Дмитрий Иванович со своей супругой Ольгой Васильевной живут в двухкомнатной квартире на втором этаже, и я давно уже с ними соседствую. Живут дружно и при встрече всегда здороваются. Вместе выходят гулять, за руки держатся. Из магазина Дмитрий Иванович несёт тяжёлый пакет, а рядом идёт жена Ольга, улыбается, тихо о чем-то разговаривают. Невольно засматриваешься на них. Вот это любовь, навеки.
А недавно в связи нынешней обстановкой в городе Дмитрий Иванович пропал. Я не выдержала и зашла к ним. Ольга Васильевна встретила меня, заварила чай. На мой немой вопрос ответила: "В больнице. Не пускают к нему. А он телефоном-то пользоваться не умеет. Медсестра передаёт новости. Держится".
От таких новостей мне стало не по себе. Много говорят, много показывают. А тут сосед. Страшно.
— А как же дети? — спрашиваю я.
Ольга Васильевна смущается.
— А знаете, у нас нет детей.
Такая любовь и нет детей, иногда жизнь бывает несправедлива к людям.
И тут Ольга Васильевна спрашивает:
— Если не торопитесь, я расскажу, как мы познакомились. Не всё у нас в жизни было гладко. А нынче у нас жемчужная свадьба... Тридцать лет вместе.
— Дело было так... Словно вчера...
Ольга Васильевна сложила руки на колени, посмотрела на меня и продолжила.
— Знакомы с ним давно, с отрочества. Вместе играли в казаки-разбойники, в прятки, а потом и более взрослые игры. Наши бабушки дружили. Моя баба Нюра бывало ездила к ней в гости, в город. А Димка на лето приезжал к двоюродной сестре, соседке нашей.
Что я забеременела, поняла первая баба Нюра.
— Доигрались, — отчеканила она, когда мы с Димой, пришли к ней и выпалили "мы женимся".
Баба Нюра взяла меня в охапку, отвесила тяжёлой рукой подзатыльника Диме и мы поехали в город к бабе Вассе.
Вот так моё замужество быстро отменилось, а я попала на стол к старому гинекологу. Дима нервничал, переживал. Мне было не до слёз. Родители так ничего и не узнали, постарались наши бабушки. Баба Васса известный врач, доктор наук, знала многих. И гинеколога нашла, в то время многие женщины ходили к частнику, мало было желающих получить больничный лист с правдивой отметкой, боялись общественного мнения. А тут я четырнадцатилетняя девушка.
И для нашего светлого будущего, решили Димку больше в деревню не отправлять. С тех пор мы не виделись. Я повзрослела, стала молодой девушкой, устроилась на фабрику работать, переехала в город. Баба Нюра так и не узнала, что мы встретились с Димой, позже, спустя пятнадцать лет.
Он стоял у книжного ларька. А я в свой выходной гуляла по городу. Сразу его узнала. Ничуть не изменился, всё тот же застенчивый красавец. Разве что, возмужал. Дима обернулся, узнал меня, поздоровался. Спросил как дела. В тот день мы заболтались, и он подвёз меня до дому, сказал по пути. Странно, прошло пятнадцать лет после нашей последней встречи, вроде много, а казалось вчера расстались.
Он не стал говорить о прошлом. Да и в машине мы молчали, на дорогу всё смотрел. Но кольцо заметила, женился. А я к своим тридцати годам, жила в общежитии и мужчинами не дружила. Были, но всерьёз не зашло. Один просил руки, но я сказала ему, детей не смогу родить. Если уж жить вместе, то без обмана. Больше не пришёл.
А вот Дима вернулся, без кольца через месяц. Развелся с женой, плохо говорит жили. Вот мы и поженились. Тридцать лет вместе.
— Не пожалели ваши бабушки о том поступке?
— Может и пожалели, нам ничего не выдали. Да и жизнь была тогда другая. Отец узнал бы, выпорол. Гневный был. Да и мы были юны.
Ольга Васильевна задумалась, затихла. Устала. Я встала, помыла кружки.
— Хотите, я буду навещать и узнавать, как дела у Дмитрия Ивановича в больнице? Мне несложно.
Ольга Васильевна покачала головой.
— Всё равно надо разминать ноги. Да и дома, не могу сидеть, места не нахожу.
— Нужна будет помощь, обращайтесь. Я по вечерам дома. Вот мой телефон, — протянула свою визитку.
Дмитрия Ивановича выписали. Крепким оказался, да и Ольга Васильевна молодцом держалась. Смотрю на них и радуюсь. Тоже хочу, любовь навеки.