Я был знаком с очень интересным человеком, участником Великой Отечественной войны, полковником в отставке Владимиром Всеволодовичем Тыжновым. Он рассказал мне много удивительных историй. Вот одна из них. Передаю с его слов.
НКВД просит помощи
В 1938 году я учился на пятом курсе механического факультета Томского технологического института. Однажды вечером, около девяти часов, со всех факультетов и курсов института собрали активистов, человек двадцать. Пришел секретарь парткома института и объявил:
- Товарищи комсомольцы! Горотдел НКВД просит нашей помощи. Вам надо немедленно явиться в горотдел, там получите задания.
Мы пошли гурьбой и все гадали, какую помощь от нас хотят получить в такое позднее время - почти ночью. Приходим в НКВД. Пропусков у нас не спрашивают, проводят в большой зал Там уже собрались человек семьдесят, все молодежь вроде нас - студенты томских вузов и рабочие местных предприятий. На трибуну вышел военный с ромбами в петлицах.
- Мы имеем огромные достижения в строительстве социализма, - сказал он.
- Но #классовый враг не дремлет, он активизирует свою деятельность, плетет заговоры против советской власти. На сегодняшнюю ночь мы запланировали крупномасштабную акцию по обезвреживанию врагов народа. Ваша задача - оказать нам помощь в этом деле.
Вам предстоит выполнить следующее: компонуйтесь по два человека, каждая группа получит по два адреса с фамилиями людей, которых вы должны арестовать и привести к нам в отдел.
Порядок ваших действий таков: стучитесь в дверь, когда ее откроют, представляетесь сотрудниками НКВД и заявляете, что должны произвести в квартире обыск. Ищете деньги в ненормально большом количестве, оружие и просматриваете семейные альбомы на предмет обнаружения на фото белых офицеров с погонами.
Затем производите #арест Только не сообщайте, что вы арестовываете данного человека. Говорите, что ему надо будет пройти с вами в отдел для уточнения некоторых вопросов.
- Нам дадут оружие и ордера на арест? - спросили из зала.
Однако ответ военного был предельно прост:
- Никакое оружие вам не понадобится, и ордеров на арест тоже не спросят. Необходимо просто представиться сотрудниками НКВД. Можем вас уверить, что сопротивления вам не окажут.
Как находили врагов народа в1930-х годах
После этих слов, как и было велено, мы все разбились на двойки и по очереди стали подходить к трибуне. Там представитель НКВД выдавал заранее заготовленные листы бумаги с адресами людей, к которым необходимо было идти.
Мы с моим другом Ваней Чекмезовым тоже подошли к трибуне и получили такой лист. При этом у нас даже не спросили наших фамилий, никуда не записали наших данных и не взяли с нас никаких расписок. Все это нас крайне удивило.
Делать нечего, отправились мы по первому адресу. Нашли нужную нам улицу, затем дом. Мы постучали, и когда нам открыли, представились сотрудниками НКВД.
Квартира располагалась в подвале. Там жил пожилой сапожник-еврей с женой. Начали обыск. Произвести его было несложно: обстановка убогая, вещей мало. Денег не нашли, оружия тоже, а вот фотографии белых офицеров в семейном альбоме обнаружились. Значит, надо брать!
Мы сказали сапожнику так, как нам велели в НКВД. Однако его жена сразу сообразила, в чем дело. Заголосила, стала ему собирать в котомку какие-то вещи. Когда мы привели арестованного в горотдел, там уже толпилось много задержанных.
Мы сдали сапожника дежурному. Тот записал лишь его фамилию, и больше ничего - не спросил ни его адреса, ни что мы нашли при обыске, не записал и наших фамилий. Такое упрощение процедуры нас с Ваней еще больше удивило.
Фотографии белых офицеров в семейном альбоме - причина для ареста
Пошли по второму адресу. На этот раз подозреваемым оказался интеллигентный мужчина лет пятидесяти, адвокат. Делаем обыск. Результат тот же - денег нет, оружия нет, а фотографии белых офицеров в альбоме имеются.
Действуем аналогично первому разу и предлагаем мужчине пройти с нами до отдела. Тот подчинился. Да только все это время меня не оставляла мысль, что мы арестовываем совершенно невинных людей.
Мы вышли на улицу и направились в сторону отдела НКВД. Наш узник покорно шел впереди, а мы - чуть позади.
«Разве настоящий враг так бы себя вел? - думал я. - Наверняка бы потребовал от нас ордер и не сдался б без сопротивления».
- Ты веришь, что это враг народа? - шепнул я Ванюшке.
- Я думаю, что никакой это не враг! - ответил тот. - И вообще: почему, когда мы сдаем арестованного, у нас ничего не спрашивают, ничего не записывают.
Мой товарищ задумался ненадолго и вдруг сказал:
- Слушай, а давай отпустим его. Ведь при таком учете никто ничего не заметит и не заподозрит. В крайнем случае, скажем, что не застали его дома. Хотя я совершенно уверен, что никто ничего у нас не спросит.
Я согласился.
Мы остановились.
- Вы не могли бы, когда придете завтра на работу, сослаться на какую-нибудь семейную причину и немедленно уехать из города недели на две? - спросил я у адвоката.
- Конечно, мог бы. - ответил тот.
- Но как же я приду на работу, если вы ведете меня в НКВД?
Тогда мы честно ему рассказали, что мы вовсе не кадровые работники НКВД, а студенты-комсомольцы и что нас мобилизовали на эту работу.
- Мы совершенно уверены, что вы никакой не враг народа. - добавил Ваня. - Идите домой, а завтра сделайте так, как мы вам сейчас сказали. Скорей всего, второй раз за вами никто не придет. Но все же для гарантии вам надо временно исчезнуть из города.
Сначала мужчина очень растерялся. Однако, придя в себе и поняв, что мы не шутим, поблагодарил нас и пообещал, что сделает все именно так, как мы ему советуем. Мы пожали ему руку и ушли. Могу представить себе, какая сцена произошла дома у «врага народа», когда он благополучно вернулся.
Мы с Ванюшкой обсудили ситуацию и решили: хотя есть абсолютная уверенность, что ничего не выплывет, все произошедшее надо хранить в строгой тайне. На том и порешили.
#тайны ссср #советская власть #страна советов #нквд ссср
Желанный гость
Весной 1939 года, когда нас с Ваней Чекмезовым после собеседования зачислили в Военно-воздушную академию имени Жуковского и нам пришел вызов на учебу, я решил проведать отпущенного нами адвоката. Я нашел его дом, постучал. Мне открыла дверь его жена. По-видимому, она меня сразу узнала, так как я увидел в ее глазах испуг.
- Не бойтесь, - успокоил я ее.
- Я зашел убедиться, что все обошлось.
Тут подбежал сам адвокат, начал жать мне руку, пригласил в квартиру. Меня усадили за стол и начали угощать.
Адвокат рассказал, что он сделал все так, как мы ему велели, и что за время его отсутствия никто больше не приходил и его не спрашивал.
Он также сообщил, что одного его коллегу в ту же ночь забрали, и о его дальнейшей судьбе ничего неизвестно. Ушел я от них с приятным чувством, что хоть одного человека мы с Ванюшкой спасли от верной смерти.
#мемуары и воспоминания #ссср #история ссср #репрессии в ссср
Списки Ежова
Много позже я смотрел по телевизору программу «Совершенно секретно», и там сказали, что в те годы Ежов, бывший в то время наркомом внутренних дел, издал страшный приказ - дал разнарядку в каждую область и город страны с указанием количества человек, сколько там надлежит арестовать и расстрелять.
Просто расстрелять, без суда и следствия! Видимо, тогда НКВД не мог справиться с таким объемом репрессий, вот они и призывали для этой карательной акции нас - ничего не подозревающих комсомольцев. Тогда мне стало ясно, почему в НКВД у нас не спрашивали о результатах обысков. Это для них не имело значения.
Ведь люди, которых арестовывали, не были врагами. Они всего лишь числились в списках тех, кто просто подлежал расстрелу в исполнение директивы Ежова. Небольшим утешением для меня стало лишь то, что вскоре после тех событий кровавый нарком Ежов был снят с должности и тоже расстрелян.
Вот так буднично и без громких слов два студента спасли человека. И это в 1938 году, во время жестокого террора, подозрительности и тотальной слежки, рискуя своими жизнями.
Еще рассказы-воспоминания людей о жизни в СССР в 30-е 40-е годы: