Постновогодние праздничные будни — это как трехдневный борщ: вроде бы вкусно, но ешь с осторожностью. (с)
Потьма
Я ехала в таком вагоне впервые – сидячий, так значилось в билете, а по сути это был общак, общий вагон, только где место указывает не проводник, а ты его покупаешь.
Громоздкое кресло, обтянутое лоснящимся от бесконечных трений об одежду пассажиров дерматином, узкие подлокотники с тугим механизмом – лежачее положение, внизу металлическая подставка для ног и откидывающийся столик, как в самолёте. Вот и все удобства. Два ряда таких мест справа, и два ряда по левую сторону, под потолком решетчатые навесы для багажа. В вагоне пахло семечковой лузгой, медью и мокрой шерстью.
Когда едешь туда, где тебя ждут – будто везёшь своё тело, не обращая внимания, что вокруг. Тело набито мыслями, ожиданием встречи, предчувствием долгих разговоров, ощущением собственной нужности. Но стоит уехать от этого праздника, как ты, словно пёс, начинаешь принюхиваться, присматриваться, оценивать, размышлять, делать какие-то нелепые выводы, совершенно не поддающиеся логике – все видится в обнажённом свете, будто бы ты, после долгого нахождения в солнечном, ясном дне, вдруг резко спустился в темный тоннель и двигаешься уже наощупь.
За окном пейзаж промышленного города – трубы заводов, серо-жёлтое, затянутое небо. Ветки деревьев, словно нейроны, расползались в разные стороны, крыши домов тянулись вверх.
Поезд резко дернулся по рельсам, а мне предстояло устроиться поудобнее, и постараться отвлечься от запахов и скрипа колес.
Людей в вагоне ещё мало, но все разномастные, колоритные, интересные.
Вот едет стайка молодых ребят в камуфляжной форме – скорее всего курсанты или кадеты возвращаются с каникул. Смотрят видео на Ютубе, переговариваются, шуршат пакетами с маминой снедью, ещё совсем дети, с этой округлостью лиц, одомашненным взглядом, ещё не отошедшие от родительского тепла, заботы, своих уютных семей...
Едут – и читается в глазах каждого: «Я теперь сам, я вырос, посмотрите на меня». Довольные собой, своей формой – едут они, даже не думают пока – что дальше?
Шагнув в самостоятельную жизнь, они сделали правильный выбор, но хватит ли смелости, совести, силы и мужества донести этот крест до конца? Не замарать честь мундира, не продаться, не ссучиться?
Чуть дальше от молодых расположился мужчина лет тридцати пяти – с виду обычный работяга, каких в регионах сейчас на каждом шагу. Лицо выбрито до синевы, слабо доносился запах одеколона «Шипр», поношенные спортивки заправлены в высокие ботинки с широким носом, искусственная дублёнка из нулевых расстегнута, шарф размотался, шея под ним красная, взмокшая, а во взгляде не было столичного лоска. Ощущение, что он сейчас достанет из барсетки Нокиа 3310, отвечая на звонок, и будет играть полифония из « Бумера»...
Но мужчина достал потрепанную книжку из небольшой сумки и принялся читать.
Названия книги было не разглядеть, но судя по содержанию – либо очень интересно, либо человек читал на автомате, перепрыгивая строчки, лишь бы отвлечься от реальности.
Захотелось пить. Литровая бутылка дешёвого лимонада на подсластителе была теплой и липкой на ощупь, такая же, как и сама жидкость в ней.
...трясясь в прокуренном вагоне – невольно вспомнились строчки. Я чувствовала себя Лукашиным, именно по внутреннему состоянию, когда он уезжал от своей Нади, и просто хотелось спать. Заснуть от наступавшей на пятки действительности – такой колючей, беспокойной, злой...
Девушка, сидевшая сзади меня, вдруг крикнула: « Да, ты пойми, уже все решено! Всё, бля! Отье…сь!»
«Урод, ска...» – я невольно зажмурилась, пытаясь представить, кому она могла это крикнуть, но было противно. Как будто мой выдохшийся лимонад пропустили через кровь, и все вокруг стало таким же приторно- сладким, теплым, душным, грязным, и маленькие мушиные лапки уже шевелятся в этой самой луже...
За окном тянулись снежные пейзажи – зима на Урале все же состоялась, в отличие от двух столиц. Поезд останавливался на маленьких полустанках, кто-то выходил, кто-то садился, мелькали новогодние гирлянды, украшенные домики прямо возле станций, собаки, бежавшие по своим делам, люди, снег, ёлки, сосны, снег, снег, сне...
Неожиданно стало трудно дышать. Горло перехватило. Внутри – будто наждак, и ты пытаешься его либо проглотить, либо вытолкнуть наружу. Но первое не удается – слюны совсем нет, а от второго только хрипы и страх – все, конец, где воздух? Пытаешься встать, крик о помощи тонет в вакууме действительности, спасительная бутылка-глоток-обратный рефлекс – сладость не удается протолкнуть в желудок, оглядываешься по сторонам – все как в тумане, голосов не слышно, но чувствуешь физически, что рядом кто-то есть, и от этого ощущения ещё мистичнее.
Где я? Что это? Сон? Явь? Почему сейчас?
Все эти мысли промелькнули в голове как одна секунда, диафильм длинною в жизнь, и ведь ничего уже не останется... Сердце отбивало чечётку, пытаясь выскочить из груди,
...рвануться к окну, попытаться его открыть, глотнуть морозной свежести, но тело не слушается, все как в замедленном режиме, а ведь так много не успела сделать, так много не сказанных слов потонули в небытии, так много не исполненных желаний, много нелепых ошибок, стереотипов, поисков себя, каких-то ненужных встреч, поступков, восклицаний...
Воздуха!!!
Мои родственники, которым так давно не звонила и не писала, отмалчиваясь и отгораживаясь столичной жизнью, занятостью, отговорками – ай, да, потом, ничего страшного не случится...
Но каждый раз вздрагиваю от звонка в позднее время – а вдруг, лишь бы не...
Институт, в котором учусь скорее случайно и который мне показал, что нужно быть выше этого мира хотя бы на ступень – сессия скоро, новая отдушина в жизни…
Друзья, с которыми редко общаешься, но которые знают твои слабости, привычки, твоё второе имя, знают, как порадовать, как поддержать, что сказать, как сказать – не думайте, что я о вас не помню. Мы обязательно встретимся, и не раз!
А тебе... Тебе я так и не успела сказать о самом главном...
Воды!!!
Не дочитанная книжка, терабайты не прослушанной музыки, сотни километров не просмотренных фильмов, не сделанные маникюр и парные татуировки, не досмотренный спектакль, перенесенные встречи, не отпразднованные дни рождения, не отгулянный отпуск...
Недожизнь...
Неиспользованные акции, не состоявшиеся поступки, не купленные масляные краски, книги с рецептами, не сделанный ремонт, не отвеченные звонки...
Не доделанный проект.
Мама!
Как много я не успела тебе сказать. Как часто ты мне снилась уже после всего, и будто бы все как прежде...
Но во сне мы ходили в школу – вместе, и вместе делали уроки, и вместе варили суп и кипятили белье...и всё кажется мелким и ничтожным, лишь бы не кончалась эта красная ниточка: уроки, суп, белье...
Огоньки плясали перед глазами, наряженная ёлка, пахнущая мандаринами, старенький районный ДК, простенькие ёлочные игрушки, фонарики из цветной бумаги, новогоднее поздравление – стенгазета на ватмане, дождик под потолком на свежебеленый потолок, снеговик с угольками глаз и увядшей морковкой, варежки, пахнущие мокрой собачьей шерстью, запотевшие окна с морозными узорами в пятачок, двухэтажный кирпичный зелёный дом...
Аааааа!
Поезд резко затормозил, за окном были сумерки, остановочный пункт осветило огнями станции – Потьма.
К небольшому одноэтажному вокзалу тянулись несколько дорожек следов по снегу, вдалеке – сгорбленные крыши домов тускло отсвечивали от фонарей... Одиночеством от этой картины просто саднило, таким безжизненным последним всхлипом, что дико захотелось услышать хруст снега под ногами, постучать в один из домишек, напроситься на обжигающий чай из большой железной кружки, надышаться уютом, теплом, жизнью на несколько лет вперёд.
До сих пор было сложно глотать. На негнущийся ногах вышла в тамбур - поезд стоял, будто приглашая меня сойти в эту самую Потьму и исполнить все то, что так и не получилось когда-то.
Развернувшись, почувствовала на плече чью-то руку. Рядом со мной – никого.
Умывшись холодной водой и вернувшись на место, я отправила тебе смс: – Неси мне свет. Люблю.
Автор: Ирина КУСАКИНА
Издание "Истоки" приглашает Вас на наш сайт, где есть много интересных и разнообразных публикаций!