- Тебе легко говорить! – тебе с мужем повезло, чего бы не любить такого? А мне вот достался далеко не самый лучший…
- Мой муж для меня – не лучший.
- Да?! А какой же? И почему тогда ты выбираешь его?
- А я и не знаю точно.
Может быть, потому что я видела, как он нырял в ледяное озеро, когда мы шли по «Зеленой Гостнице», названной так каким-то шутником.
Эту мрачную поляну у подножья Кавказского Алибека честнее было бы назвать «Черный Ад», «Усни, если сможешь», «Каменная Арена», «Привет, Голодный Медведь» - как угодно, только не гостиницей.
Мы добрались до этого чертового привала, свалили тяжеленые рюкзаки в кучу, и расселись кто - где, - молча, каждый по-своему проклиная этот поход.
А он, мой будущий муж, а тогда просто – один из нас, вдруг сбросил с себя туристическое обмундирование, и в одних трусах – сиганул в воду.
Он выскочил обратно уже через пару секунд, дрожащий, как только что родившийся щенок. Он старательно изображал отвагу и брутальную небрежность, но кожа предательски посинела, и, как оказалось потом, - он еле сдерживался, чтобы не скинуть с себя трусы, потому что они казались сделанными из морозного хрусталя.
От этого маленького сумасшедшего ныряния, напряжение, которое копилось весь изматывающий день, растворилось; как будто вместе с моим мужем нырнули в эту леденящую купель и все мы.
Вдруг, сам собою, зародился смех, посыпались шутки, нашлись те, кто повторил его «заплыв» и мы – ожили.
Был ли мой муж тогда лучшим? Нет. Он был немного безумным и забавным. А я – была в этом с ним...
А, может, я выбираю его потому, что он сидел у моей постели, когда я разрушалась от непонятной болезни.
Он угрюмо глядел на меня, а я на это сильно раздражалась. Угрюмости, путаности сознания, растерянности мне хватало самой.
Я хотела от него чего-то другого, сама не знала чего. Может, чтобы он снова нырнул куда-нибудь, и от этого все вдруг стало как раньше: все засмеялись, дурная болезнь ушла – а я снова наполнилась жизнью.
Но нырять было некуда, болезнь не уходила, врачи разводили руками. Я качалась от истеричной решимости к полной апатии, и злилась, злилась, злилась – на него. Был ли он тогда лучшим?
Нет. У него не было для меня поддерживающих слов: он инженер, а не психолог; равно как не было и счета с шестью нулями в банке, который обеспечил бы мне лучших врачей.
Но он выдерживал меня, и заменил меня в опеке над моим сыном, и сопровождал меня во все места, куда я приносила свое тело, вдруг давшего сбой. Он – был со мной в этом...
А, может, я выбираю его потому, что он был тем, с кем я уныло тянула вино, безвкусное от переживаемой мной тревоги за сына. Сын ушел тогда из дома, по подростковому больно, эпатажно и категорично.
С ним, с моим мужем, я придумывала, что хорошего может быть в этом ужасном материнском испытании.
Я просила его – расскажи мне, расскажи, пожалуйста, что это может хорошо закончиться.
И он рассказывал: про то, что мальчик должен пройти по краю, чтобы узнать свои пределы. Про то, что он так учится решительности и самостоятельности.
Про то, что отвержение сыном матери болезненно для обоих, но как-то же ему надо стать отдельным.
Про то, что каждому юноше нужно нырнуть в свою ледяную воду, чтобы доказать себе что-то важное. Про то, что он вынырнет и вернется домой.
Мы проживали вместе это безвкусное вино и этот напряженный вечер. В его глазах сквозило неверие в то, что все будет хорошо и отчаянная попытка скрыть это от меня; его тихий голос помогал ему в этом утешительном обмане.
А я слушала и складывала из его слов надежду.
Был ли мой муж тогда лучшим? А что такое – в такой ситуации быть лучшим? Хотела бы я посмотреть в глаза тому, кто будет достаточно циничен, чтобы взять на себя право это определить.
В этот вечер в ледяном омуте душевных переживаний оказалась я. И возможности вынырнуть не было, все что я могла - мёрзнуть. А он был тем, с кем я это прошла не в одиночку.
Так лучше ли мой муж чем другие мужчины? Нет. "Лучший/худший" - это слишком банальное мерило для любви. Я не хочу даже прикладывать его к моему мужу.
Он - тот, кто рядом со мной во всех смыслах. И с кем рядом во всех смыслах – я.
Это не про бараний восторг друг от друга, и не про функциональную удовлетворенность.
Это не про «Мы дополняем друг друга», и не про «Он такой молодец».
Это про мириады маленьких опытов, которые мы рискнули прожить вместе, несмотря ни на что. И продолжаем рисковать оставаться друг с другом.
Вот что питает мою любовь к нему - это, а не попытка измерить линейкой размеры всяческих его достоинств.
Он для меня не лучший. Он для меня - единственно возможный. Он - мой. Вот поэтому я выбираю его...
_______________
Будьте дружелюбны. Оскорбления на моем канале запрещены, авторы агрессивных комментариев будут отправляться в бан. Автор текста и канала: психолог Галина Соколенко.
