Единственная книга, написанная Гербертом Уэллсом по заказу. Однако заказчики - газета «The Sunday Express», едва её приняли: "Слишком хорошо пишет о России!"
У нас тоже напечатали, но с сомнениями и оговорками: "Слишком плохо о России"...
Английская пресса ожидала, что маститый писатель ужаснётся масштабам разрушения целой страны, проклянёт разрушителей - большевиков, и подберёт факты, иллюстрирующие их злодеяния. То есть будет двигаться от общего - к частному.
Но Уэллс поступил прямо противоположным образом: пошёл от частного к общему. От фактов - к выводам. И математически точно доказал, что причина краха - шестилетняя война, подогреваемая извне, главным образом, его родной Англией. Любое сколь-нибудь ответственное русское правительство прекратило бы эту не нужную России войну пусть даже в одностороннем порядке - но царское правительство не было ни ответственным, ни разумным.
Большевики взяли на себя эту миссию - и получили интервенцию. То, что выстояли - можно было бы назвать чудом, если бы не результат этого "чуда" - полный паралич промышленности и транспорта. Именно того, что составляет цивилизацию.
И картина гибели цивилизации, набросанная широкими живописными мазками, ужасает.
Вывод? Большевики "виноваты в катастрофе не более, чем аборигены Австралии". И сейчас они предпринимают титанические усилия по спасению страны, спасти которую едва ли возможно.
***
Писателю было, с чем сравнивать: впервые он побывал в Петербурге в январе 1914 года. И тогда ведь увидел не то, что ожидал: с точки зрения сынов Альбиона цивилизация заканчивалась где - то посреди Польши, а дальше - дичь. Какой же эта "дичь" оказалась неожиданно великолепной!
Но и тогда Уэллс, уже умудрённый жизнью, понимал, что блистательная столица - это нечто вроде розы на кусте. Видим цветок - но не ветки и не корни. А корни - это невидимое иностранцу основное население России. Крестьянство. Очень недовольное существующим порядком.
И шесть лет спустя - гибнущий, обезлюдевший Петроград. В котором осталась едва ли треть населения. Ежедневное сражение за элементарное выживание. Единственная твёрдая валюта - продукты, ими платят жалование. Промтоваров нет. Вообще нет. Люди донашивают вещи, купленные ещё до войны. Топлива нет - и на дрова разобрали все деревянные дома.
Торговли нет - вся она теперь называется спекуляцией, а за спекуляцию - расстрел. Действительно, перекупщиков расстреливают.
Но на торговлю своими продуктами власть закрывает глаза - и крестьяне превратили в рынки все вокзалы и полустанки. Одно яйцо - триста рублей...
Вид у крестьян сытый и здоровый: они теперь живут лучше - получили землю! И власть, которая дала землю, их вполне устраивает. Поэтому пусть Европа не надеется на падение большевиков вследствие крестьянских восстаний. "Восстания" сводятся к убийствам продотрядовцев - не отдают мужики хлеб даром, хотят продать. Это всего лишь стремление при новой власти устроиться повольготнее.
И те, кто не уехал ни за границу, ни в деревню, уверяют, что сейчас в Петрограде УЖЕ жить можно, а вот в 1918 году было действительно нельзя: повальное мародёрство, грабежи, убийства на улицах. Причём нередко бандиты были переодеты красногвардейцами. Остановить эту вакханалию удалось лишь тысячами расстрелов, но теперь хоть по улицам ходить не страшно!
А что по ним ходить, если магазины закрыты, похоже, навсегда? Едва ли не единственный работающий - от Императорского фарфорового завода. Продаёт драгоценный фарфор - да покупать его некому.
Но самое интересное - это люди. Писатели, музыканты, учёные, многих из которых Уэллс знал в лучшие, довоенные времена. Как повели себя они?
Вот Максим Горький - "не более большевик, чем я, постоянно оспаривает их крайности, но большевики его очень уважают".
Живёт, как все: "только один костюм - тот, что на нём". И этот настоящий русский придумал невероятный проект, какой только и мог быть поддержан в невероятной России: Библиотеку Всемирной литературы! Своеобразную энциклопедию лучших книг земной цивилизации. Грандиозная, на годы вперёд работа для переводчиков, критиков, художников...
А как эти книги попадут к читателям, если торговля запрещена? Оказывается, это уже продумано и согласованно: комплекты по 200 томов будут распределяться по школьным библиотекам. Бесплатно.
Уэллсу становится стыдно за хвалёную цивилизацию: такие проекты, оказывается, предлагались на Западе. Но оказалось, что в Англии "нет бумаги", а в Америке "нет денег". И то, и другое нашло заинтересованное правительство там, где действительно ничего нет!
И всё же писатели - нытики. В отличие от учёных. Павлов продолжает свои опыты по изучению рефлексов, и чтобы кормить подопытных собак, развёл огород. Сам. Рассчитывает прежде всего на себя, хотя снабжение учёных налажено: создана "спасительная организация" - Дом учёных. Но чем их не могут обеспечить - это новостями из "большого мира". Геологи, физиологи, астрономы, математики жадно расспрашивали Уэллса о последних достижениях в их областях, а писатель мог только обещать им выслать новинки научной литературы.
И лишь оно учреждение живёт по - прежнему, и даже лучше прежнего. Это - театр.
С первых же дней театр взят новой властью на полное гос. обеспечение. Мало кто может купить билет - и почти все билеты распределяются бесплатно. В один день в театр идут члены профсоюза, в другой - красноармейцы, в третий - школьники...
Шаляпин наотрез отказывается петь бесплатно. Не выйдет на сцену, пока не договорится о гонораре - не менее двухсот тысяч рублей. Платят...
***
Так кто же такие эти большевики? По наиболее безумной версии английской прессы - это помесь евреев, иезуитов, масонов и немцев.
А если серьёзно?
Прежде всего - в них нет ничего ни тайного, ни загадочного. Что провозглашают - то и делают. Другое дело, что жизнь им бросила совершенно непредвиденные вызовы - приходится импровизировать.
Марксисты? Безусловно. Но Маркс с его классовой борьбой и прибавочной стоимостью не давал никаких рекомендаций на "после победы" - и сейчас, буквально подобрав власть, брошенную другими, большевики решают множество конкретных задач.
Например: что делать с несметными сокровищами искусства из частных коллекций? Маркс ничего не говорил о сохранении культуры, а они вот почувствовали: сохранить надо! Пока собрали - переписали - и сложили гигантскими штабелями до лучших времён. Охраняют. Очевидно, раздадут музеям.
Огромное большинство марксистов Маркса не читали. Да и необязательно его читать, чтобы видеть несправедливость, нелепость, тупиковость капитализма. "Марксисты появились бы. даже если бы Маркса не было вовсе - настолько очевидны пороки строя, при котором у большинства нет будущего".
Но те, кто всё же прочёл, задавали Уэллсу один и тот же вопрос, который ему казался смешным: "Скоро ли социалистическая революция произойдёт у вас"?
Почему спрашивают - понял: Маркс полагал, что первой социалистической страной станет наиболее промышленно развитая. Возможно, Англия. И русские марксисты в сомнении: Маркс ли ошибся, или их революция может провалиться из-за коллапса промышленности?
А почему ничего подобного нельзя ждать в Англии? У нас, - уверяет Уэллс, - нет сформированных классов, сознающих свои общие интересы. Или, если угодно, есть, но не два - три, а... двести! Так мало пересекаются между собой разные слои общества.
Да и буржуазия - не единый клан заговорщиков против человечества, а наиболее низкие, беспринципные отбросы человечества, вечно грызущиеся между собой за кусок.
"Никакого сомнения, что ещё год войны - и наша катастрофа повторила бы вашу". Но какая организация занялась бы спасением? Марксисты есть, но - ничего похожего на маленькую, железно организованную партию. Ведь большевиков в 1917 году было всего тридцать тысяч?!
Кто же способен заняться созидательной работой в России? То, что работа ведётся - очевидно. Но кем?
На крестьянство - никакой надежды. Неграмотно, суеверно, жадно, и совершенно политически пассивно. На духовенство - ещё менее: оно не имеет никакого влияния. Эмигранты? С теми, кто осел в Лондоне, Уэллс общался. "Не заслуживают ничего, кроме презрения". Быть может, та часть интеллигенции, кто остался?
Да, школьное дело оказалось поставлено хорошо. Даже слишком как-то хорошо: Уэллс заподозрил, что ему показали школу, не просто самую лучшую, но специально подготовленную к его визиту. И на другой день пошёл сам в первую попавшуюся. А там оказалось ещё лучше. Старорежимная интеллигенция рада возможности просвещать свой народ!
И наконец - встреча с Лениным. С человеком, так не похожим на "фанатика - начётчика".
- Какую страну вы хотите построить? Возможно ли это без помощи извне? И ведь для этого надо переделать сам образ мышления целого народа, ведь русские - индивидуалисты!
- Приезжайте к нам через десять лет.
- Но... будете ли вы ещё через десять лет?
И в ответ Уэллс выслушал целую лекцию о плане ГОЭЛРО. Электрификация?! В России?! Утопия!
Эти сомнения разрешила сама история - в следующий раз Уэллс приехал в Россию в 1934 году. Впечатлённый достижениями России ( он ведь помнил её состояние в 1920 году!), Уэллс до конца жизни голосовал за коммунистов.
И лишь немного не дожил до осуществления своей фантастической мечты - полётов в космос.
***
Книге "Россия во мгле" уже сто лет. И все сто лет она у нас издавалась с предисловиями: "Автор не видел созидательной роли рабочего класса, не понял теории классовой борьбы, критику марксизма подменил насмешкой над Марксом"...
И что? Куда важнее оказался просто честный, прямой, незашоренный взгляд на то, чему довелось оказаться свидетелем.