Безрадостно начался день Славика, вернувшегося в детский дом. По злорадному взгляду Гвоздя, брошенному в его сторону, ещё перед завтраком, мальчик понял, ему не сдобровать!
Да и Димо, во время умывания, предупредил, что старшаки готовят какую-то подлянку для Славы. Дима подслушал их разговор вечером, и услышал, как они собираются учить уму-разуму новичка.
Но Слава не забывал своего унижения в туалете, и решил для себя - больше этому не бывать. Как бы там не повернулось, он должен постоять за себя. В конце концов, он не тихий домашний ребёнок, не нюхавший улицы. Ему приходилось и в подъездах ночевать, и в магазинах побираться, так что, он должен научиться выживать и здесь!
Во время завтрака, исподтишка, Славик засунул в карман вилку, и решил всегда носить её с собой. В глубине души, мальчик конечно надеялся, что старшаки от него отстанут, "пронесёт", как называется, но пусть у него будет с собой хоть какое-то средство защиты.
А ещё Слава заметил, что Димон неотступной тенью, везде ходит за ним. Даже когда Славик остановился посмотреть в окно, друг молча встал рядом. Сначала мальчик подумал, что Диме просто скучно одному, но когда он и в туалет пошёл с ним, Слава не выдержал и спросил:
-Тебе тоже приспичило, или ты решил в моего охранника поиграть? В чём дело, Димон?
Тот, грустно вздохнул, и ответил:
-Я хочу быть сегодня всё время с тобой. Если тебя будут бить, я постараюсь их как-то отвлечь, чтобы тебе поменьше досталось.
Сердце Славы переполнилось благодарностью, и он тихо сказал:
-Не надо Димка, я сам как- нибудь разберусь.
-Да ладно, чего там - внезапно покраснел Димон, - пошли давай, ты в туалет хотел, и я тоже.
Когда мальчики, сделав свои дела в туалете, уже мыли руки, туда толпой ввалились старшаки. Их было человек пять, и зловеще улыбаясь, они кольцом окружили Славика с Димоном. Как всегда, вперед шагнул Гвоздь, он вообще был у них за главного, как понял Слава. Гвоздь ткнул пальцем в сторону Димона, и сказал:
-А ну-ка, брысь отсюда, шантрапа, быстро!
Но Дима, вцепившись в рукав Славы отважно прошептал:
-Я никуда не уйду, мы с ним вместе пришли, вместе и уйдём. Это мой друг, я буду с ним.
-Ну хорошо, посмотришь, как мы будем твоего друга уму-разуму учить, другим передашь, чтобы не повадно было.
И переключившись уже на Славу, продолжил:
-Ты там, в унитазе, хорошо за собой смыл? А вот голова, я смотрю, у тебя грязная, сейчас мы тебе освежим твою буйную головушку! Пацаны, тащите его к унитазу.
Старшаки начали медленно сжимать кольцо вокруг Славы, а самым первым выступал Гвоздь. И тогда Славик выхватил вилку из кармана, и что было сил ткнул её в, потянутую в его сторону, руку Гвоздя.
-Не подходите ко мне - тонким, визгливым от волнения, голосом, завопил он. - Я любого порешу, кто ко мне сунется.
Откуда-то, в голове Славы, всплыли эти уголовные словечки, услышанные им от собутыльников матери.
-Не подходите, я сказал, а то я уже горло этой вилкой вскрою, следующему кто приблизится.
Гвоздь выпучив глаза, смотрел на четыре дырки в своей руке, откуда хлестанула кровь. Потом заорал благим матом:
-Да ты что, психический?!!!
И выбежал из туалета как ошпарённый, оставляя за собой дорожку, из крупных капель крови.
Остальные старшаки стояли, и растерянно переглядывались между собой, не решаясь приблизиться к Славику, сжимавшему в руках окровавленную вилку.
-Правда, психический, - наконец сказал один из них, - я с психами связываться не хочу. - Пацаны, я пас.
И тоже поспешил ретироваться из туалета. Остальные цепочкой потянулись за ним.
Славик стоял весь мокрый, от внезапно покрывшего всё его тело, пота. Его трясло, сердце бешено колотилось. И тогда Димон, стал разжимать ему пальцы, намертво вцепившиеся в вилку.
-Всё, всё, Слава, они ушли, выбрось её.
Славик посмотрел на свою руку, как на чужеродный элемент, и с отвращением швырнул вилку на пол. А Димон, уже с восхищением продолжал говорить:
-Ну ты даешь! Ты такой крутой! Я бы такое никогда не смог сделать. Они тебя теперь бояться будут.
А у Славы, в это время, затряслись плечи. Он беззвучно рыдал, от пережитого волнения. Дима начал утешать:
-Успокойся, только не плачь. Вдруг кто зайдет и увидит! Пусть все думают, что ты такой невозмутимый, или психический, без разницы. Но если кто-то увидит как ты плачешь, все поймут, что ты притворялся, и сам испугался ещё больше. Давай, соберись, возьми себя в руки. Только вот что тебе теперь будет? Ты ведь ему руку проткнул! Я даже не представляю, что воспитатели с тобой сделают. Такого здесь при мне никогда не было. Что же теперь будет?!!
Но, Славе, не было совсем ничего!!! Гвоздь, ошалело прибежавший в медпункт, даже не сказал правду, о том, что с ним случилось. Сказал, что ткнул себя вилкой сам, на спор. Славик так и не понял, почему он так сказал. То ли потому, что ему было стыдно признаться, что какой-то мелкий поставил его на место, то ли просто придерживался каких-то уголовных замашек, где одним из главных правил является - не стучать.
Так что Гвоздь, вышедший на прогулку, с перевязанной рукой, старался даже не смотреть в сторону Славика, делая вид, что мальчика нет во дворе. А Славик, уже успокоившись, всё время щупал в кармане ту самую вилку.
Её он носил с собой ещё несколько дней, пока окончательно не убедился, старшаки решили от него отстать. Никто больше не требовал в столовой отдать чай или десерт. Они просто делали вид, что Славы не существует. А спустя недели две, и вовсе, Гвоздь начал с ним общаться, почти как с равным!
Можно сказать, жизнь в детском доме, для Славика, как-то более или менее устаканилась. Были конечно и злые воспитательницы, бывало и наказывали, но была и Татьяна Викторовна, чью смену все дети ждали с нетерпением. Она и Славу, при встрече, старалась ободрить ласковым словом.
Но несмотря на все это, мальчик отчаянно скучал по матери и дому, как и его лучший друг - Димон.
Дима вообще, во время прогулки не сводил глаз с ворот, всё время ожидая, что через них, в любой момент, войдёт его мама. А в свободное время, он усаживался на подоконник, и продолжал смотреть с тоской, на те самые ворота.
И Слава начал сидеть рядом, тоже ждать свою маму. По его подсчётам, она уже должна выйти из больницы. Славик уже месяц, как в детском доме.
"Интересно она уже привела квартиру в порядок? А сейчас уже наверное на работу устраивается," - думал Славик, - "ничего, я подожду, но только поторопись, мама, я очень тебя жду."
Татьяна Викторовна часто видела двух грустных мальчиков, сидящих на подоконнике.
"Ну, Диме то, я ничем помочь не смогу, а вот к непутевой матери Славы, надо сходить, напомнить ей как сын ждёт" - решила женщина.