Поссорились как-то Антонина Павловна с Сергеем Борисовичем. Не на шутку поссорились, что называется, с применением обидных слов. Все друг другу припомнили, начиная со свадьбы и проживания в общежитии семейного типа вплоть до сегодняшнего дня. А так как жили они на одних квадратных метрах, а квадратных метров хватало ровно на одну комнату (особо никуда не спрячешься, везде можно повстречаться нос к носу в течение дня), то и появлялись они дома уже, когда совсем стемнеет на улице, чтобы по-быстрому попить чаю поодиночке, совершить вечерний моцион и лечь спать в одну постель на разных краях, отвернувшись каждый в свою сторону.
Друзей у Антонины Павловны и Сергея Борисовича особо не было, вот и ходили они поочередно в гости то к сыну, то к дочери, ничем не объясняя детям свое появление в гордом одиночестве.
Однажды прознав про ссору родителей, сын решил их помирить. Но как это сделать, если родители отличаются страшным упрямством и гордыней и вряд ли кто-то из них первым пойдет на примирение.
В общем сын пригласил обоих на день рождения младшей дочери. Думал, посидят, пообщаются, как полагается, выпьют за здоровье именинницы - тут он их тепленькими и возьмет.
Вечером, где-то около шести часов, Антонина Павловна звонит сыну:
- Игорек, спустись, сумки уж больно тяжелые.
- Мам, ну, что ты опять набрала? – отвечает ей сын. – Я же сказал: ничего не готовь – мы все заказали.
- У вас покупное, а у меня свое, домашнее. Поди не потравитесь… Спускайся, говорю.
Игорь быстро спускается на лифте и выходит из подъезда на улицу, а там уже отец подошел с огромным плюшевым медведем и помощь свою Антонине Павловне предлагает, а та нос от мужа воротит: мол, не надо мне таких помощников, без сопливых как-нибудь управимся.
Игорь сумки взял и быстро в подъезд, поскольку был в одной рубашке, а на улице уже давно не лето. К лифту подходят, Сергей Борисович в лице весь переменился:
- Сынок, я, наверное, пешком… Не люблю я эти лифты. Вдруг застрянет.
- Да перестаньте ты, пап, - успокаивает его Игорь. – У нас дом новый, лифты недавно поставили… С чего это он вдруг застрянет?
- Я все-таки пойду… - упрямится Сергей Борисович и уже собирается идти по лестнице на девятый этаж, но тут открываются дверцы лифта, и сын просто насильно встаскивает его в кабину.
- Так будет быстрее! – улыбается Игорь. – Именинница вас уже заждалась.
- Ой, застрянем, - снова за свое принимается Сергей Борисович.
- Да пусть идет, отстань ты от него, - не удержавшись, вмешивается Антонина Павловна.
- А ты мне не указывай, что делать! Захочу – пойду, - отвечает ей Сергей Борисович.
- Вот и иди – всех задерживаешь!
- Вот и пойду. Не командуй тут!
- Так, все, успокоились! Никто никуда не идет, - прекращает Игорь все споры и нажимает кнопку девятого этажа.
- Это ты меня уговорил, ежели чего. Я ехать не хотел, - на всякий случай напоминает сыну отец.
- Не боись, сейчас доставят в целости и сохранности, - снова успокаивает его Игорь.
Лифт закрывает двери и начинает послушно отсчитывать этажи.
- Ой, застрянем, - тихо ноет Сергей Борисович, глядя на сменяющие друг друга на циферблате номера этажей, и… словно сглазил.
На четвертом этаже лифт внезапно издает неприятный для слуха скрежет и предательски останавливается где-то на уровне пятого и шестого этажа.
- Это что?.. Мы застряли что ли? – немного испуганно спрашивает Сергей Борисович, прислушиваясь к нависшей тишине. – Застряли, как пить дать. А я тебе говорил, Игорь. Я тебя предупреждал…
- Ну, ладно тебе, ладно… Расшумелся! – успокаивает его Антонина Павловна. – Сейчас что-нибудь придумаем. Что, в лифте никогда не застревал?
- Никогда! Потому-то в них никогда и не езжу! – завопил отец Игоря. – У меня боязнь замкнутых помещений. Понятно тебе?
- Клаустрофобия что ли?.. - удивленно отвечает ему Антонина Павловна. - Ты никогда мне не говорил…
Игорь тоже не знал про фобию отца, да и в лифте, если честно, ему до сегодняшнего дня не приходилось застревать. Он нажал на кнопку пятого этажа, потом шестого, но эффекта это не дало. Тогда пришлось жать на кнопку с колокольчиком.
- Диспетчерская, - лениво раздалось из динамиков. – Что у вас случилось?
- Застряли мы, девка, что случилось… - прокричал на всю кабинку Сергей Борисович, - приезжайте скорее!
- Номер дома и подъезд, - также спокойно отвечает ему диспетчерская.
- У тебя там должно высветиться, что ты дурака валяешь? – уже просто выходит из себя отец Игоря.
- Ждите…
После этого динамики замолкают, а застрявшие молча переглядываются и стоят, ждут.
- Может, еще этой звякнуть?.. Где они? Когда приедут? – спрашивает Сергей Борисович с видом загнанного зверя.
- Сказала «ждите», значит, жди. И нечего тут… - рявкает на него Антонина Павловна.
- Пап, ты, главное, расслабься: лифт – он только с виду такой герметичный, а на самом деле… - Игорь пытается хоть как-то успокоить отца, но от его слов тот только еще больше вжимается в дверь и начинает втягивать воздух ноздрями.
- Ты думай, что говоришь! – шипит на сына мать, ставит пакет с подарком на пол и приобнимает мужа за плечи. – Серенький, слышишь меня?.. Все хорошо! Я рядом, слышишь?… Дыши спокойно… Вот я тебе вентилятор включаю. Смотри…
Антонина Павловна нажимает на кнопку вентилятора, и в кабинку лифта откуда-то снизу начинает поступать воздух.
- Мы отсюда не выйдем! Все, кранты… - шепчет Сергей Борисович, но Антонина Павловна и Игорь хорошо его слышат.
- Что ты мелишь? – Антонина Павловна повышает на него голос. – Сейчас же возьми себя в руки: мужик ты или кто?
Сергей Борисович отрывается от двери и бросает на нее бешеный взгляд:
- Одно радует: вместе помрем, Антонина.
- Ну, спасибо тебе. Спасибо.
- Да я же не про это… - сразу исправляется Сергей Борисович. – Ну что ты все опошлишь?.. Всю жизнь вместе шли, бок о бок, и тут, когда уже жизнь на волоске… ты рядом со мной.
- Все хорошо будет. Я рядом, - через силу, но уже улыбается ему Антонина Павловна.
В этот момент с той стороны кто-то постучал в двери лифта.
- Эй, вы там давно? – раздается мужской голос.
- Да не очень, - отвечает ему Игорь. – Вы нам поможете?
- Щас поднимусь, гляну…
- Ну, вот и помощь пришла, - улыбается Антонина Павловна и подмигивает мужу.
- Быстро они. А еще говорят, что не спешат к застрявшим… - подтверждает ее слова Сергей Борисович.
Слышатся неспешные шаги по ступенькам, затем где-то с лязгом открывается стальная дверь и – снова тишина. Потом доносятся несколько ударов обо что-то металлическое.
- Вы еще там? – раздается мужской голос в шахте.
- А где мы еще можем быть? – отвечает ему Сергей Борисович.
- Ну, вдруг ушли… Щас, поедете у меня.
На этих словах в лифте, как полагается, гаснет свет. Игорь начинает понимать, что вот-вот начнется самое ужасное и готовится к худшему, но Сергей Борисович не подает ни одного признака беспокойства.
- У вас что там, свет вырубило? – снова спрашивает мужской голос. – Странно, не должно было… А если так?.. Включился?
- Темно! – отвечает ему Игорь.
- Ну ладно, сейчас бригада приедет, она вас вытащит. Ждите.
- А вы-то кто? – безнадежно спрашивает Антонина Павловна.
- А я мимо шел… Ладно, сидите.
Так проходят два часа. Застрявшие сначала молча сидели на полу (похоже, Антонина Павловна держала мужа за руку, поэтому он и притих), а потом она начала грандиозный разнос, решив, что сын с мужем специально все подстроили, чтобы помирить их.
Проходит еще немного времени и, после длительного молчания, в тишине раздается ее голос:
- Есть, наверное, хотите?.. Что молчите? Я пирогов с грибами напекла. Давайте перекусим… Ну ладно, хватит дуться? У ребенка праздник – отметить надо.
В кромешной темноте Антонина Павловна находит сумку с пирогами, а Сергей Борисович извлекает из своей домашнюю наливочку, припасенную для встречи с сыном.
Когда двери наконец-то открыла приехавшая на вызов бригада, заложники лифта на карачках выползли на площадку, щурясь от света ламп, словно дети подземелья. А возле лифта уже стояли гости во главе с именинницей, день рождения которой был слегка подпорчен.
Но самое важное, что в этот вечер Антонина Павловна и Сергей Борисович наконец-то помирились и договорились отметить где-нибудь это событие. Главное, чтоб не в лифте…
Буду признательна за ваши лайки и подписывайтесь на мой канал «ЗАПИСНУШКА»