглядывался и на мелкие клочки рвал лист с этой арифметикой. Он – банкрот! И долг перевалил за миллион долларов.
Все его начинания только подтверждали истину, что любой бизнес дело рисковое. Где-то между Новгородом и Тверью перевернулся автовоз, и восемь дорогих иномарок улетели в кювет. Балерина на первых же зарубежных гастролях подлым образом забеременела от второго продюсера, огрузла телом и подурнела лицом и скакать, как раньше не могла год, а то и два. Наконец, самое обидное – приобретенный им в престижном месте участок с соснами, который должен был уверенно дорожать и, в дальнейшем, уйти под застройку коттеджным поселком, какое-то подлое и неустановленное следствием лицо, предварительно спилив сосны, превратило в свалку и за деньги принимало на неё разного рода отходы, в том числе и опасные.
И хоть у прокуратуры после полугода следствия и полученных взяток лично к Георгию претензий не было, ликвидировать её пришлось за свой счет.
Озадаченный неудачами Георгий прослушал очередной курс в международной школе менеджмента, что занимала треть второго этажа в его бизнес-центре и сходил на снятие порчи и открытие денежных потоков к алтайской бабушке ведунье, занимавшей мини-офис на этаже последнем. Но потоки снова текли мимо. Из десяти его начинаний – семь давали стабильный убыток, два оставляли «при своих», и лишь одно приносило хоть какую-то прибыль. После чего можно было только вздыхать – ах, почему я не вложил все деньги именно в него?!
Причина его неудач была вовсе не в отсутствии теоретических знаний или в дырявой карме. Просто, занявшись бизнесом и обосновавшись на своей делянке, надо не пощипывать травку, а вгрызаться в дело, ежеминутно обихаживая и отстаивая её от конкурентов. Сами собой растут лишь сорняки.
Надо самому сидеть в кабине автовоза и дышать в затылок водителю, то и дело наведываться на участок, чтобы сторожа знали: хозяин бдит! Лично сопровождать в гастролях балерину, отгоняя палкой охочих до её тела ухажеров. А ему казалось, что причина всех его бед в том, что нет капитала, чтобы развернуться по-настоящему. Нет размаха! Не один магазин (который вскоре сгорел), а сеть под собственным именем, что-нибудь типа: «Колтуновские вкусняшки». Не балерина, а ансамбль (не может же внезапно забеременеть вся труппа?!). Не два автовоза, а колонна, подвозящая лимузины к собственным автосалонам. Дальше проще: миллионы к миллионам, и вот ты уже, растолкав других плечами, занял почётное место в списке миллиардеров журнала Форбс.
Читая в солидной деловой газете про удачливого дельца, лихо срубившего сто или двести процентов на вложенный капитал, он вздыхал и как-то не думал, что в ней не пишут о тысячах неудачников, потерявших на своих безумных идеях все деньги, а то и жизнь.
И ещё одна обидная цепляющая занозой штука – Колтунов сознавал, что сам загнал себя в угол. Сидел бы спокойно и снимал пенки с того, что ему досталось на халяву. С того самого завода, где он директорствовал в советские времена. Как остальные двое директоров. А теперь? Дело дошло до того, что вот-вот придется продавать долю в бизнес-центре. И все равно не хватит денег, чтобы рассчитаться с долгами. Крутнуться с бизнес-центром? Треть акций – это лебедь, рак и щука – любой шаг согласовывай с партнерами. А у тех свои интересы. Один желает сделать мировой молельный центр. Второй – переоборудовать корпуса под склады. А он сам… Колтунов подумывал все снести и построить на месте завода жилой квартал, где взять в одном из домов целый этаж, поскольку дом, где они с Аленой купили квартиру, строительная фирма не могла достроить третий год.
Колтунову предстояло сделать невозможное – не вложив ни копейки, заработать несколько миллионов. Чтобы не только выплатить долги, но и остаться на плаву. Парадокс, но вальяжный Колтунов по сути хотел того же, что и жулик Колян и, даже, подручный Коляна – шпана Гнус. Кинуть всех и срубить денег сразу и много. Нет, извините, не так грубо. Он хотел разработать инвестиционный проект, позволяющий получить максимальную прибыль при минимальных вложениях, при этом учитывающий возможные риски, с ходами, нейтрализующими соперников. Чтобы тебя потом не объявили в розыск, а восхищенно сказали: «Ай, да Колтунов! Какое дело провернул! Как приподнялся на раз!»
Он, даже, такой проект продумал, разработал и именно сегодня решил начать воплощать в жизнь…
Из повести «Миллион рублей до нашей эры» http://artofwar.ru/m/makarow_a_w/text_0630-2.shtml