Сначала топала ногами, а потом засмеялась. Утром велела отправить всю дворню работать в поле, а к обеду подзывала горничных и вручала каждой по серебряной монете. Жизнь в доме графини Чернышевой напоминала череду препятствий. Никогда нельзя было точно предугадать, что произойдет в следующий момент. «Суровая», —говорили про Анну Родионовну дворовые. «Благодетельница наша», - возражали в обителях.
Глядя на её улыбающееся лицо, трудно было представить, что это холодная и властная дама. Графиня Анна Чернышёва помогала монастырям и щедро рассыпала милостыню. Те, кто знали её с одной стороны, ни за что бы не поверили, что существует совсем другая. Словно у помещицы было не одно, а два лица.
Анне Ведель было десять, а её сестре восемь, когда отец привез их в Петербург. Генерал-майор представил обеих императрице Елизавете Петровне, и рассказал, что недавно девочки лишились матери. Государыня, не имевшая своих детей, пообещала позаботиться об Анне и Марии. Им выделили комнаты во дворце и приставили к ним учителей.
Девочки были очарованы: и роскошью залов императорской резиденции, и теплым приёмом, который им оказали. Кроме учебы и танцев им разрешали играть с малюткой цесаревичем Павлом. Мальчик, окруженный целой толпой нянек, часто бывал простужен, и тогда ему не позволяли выходить в парк. Тогда Анна и Мария сажали его на шёлковое покрывало и катали по коридорам. Малыш смеялся от души.
«Добры, словно ангелы», - довольно отзывалась императрица. Мария, младшая из двух сестёр, действительно была девушкой отзывчивой и доброй. А вот Анна… Просто умело играла свою роль. Когда её не могли видеть другие, она превращалась в ту, кем была на самом деле – суровую, бескомпромиссную и резкую молодую особу. Такой она была со своими слугами.
«Ох, какая капризная, - писала о ней личная камеристка Мария Фоминична, - все у нее невзначай, то милость, то гроза. По целым неделям постится… всем помочь старается, а чаще всех в страхе держит, норовит обидеть».
Камеристка Анны Ведель знала её лучше других – с самого детства. На глазах Фоминичны она выросла и превратилась в блестящую светскую даму, фрейлину императрицы. Добрая женщина жалела девушку: сирота, и приданого немного, женихи в очередь не выстраиваются… Но, когда Анна вспыхивала, словно огонь, и сама старалась держаться от неё подальше. Никто не мог предсказать, что вызовет её недовольство.
Однажды немолодая уже Фоминична призналась барыне, что хочет пойти замуж. Зовет её добрый человек, вдовец с детьми… Это известие привело Анну в неописуемый гнев: без ее ведома, своевольничать! Тут же был вызван другой слуга, Переборенко, которому велели обвенчаться с Фоминичной. Уговоры на Анну не действовали. В тот же день двое совершенно посторонних друг другу людей поженились, исполняя волю своей хозяйки.
Впрочем, личное счастье самой Анны тоже подчинялось чужой воле. Императрица Екатерина II решила выдать свой фрейлину за графа Захара Чернышева. Когда-то, еще в бытность великой княгиней, Екатерина Алексеевна глаз не сводила с графа, а теперь посчитала правильным дать ему возможность завести семью. Между молодыми было больше двадцати лет разницы, но их обвенчали в августе 1766 года.
Чернышева называли красавцем, он отличился во время Семилетней войны и к тому времени значился вице-президентом Военной коллегии. У него было и прекрасное положение в обществе, и средства. Правда, граф Панин называл его «комнатным генералом», но Захар Григорьевич на это не отвечал. Он был занят строительством нового дворца в Москве, для себя и своей жены, к которой он питал очень нежные чувства. В честь нее же он назвал село Аннино, в Подмосковье. Брак складывался весьма удачно.
Но на характер Анны Родионовны это не слишком повлияло. Однажды, рассердившись на двух девушек, которые слишком громко смеялись, она велела запереть их на чердаке. Приказ был выполнен, хотя наступила зима и под самой крышей гулял холодный ветер. Графиня вспомнила о дворовых только через два дня, но было уже поздно. Переборенко, супруг Марии Фоминичны, писал, что барыня очень раскаивалась:
«Рыдала… накладывала на себя епитимии».
Так и повелось: у графини Чернышевой было два лица. Одно – приветливое и доброе, второе – прямая противоположность. Анна Родионовна еще долго служила при Дворе, числилась в статс-дамах у великой княгини, затем жила в Москве, куда муж получил назначение. А во время войны 1812 года сумела даже напугать французов, забравшихся в ее дом. «Я самого Наполеона знаю!» - крикнула графиня по-французски непрошенным гостям. Те предпочли удалиться, не разбираясь, правду или нет им сказали.
Не стало Анны Родионовны в 1830 году, и потомков у неё не осталось. Говорили, что к концу жизни «доброе лицо» все-таки победило. Графиня Чернышева раздавала милости куда чаще, чем упреки.
#наука #история #семейные отношения #история россии #интересные факты
Подписывайтесь на мой канал Ника Марш!
Лайки помогают развитию канала!