«Сид! Живой!- восхищенно выдохнула Манюня, взглянув на ближайшие кусты и судорожно вцепилась в подол маминой длинной куртки. Манюня, Машенька, Марийка- абсолютно безконфликтный, мечтательный, обожаемый семьей ребенок шести с половиной лет, а Сид — её главный дружок, игрушка-ленивец, персонаж самого любимого мультика «Ледниковый период». «А потому что добрый», - тихо, но упорно сопротивляется она, когда очередной взрослый пытается, в который уже раз, оспорить её неоднозначный выбор. И нежно, но категорично, прижимает к себе несуразного плюшевого зверька.
И тут вдруг в парке прямо на нее буквально из веток орешника вываливается небольшое жизнерадостное существо, с сидовским носом-нашлепкой и такими же выпученными глазами, крайне нескладное, с непропорционально вытянутым телом на четырех толстых лапах. И, улыбаясь всей своей нелепой мордочкой, приветливо помахивает хвостом. И Манюня, мгновенно, не раздумывая, с восторженным вскриком бросается его обнимать.. А он вытягивает вслед за собой на поводке милую даму за шестьдесят.
… У школьной учительницы Серафимы Павловны со спутником жизни не сложилось, было и детей. На пенсии, когда стало тяготеть одиночество, она надумала приобрести домашнего питомца и поехала на птичий рынок. Высокий модный блондин в желтом шарфе и длинном сером плаще отдавал щеночков с рук, совсем недорого, обещал лохматого английского терьерчика. У него и купила. В плетеном лукошке копошилось четверо, взяла с самой длинной шерсткой. Назвала Робином, в честь самого знаменитого героя средневекового эпоса... Через год в ее квартире заливался веселым лаем ласковый собачий подросток, невзрачный, обросший неряшливыми клочками, с экстерьером груши, который, по словам ветеринара, даже рядом не лежал с благородными британскими породами. В общем , самый лучший и самый красивый на свете пес. Ликованию Серафимы Павловны не было предела.
Всю эту трогательную историю она и рассказала случайным встречным в парке -чудесной девчушке по имени Манюня и её маме Свете. А мама Света внезапно поняла, почему такими знакомыми показались этот грязно-бежевый окрас и кривизна ног. Догадалась: «генетическое». Вспомнилась редкая ссора с мужем, прошлой осенью. Еще летом, первый и единственный раз за шесть лет благополучного супружества, удалось выставить его на улицу со старушкой Эльвирой- сукой неизвестного происхождения, почти сразу после свадьбы приблудившейся к ним на даче. Когда это несчастное, измученное уродливое создание цвета детской неожиданности, поскуливая, жалобно прихромало прямо к калитке, ничего другого не осталось, как вылечить ее и забрать домой.
Через пару месяцев после той знаменательной прогулки целомудренная до того Эльвира неожиданно принесла четырех смешных разноцветных кутят. Родительница с упоением облизывала своих крошек большим розовым языком, торжествующе прищуриваясь на хозяев, мол, смотрите, как все у меня замечательно.
Больше Света Эльвиру никому никогда не доверяла. Но прошло время, детенышей надо было как-то пристраивать. «Сам виноват, сам и выкручивайся», - заявила она мужу, как отрезала. Тот откопал на балконе дряхлую облезлую корзинку, загрузил туда малышей , набросил на себя тренч цвета мокрого асфальта, повязал горчичного оттенка кашне, и, светловолосый, стильный , сердито захлопнул за собой дверь. Вернулся к вечеру, разговорчивый, довольный, примирительно сообщил : «Троих девчонок сбыл за таксочек , а кобелька- за терьерчика». Просвистел под нос какую-то песенку и мягко потрепал по загривку Эльвиру -конечно , самую прекрасную собаку на Земле.
И количество счастья на планете снова увеличилось.