Возведя взгляд к потолку цвета белого дыма, Мёртвый Цвет всерьёз задумался, почему он оказался живее всех живых. В носу предательски щипало, когда воспоминания о собственном рассыпающемся Отражении всплывали следом за смиренной улыбкой единственного знакомого человека. В голове гудят расплывающиеся пятна, внутренности скрутило, а тело свело слабостью и смирительной рубашкой.
Из бесформенного куска эфемерной плоти и расплавленных костей в человека на место своего отошедшего в Междумирье Отражения. «Жить — значит, жить. Не усложняй». От Странника не дождёшься напутственных слов. Оставалось вырывать короткие осмысленные фразы из продолжительных внутренних монологов и надеяться, что с таким девизом можно начать идти вперёд, а не делить половину до бесконечности.
В комнате из белого дерева ожидание длится дольше. В фальшивых стенах никакой радости. Куда интереснее было бы есть время до точки события, если поставить в угол оранжевое кожаное кресло. Желательно спинкой к центру комнаты, чтобы посетители разрывались между загадочностью и сумасшествием. Любители абстракционизма навряд ли здесь окажутся, потому что… их нет. У каждого есть свобода слова, мысли и выбора. Мёртвый Цвет решил, что тех, кому нравится абстракционизм, не существует, и счастливо живёт, игнорируя ряд реальных фактов. Например, концепция счастья, настоящее местонахождение и разграничение жизни, выживания и существования.
Вместо апельсиновой мебели к нему подселили полноватого рыжего кота. Рыжий полноватый объект вальяжно прошёлся вокруг занятого стула и издал звук, похожий на фырчание. Кот чем-то напоминал собаку породы чау-чау — как оказалось, походкой и, на удивление, синевато-чёрным языком. Оглядевшись и не найдя ничего интересного для себя, четырёхлапый принялся умываться там, где сел. После неприглядного зрелища, типичного для представителей кошачьих, Мёртвый Цвет дал себе обещание лично отдать животное на кастрацию.
Мучимый бездельем, парень принялся раскачиваться то вправо, то влево, лелея надежду на поломку скрипучей мебели и привлечения внимания — двух зайцев одним махом, ну не сказка ли? На деле, ярчайшей мечтой было забвение, путь к которому предстоял нелёгкий. Не подумайте, Мёртвый Цвет вовсе не хотел потерять содержимое головы через метафору или стереть себя с чужих фотоплёнок.
«Забыть бы запахи и голоса людей и никогда не вспоминать», — а большего и не надо. Взаперти не легче, но здесь хотя бы не пользуются туалетной водой и не разбалтывают свои проблемы, как кофейный порошок в воде. В комнате пусто, а сознание дорисовывает: тёмный прохладный чулан, кровать с полупрозрачным лиловым балдахином, рабочий стол у слишком часто открытого окна и лёгкий ветерок с приятным шумом близкого леса, полки со всяким хламом, форт из мягкого пледа и книжных стопок и, кажется, ведьмовская метла на стене. Ещё за подушками у самого основания кровати спряталась бейсбольная бита. Ни Странник, ни кто-либо из её соседей между базами в жизни не пробегали. Загадки не было ни для кого: спортивный снаряд нужен в качестве последнего оплота на случай нападения посреди ночи. Мёртвый Цвет непроизвольно сохранил секрет: хранить биту под подушкой бессмысленно, а рассказать об этом некому.
Перед выходом из комнаты ему завязывают глаза — одно из условий содержания, — а затем ведут в привычном неизвестном направлении. Ноги и пояс привязывают ремнями к неудобному стулу, оставляя шею незакреплённой. Если бы не истерика, случившаяся у Мёртвого Цвета на днях, сидеть ему в кабинете Доктора без физической привязи. Лицо прячется за волосами, уткнувшись лбом в колени. Порывами накатывает хриплый смех. От воды связанный отказался.
Доктор — человек в белом халате, про наличие медицинского образования или учёной степени которого сказано при знакомстве не было. Однако на стенах висят параллельно друг другу сертификаты, подтверждающие наличие опыта в разных сферах, включая философию морали, основы психологии и даже нейробиологию с нейропсихологией. Что из этого действительно входит в область знаний специалиста определить Мёртвому Цвету не представляется возможным. По крайней мере, в нынешних обстоятельствах.
Плечи продолжают изредка вздрагивать. Больно похожа обстановка кабинета на одно знакомое место. Только здесь площадь поменьше. Рассказывал ли он Доктору? Нужно ведь говорить как можно больше, чтобы заполнить информацией все отведённые под неё базы данных. Наверное, про резиденцию немым листам, прячущимся в папках, уже всё давно известно. Только в шкафах всё расставлено не по датам — можно ли винить память человека в брезгливости и обманчивости? Каков в самом деле должен быть порядок: по очерёдности рассказов или по хронологии событий? Уставшим более всех выглядит тот, кому и перебирать свои же отчёты.
Про Доктора хочется сказать, что у него солнце в волосах. Пациент думает, что цвет больше напоминает лепестки одуванчиков до того, как они опушатся. В конце концов, глядя на реальное солнце, он понимает, что это одна из многочисленных звёзд во вселенной. Причём эта конкретная звезда слепит похлеще дальних. Нескольких секунд прямого взгляда в белизну с жёлто-оранжевым ореолом хватает, чтоб перед взором заплясали кровавые пятна. Фактически, глаза являются частью мозга. Так что нет ничего удивительного, что сознание быстро выжигается и теряется во тьме, при длительном воздействии света на зрение. Откуда, в самом деле, ему знать, какое солнце в действительности? Да, в черепной коробке воспоминаний и знаний предостаточно, как и теряющихся со временем дельных мыслей, но все они не его.
Что такое «Я»? Когда кто-то перестаёт быть собой? Если ни одна из частей тела не принадлежит нынешнему обладателю, а о его господстве над физическим воплощением говорит лишь нетвёрдое понятие души, тот ли он, кем был создан когда-то? Мёртвого Цвета хохот пробирает от таких вопросов. Думает ли он над ответами? Да, без сомнений. Занимают ли размышления о сути себя значительную часть мыслей? Нет, абсолютно. Первое время чуть ли не каждый день подобные мысли всплывали. Сейчас не чаще раза в неделю, иногда — в две.
Как говорится, если отпускают — иди, если заперли — сиди. Когда перед ним всё-таки открывается дверь — не в коридор, а самая последняя, туда, где нет стен и окон, — Мёртвый Цвет не сразу соображает, что к чему, и вяло следует навстречу летней прохладе и сумеркам. Он не такой уж опасный, но важный, как высокая религиозная фигура для фанатиков. К счастью, его преследователи и наблюдатели — атеисты. Большей частью уж точно.
И первое, что ему хочется сделать, как ни странно, — посетить театр. В воспоминаниях такие походы ничем не выделяются. Всегда было скучно и обидно за людей, которые ходят на сеансы, чтобы потреблять и не слыть при этом бескультурьем. Он хмыкает и сжимает ручку рюкзака, свисающего с одного плеча, пока рыжий кот пытается подгадать момент и пробежать у него между ногами в особенно широкий шаг. Информационный голод бывает полезен. Люди привыкли есть не только пищу и вещи, но и знания, жизненную энергию других и впечатления. Взяли бы пример с аскетов. Не полностью, конечно. Кто на такое нынче согласится? Но самодисциплина многим помогла бы реабилитироваться в звании человека как существа разумного, а не исключительно представителя биологического вида. Грубо? Или жестоко? Ему ещё предстоит научиться быть хоть каким-нибудь человеком, а до того идеала, что он выстроил в своём сознании ещё дальше, чем до небесной богини.
На улицу постепенно опускается ночь, а людей ещё полно для забытого миром прибрежного городка. Остаётся гадать, почему Морская Леди решила оставить пирс в две тысячи четвёртом году на десятки лет. Как и следовало ожидать, Доктор мысль не понял. В тот год для этого городка время замерло, да так и не сдвинулось, словно хочет выйти победителем в «море волнуется раз…». Святая дева, да только название и осталось. По-настоящему святого Мёртвый Цвет так ничего за свою жизнь повидать и не успел. От снов, откуда его нагло выпихнули, по плечам скребёт ногтями раздражение и щекочет мурашками горло. Есть ещё несколько мест, куда попасть обязательно нужно. Ночью пирс обычно закрыт, но пробраться туда можно через дальнюю дверь на крытой парковке. А если свернуть, лавируя между наземными кораблями и столбами, пронзающими бетонное «небо», открывается проход на главную улицу, в конце которой и находится так называемое — и тем невероятнее звучит «свободен» — убежище от всех бед и проблем мирских. В маленькой квартирке над ломбардом никто не появлялся месяцами. Даже за исключением пыли вид «убранства» убогий и убитый. В кухонном уголке спрятаны продукты с огромным сроком годности, в небольшом холодильнике пусто, а сам он отключён, сверху стоит магнитофон, в ванной комнате минимальный набор мебели и ящик с самым необходимым, в остальной части квартирки находятся кровать с продавленным матрасом, рабочий стол с ноутбуком и сумка с вещами. Зато своё, сама накопила и купила, без чьих-либо подачек, да, Странник?
У неё был контракт, на который она нагло забила ещё до форс-мажорных обстоятельств. Мёртвому Цвету нет дела до восстановления документа с уже его подписью. Посреди одной из ночей он берёт ручку и выводит кривоватыми линиями подтверждение сотрудничества. У Отражения однажды мелькнула в голове мудрая мысль, которая тут же забылась: если решился идти вперёд и вдруг отступаешь, помни, что следы с дороги жизни никуда не исчезают. Поэтому остаётся продолжать двигаться в прямом направлении. Выбрал — живи с этим, как бы зловеще это не звучало.
Билеты достать не составило бы проблемы, а тут их ещё и подарили, так сказать, запоздалым авансом. И то ли спектакль подобрали отвратный, то ли ожидания оказались завышенными, а театр не впечатляет. Днём сюда по непонятным причинам ходят поесть и поболтать, а поздним вечером готовы затолкать вплоть до превышения самообороны. Утром даже артисты вялые, а ночью ставят спектакли редко и не для всех.
Может, ему от Странника передалось слишком много терпения к этому миру. Когда говорят об уважении к старшим, забывают о намеренной дискриминации младших. Мёртвый Цвет большей частью всё-таки рад, что ему выпала именно эта девушка с пустующей жизнью. Словно человек без прошлого. Неважно, живы ли те, кто знал её, главное, они могут быть мертвы для него.
И удивительное дело, со сцены артист поёт о том, что сейчас начинают взращивать уважение к людям в целом, а не по возрасту, полу и значению для общества. Через пару рядов закатывает свою драматическую сценку седая старая… даже не женщина и не человек, а представитель класса пожилых. Она опоздала, а когда не поместилась на своё место, то возмутилась, что рядом сидящая молодёжь не сдвигается в стены, чтобы ей вместиться. Да и к тому же у младшего поколения нет права довольствоваться комфортом, если другие страдают. И что значит «не положено столько мест занимать»? И с каких пор общественное пространство стало чужой собственностью?
Естественно, произошедшее запомнилось в искажённом в худшую сторону виде по ряду причин. Во-первых, как уже было указано ранее, эпицентр событий находился через несколько рядов позади, так что ворчание представителя пожилого класса и вежливый ответ молодого человека явно не могли дойти до чуткого слуха Мёртвого Цвета в изначальном варианте. Во-вторых, на сцене продолжалась игра артистов, чьё игнорирование происходящего в зале восхищало до глубины души. И, наконец, в-третьих, у Мёртвого Цвета испортилось настроение, так что восприятие стало по большей части негативным. Кот, спокойно сидевший всё это время у него на коленях, подтвердит.
Конец спектакля встречается бурными аплодисментами, соразмерными качеству увиденного, — потребление есть потребление. Хотя некоторые могли хлопать в ладоши ради забавы или от радости, что двухчасовое нудное представление с коротким антрактом наконец-то закончилось. Мёртвый Цвет уходит не сразу, оглядывается и ждёт, когда поредеет толпа. Позже на улице судьба уготовила ему честь стать свидетелем быстрой кармы.
Неприятная личность, не требующая очередного упоминания, летела, несмотря на старость, впереди всех людей к пешеходному переходу с алеющим человечком, толкаясь и бубня, что только зря время потратила. Неведомым чудом её по инерции — из-за резкой остановки и тучного тела — выносит на дорогу, где сбивает школьный автобус. По толпе, хлынувшей из театра, проносятся вздохи и шокированные восклицания. Все без промедления подоставали телефоны. Со всех сторон послышались щелчки, иногда сопровождаемые вспышками, и ни одного гудка. Тело, окружённое людьми, марало асфальт лужей крови. Пострадавшего транспорта поблизости не было. Мёртвый Цвет вспоминает, что здесь даже нет школ. Померещилось, что ли? Вот бы уехать на какой-нибудь галлюцинации в радужную страну, да только фальшивые видения не его и едут не туда. Когда через полчаса на последнем издыхании подъезжает скорая помощь, людей на улице почти не осталось.
К истории, которая выбралась из театра в своём не изначальном варианте, стоит также добавить настолько же искажённый факт: до приезда скорой Мёртвый Цвет тихо произнёс «Старая, ты слишком много места на дороге занимаешь. У тебя даже транспорта нет, а какую пробку создаёшь!». Что точно случилось? Мёртвый Цвет беззвучно смеялся, сам не осознавая причин. Но ему определённо понравилась оставшаяся удача Странника. Пусть и работает она несколько изощрённо. Ему противен новый мир, но реальность также открывает множество возможностей для достижения целей.
Следующим днём в планах посещение Доктора, который ни в чём даже не обвиняет, но между строк скользит что-то неуловимо понимающее. Потому что он может не знать, но рано или поздно догадается. У этого солнца улыбка хищника и выдержка матёрого охотника. Он своего непременно добьётся. А за тысячу и один шаг до этого предлагает рассказать о том, что беспокоит.
— Где-то неделю назад мне снился сон, — вспоминает о том, что осталось не озвучено, Мёртвый Цвет. — Антиматерия съела весь мир, мои вещи и, наконец, меня.
— Что ты чувствуешь поэтому поводу? Тебе страшно? Может быть, грустно? Ты злишься?
— Я оскорблён, — парню кажется, он может контролировать течение разговора, обычно ведь получается. — Мои вещи съели. Ничего не осталось.
— Как думаешь, олицетворением чего являются твои вещи? — не поднимая взгляд на собеседника, Доктор делает пометки в блокноте и дорисовывает понятные лишь ему обозначения. — Скорее всего, дорогие сердцу воспоминания. Тяжелее всего расставаться с памятью о близких, которых больше нет рядом.
Мёртвый Цвет растерян. Обычно ему не снились сны, потому что он вроде как и не спал вовсе. Пересматривал иногда воспоминания Странника да смотрел её сны по ночам. Бывали и кошмары, и мечты. В основном, он ничего не делал. Можно сказать, находился в полусознательном бессонном состоянии. А теперь Доктор говорит, что подсознание вкидывает многогранник на смекалку. Очевидно, вредный рассудок в этот момент по-тихому вычёркивает очки с интуиции, потому что Мёртвый Цвет отвлекает себя, и человек напротив инициативу только поддерживает.
В противоположном конце главной улицы за углом должны были возвести какое-то здание. Стройку почему-то забросили. Скорее всего, из-за невыгодности затеи. За месяц на побережье приехало от силы человека четыре, хотя сейчас последние приятные летние деньки, за которыми последует бархатный сентябрь с возможным куском половины октября. В кирпичной стене зияет дыра, которая не могла обвалиться из-за некомпетентности рабочих, хотя и такое случалось. Первая пришедшая мысль предложила вариант с пьяницей и большим молотом, оставленным кем-то из безответственных строителей. Вопрос лишь в том, вернулся ли важный инструмент до того, как кое-кто умудрился упасть в бетон вечером и проспать там до утра, застывая замертво.
За кирпичной стеной он впервые увидел местную бродячую псину. Побитая жизнью и людьми, вся в грязи и лохматая, собака радостно вскакивала и кидалась к прохожим, чтоб её приласкали.
Мёртвый Цвет предпочёл бы золотистого ретривера. В голове даже мелькнула мрачная мысль, что сын Графа взял бы бродяжку и рыжего жирного кота, засунул в большой блендер или мясорубку и, возможно, ждал бы на выходе что-то вроде яркого солнечного друга навечно без чувства вины. Получив в результате фарш с клоками шерсти или коктейль заядлого браконьера, тот больной паренёк, скорее всего, сделал бы из данного материала мёрзлую скульптуру ненужного ретривера. Учитывая, что в кота попал кусок души деда этого исчадия ада, комедийный ужастик вылился бы в одноразовую драму. Так что да, Мёртвому Цвету смешно с новоявленной шутки. Ещё смешнее становится, когда всплывает воспоминание, где Странник плюнула мучителю животных в лицо. Правда, вскоре после этого она погибает, что совсем не веселит. Привкус предательства начал забываться, а на его месте поселилось непонятное натяжение дрожащих струн в груди. Каждый раз вспоминая это, хочется хныкать от… чего-то.
Стоп. А зачем тому сумасшедшему вообще хотеть питомца золотистого ретривера? Ему ведь просто нравится над ними издеваться! Всё ради веселья и извращённого морального удовольствия. Простая причина, до которой так сразу и не додумаешься. У этого дурного рода по мужской линии все гедонисты: незначительно, тщеславно, относительно безобидно или до безумия, — представителей было предостаточно. Интересно, а самый первый ведьму разозлил или не так подышал в сторону существа возвышенного? Вот бы кто проклял Странника на участь человека, тогда она и не рассыпалась бы вместе с остальными сородичами. Про неё всё ясно и понятно. Вроде как. Поверхностная, посредственная и непредусмотрительная…
— В прошлые наши беседы ты упоминал Странника, Пророка из Храма Дождя, Героя Розы и Художника Сирени, — переводит стрелку разговора мужчина, складывая руки на столе.
— Интересная у тебя избирательность, Доктор, — усмехается Мёртвый Цвет, гадая, будет ли кот сидеть дома или убежит на улицу по его возвращению, всё-таки окно осталось открытым нараспашку.
— … Я продолжу. Существует исследование, в котором фигурируют такие персонажи как Пророк, Странник, Герой и Художник, — поясняет блондин и щурится, высматривая реакцию.
— Не такой уж я и сумасшедший, правда? — шумно выдыхает «пациент», не зная, куда себя деть, если забиться в дальний уголок сознания своего Отражения больше не выйдет.
— Данные архетипы — следствие развития сомнительной теории поколений. Я-то знаю, что ты говоришь правду. Вопрос в том, происходило ли в действительности то, что ты знаешь, в чём уверен. Что, если всё было симуляцией? — вбрасывает невероятное предположение человек в белом халате.
Доктор не лечит. И с ума не сводит. Он сам псих. Закопался в работе и не вылезает из второй кожи. Все архетипы вертятся не в цикле — в цирке. Калейдоскоп безосновательной уверенности и повторяющихся предположений замкнутости изменений. А дискуссия продолжается.
— Не помню я, сколько кому было лет или примерную дату рождения. Да это и неважно. Допустим, ты прав, и именно в таком порядке располагаются их поколения. Эти знания ни на что не влияют. Моя жизнь не станет другой, если я передумаю, — перебирает слова из памяти Мёртвый Цвет. — Свобода — жалкая фикция. То, что мне пообещали, весомо лишь на словах.
А в голове подобно тому, как выглядит история из тёмных закоулков по бокам от сцены, всё расшифровывается по-другому. Неважно, что ты скажешь, изначальный смысл никогда не слетит с твоих уст. Можно лишь бесконечно приближаться к точке, которую не постичь, ведь она не отмечена из-за субъективности мыслей.
— Вот и ненавистные мне апории Зенона подоспели… — он сжимает челюсти и откидывается на спинку неудобного стула.
Мёртвый Цвет жаждет уйти, как никогда. Раздаётся телефонный звонок. У Доктора появились другие дела, чему парень непомерно обрадовался. Всё-таки Отражение неосознанно оставило ему поразительно могущественную удачу.