Любовь, предавшая себя. Глава 86.
Компания вошла в дом. У порога их встретил улыбающийся во весь рот Михаил и довольная, не скажу до какого места, Халима-апа.
- Пришли мои девочки! Проходите, проходите, раздевайтесь, не стойте у порога.
Девочки и их мужья опешили. Эльмира только на миг встретилась взглядом с Михаилом, и сердце ее бухнуло в пропасть. Однако, она быстро справилась с собой.
- Вот так новости! Мама, я думала, что наш дом для этого персонажа закрыт. Что он тут делает?
- Почему это я должна закрыть свой дом для Миши? Я всегда ему рада. Ты у меня не одна дочь. Он пришел пригласить Римму на дискотеку, я не против, пусть сходят. Потом, вам же некогда матери помочь. У Михаила как раз нашлось время, он настряпал манты, салаты накрошил.
Римма с удивлением посмотрела на мать. Ничего такого она не планировала и с Михаилом ни о чем не договаривалась, но почему-то промолчала.
Миша с приятной улыбкой протянул руку Самату, произнеся бархатным баритоном: «Приветствую, Самат, мы знакомы». И Самат ответил на его рукопожатие. Эльмира посмотрела на мужа с презреньем, почему-то на ум пришло: «плесень серая».
- Будем знакомы, Михаил. Как я понимаю, Вы Рахим, супруг Альбины.
Рахим, конечно, знал всю историю Эльмириной несчастливой любви. Сухо кивнув, приветствующему его Михаилу, он, взяв на руки Соню, прошел в комнату.
Как всегда, Халима-апа села во главе стола. Остальные расселись кто где. Стол почти целиком был накрыт. Вазы с салатами, судки со сметаной, блюдечки с разведенным уксусом. Римма вынесла два блюда с мантами.
- Давайте, дети, приступайте, пробуйте! Михаил у нас работает поваром в санатории, посмотрим, как он кормит своих отдыхающих. Он сам сделал тесто и приготовил начинку.
- Мы как-то больше привыкли к твоим мантам, мама. Ладно, попробуем.
Эльмира положили манты Самату, добавила в его тарелку пару ложек сметаны.
- Ешь, Самат, должно быть вкусно. Михаил вырос возле маминого подола, умеет хорошо готовить.
Все приступили к еде. Разговор не клеился, ели молча. Наконец, Рахим решил разрядить обстановку.
- Как тебе работается, Римма? Альбина говорила, что ты хирургическая медсестра.
- Да, нормально работается. Не скажу, что очень нравится, работа как работа. Я поняла, что медицина не мое призвание. Но, что делать, поздно уже что-то менять.
- Риммочка! Почему поздно? Вот я, например, работал на заводе. Окончил курсы, стал работать поваром, поступил на заочное отделение Института пищевой промышленности. Надо быть смелее! У меня теперь квартира-однушка. Для работников санатория, где я тружусь, заложили новую девятиэтажку. Через год получу двушку.
- Спасибо, все было вкусно. Пойдем мы, у дочки глаза закрываются, ей давно пора спать. Пойдем, Аленькая.
Рахим вытер рот Софьи салфеткой, взял ее на руки.
- Эля, поедем с нами. Хотя дождь и прошел, на улице грязь. Мы вас довезем.
- Как поедете? А чай, самовар уже закипел. Я хворост нажарила.
- В другой раз. Пора нам. Аля, Эльмира пойдемте.
- Езжайте, если уж так торопитесь.
Халиме стало как-то не по себе. Рахим был явно не в настроении. Ни разу не назвал ее «Мать», даже старался не встречаться с ней глазами. Не попрощался, не пожелал спокойной ночи. Понятно, не понравился ему Михаил, но это его дело. Миша сто лет уже свой в этом доме. Рахиму придется к этому привыкнуть.
До дома Самата доехали молча. Ребята вышли из машины и, попрощавшись, вошли в дом.
- Ну, что, довольна? Повидалась со своей вечной незабываемой любовью! Видел я, как он смотрел на тебя, а ты на него.
- Хватит, я устала и спать хочу.
- От чего это ты так устала? Устала притворяться, что все хорошо, прикидываться счастливой женой добропорядочного мужа? Хватит уже! Раздражает. Вот мать твоя считает ниже собственного достоинства притворяться. Молодец, она. Так прямо и показывает всем, особенно мне, как она рада Михаилу.
- Это ее дело. Она имеет право решать сама, кто ей люб, а кто нет. Ты ведь ничего не сделал, чтобы понравиться моей маме.
- Да, идите вы со своей мамашей, сестрами, мишами куда подальше. Навязались на мою голову. Жил, как человек, надо было связаться с вашим нелепым семейством. На диване лягу.
Эльмира не оскорбилась, не возмутилась, не зарыдала. Бросила на диван одеяло и подушку, легла, укрывшись пледом и уставилась в потолок. Плакать не о чем. Сама во всем виновата. Хотела доказать, что она нужна не одному Мише. Доказала.
Теперь доказывает, что поступила тогда правильно, что у нее хорошая семья. Дальше что? Дальше тупик. Надо решаться на что-то. Возвращаться в родительский дом, не выход. Мама будет каждым словом, каждым взглядом укорять за непослушание, приведшее к таким печальным последствиям.
Примет ли она ребенка Эли? Едва ли. Даже Софью, когда та была маленькая, сосем никак не воспринимала, что уж говорить о ребенке от ненавистного ей Самата. С такими горестными мыслями Эля уснула, незаметно для себя.
Снится ей сон. Стоит она на старом причале и видит на другой стороне реки мужчину с ребенком на руках. Она догадывается, нет, знает кто это. Но Эльмире надо убедиться в своей правоте. Однако, золотая рябь на реке от ослепительного солнца мешает ей рассмотреть человека.
Эля входит в реку. Вот уже вода поднялась выше колена, намокший подол облепил ноги и мешает шагать дальше. Но она упорно идет к противоположному берегу, однако, не удержавшись на ногах, падает в воду.
Прежде чем окончательно погрузиться в мутную жуть тягучей волны, Эльмира видит, что на берегу стоит Миша с девочкой на руках, улыбается и машет рукой, словно с радостью прощаясь навсегда.
Продолжение. Начало читайте здесь: Глава 1.
Продолжение читайте здесь: Глава 87.